сменить туфли и выпить чаю.
После моих слов все немедленно повернулись назад. Напоследок я заметил в небе над башней, туманный череп со змеёй вместо языка. Этот символ чем-то напомнил мне прошлое, поэтому я раздражённо взмахнул палочкой-интерфейсом и заставил отвратительную рожу исчезнуть. Идущий рядом очкастый Гарри благоговейно на меня посмотрел, но, к счастью, ничего не сказал.
Я сунул руки в карманы и вдруг нащупал в одном из них какой-то круглый предмет. Вытащив его наружу, я заметил, как побледнело лицо мальчишки.
— Медальон Слизерина, — прошептал Гарри, впиваясь в него глазами. — Давайте откроем его, директор. Посмотрев на эту штуку, я не заметил каких-то охранных конструктов и просто раскрыл его, едва успев подхватить клочок пергамента. Неосознанно создав светлячок над головой, я развернул бумагу и прочитал:
Тёмному Лорду.
Я знаю, что умру раньше, чем ты увидишь моё послание, но хочу, чтобы ты знал — это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и уничтожу его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что когда ты встретишь того, кто надерёт тебе задницу, а ты снова обратишься в простого смертного.
Р. А. Б.
— И что это значит? — Я запустил поиск информации и внезапно понял. Записку написал один из учеников школы, брат покойного Сириуса Блэка, Регулус, похоже, тоже погибший. Вообще, семейка этих волшебников показалась мне немного с придурью.
— Кхм, мальчик мой. Думается мне, что то, что мы искали в пещере, давно находится в другом месте. Боюсь, что тебе с друзьями придётся приложить немало усилий, чтобы найти все части этой головоломки.
Очкастый Гарри серьёзно кивнул.
Внезапно мне на плечо с истошным криком спикировал какой-то попугай, в котором я не без удивления узнал воплощение огненного духа. У него была явная привязка к бывшему владельцу этого тела, потому что птица тут же уселась мне на плечо и начала тереться о щеку, выпрашивая крохи магии. Поделившись с пернатым, я увидел, как заблестели его перья. Птиц задрал голову и запел что-то мелодичное, отчего у всех вокруг посветлели лица и точно поднялось настроение. «Какая полезная пташка», — подумал я, вспоминая, что ещё умеет делать воплощённый дух огня. Оказалось, что существо по имени Фоукс умело даже переносить человека и грузы практически сквозь любые местные защиты и на весьма приличное расстояние.
«Надо насыпать ему орехов», — подумал я, машинально поглаживая птицу под клювом. Возле центрального прохода, который обозначался множеством, похоже, сломанных лестниц, я наконец попрощался со всеми, пожелал спокойной ночи настойчивой сухой даме по имени Минерва Макгонагалл, поднялся в свою теперь башню. И наконец остался в одиночестве. Впрочем, думал я так ровно до того момента, как со стен начали голосить живые портреты, расспрашивая меня о случившемся.
— Да твою мать! — рявкнул я, раздражённый чрезмерной активностью древних фотографий, и взмахом палочки погрузил в сон весь окружающий меня фотосток.
Откинувшись на удобном кресле, я задумался о том, что мне следует сделать дальше. Первым делом я хотел восстановить свое тело до нормального состояния. Поэтому я решил не откладывать это дело и погрузился в медитацию. Я надеялся, что к утру выйду из транса молодым, здоровым и готовым к новым достижениям.
***
— Круцио! — Лорд Волдеморт охрип, произнося пыточное заклинание уже в который раз. Досталось всем: Снейпу, брату и сестре Кэрроу, мелкому трусливому щенку Драко и тупой псине Фенриру. То, что Дамблдор, которого Снейп угостил Авадой, после этого ругался и грозил совершить со всеми отвратительные непристойности, настолько поразил лорда своей нелепостью, что первые пять минут ужасный тёмный маг только шипел и плевался от возмущения. Немного придя в себя, Волдеморт подумал, что последователи, возможно, просто боятся признаться в чём-то, пытаясь таким фантастическим способом скрыть свои неудачи. Однако, «Легилименция» и «Круциатус» не помогли обнаружить ничего нового. Оказывается, как и на прокля́того мальчишку, на Дамблдора не действует «Авада Кедавра». Оставив стонущих «Пожирателей Смерти» приходить в себя, валяясь на каменном полу мэнора трусливого павлина, Волдеморт заперся в спальне с любимой змеёй Нагайной и впервые за много лет заплакал. Что делать с неубиваемым стариком, которого не берёт самое сильное заклинание, Тёмный Лорд не представлял.
Дальнейшая жизнь казалась чередой сплошных неприятностей. Под утешающее шипение верной рептилии Волдеморт заснул, надеясь, что завтра весь этот кошмар окажется всего лишь сном.
