чашу едет.
Шныряет рядом мошкара.
Роится, но не жалит. Реден,
Становится заросший лес.
Луч высветлил вдали опушку,
И видит девушка избушку:
«Откуда люди где – то здесь?»
***
Родившись розаном в семье,
Богатой, славной, королевской,
Принцесса хоть и стала дерзкой -
Добрее девы не найти
Ни во дворце, ни в королевстве.
Сиял свет звезд ей на пути.
Вот под такой, одной из них,
Она явилась в мир младенцем.
Мать королева, слабым сердцем,
Дочь народила и ушла.
Ей свита матерью была.
Король-отец любил охоты,
Балы, пирушки… Но остыл,
К веселой жизни, в мрачный день,
Когда жену свою зарыл.
Нет-нет, отшельником не стал.
Но пыл его почти пропал.
Лишь юной дочери глаза
Ему светлей, чем небеса.
Он королеву видел в ней:
Ту, что ушла, и ту, что будет.
Любовь, одна его рассудит,
И всё-таки, отец он ей.
Невест ему потом сулили,
Он их с поклоном отметал.
Одна настойчиво старалась
Понравиться, но видно сам,
Он не желал сторонних дам.
Жены себе он не искал,
А матери, для Анны – боле.
Он и представить не хотел,
Чтоб, как-то дочку, подневолить,
Под мачеху. Любил, наверно,
Сильнее жизни. Это скверным,
Казалось женщине одной.
Та доводилась им родней,
Во славном древе королевском.
Той, что на жидком киселе.
Была приятною и светской,
На людях. Злыднею – в душе.
Сто разных чар злодейка знала -
Варила зелье, кровь пила,
Все что хотела, то имела,
Но короля взять не могла.
Он был храним семьи любовью,
Она сильнее чар на крови.
Когда потеряна была
Её последняя надежда,
Злодейка жизнью поклялась,
Что станет королевой, прежде,
Чем Анна внуков народит.
Что за отказ ее персоне,
Патрону позже отомстит.
Она пропала с глаз долой.
Никто о ней потом не вспомнил.
Однажды, лишь сказали, вроде,
Что очень уж казалась злой,
Хотя старалась услужить,
Но без нее приятней жить.
***
На толстый сук кедровой ветки,
Присела птица-самолет.
А наша Анна, все вперед,
Сквозь дебри едет. Стал заметен,
Избушки древней, стен пролет.
Гнилые окна вниз спустились,
Почти достали до земли.
Дверные петли покосились,
А сами двери в земль вросли.
Дотронься только, сразу рухнет -
Казалось Анне, это всё.
Дотронулась. Дверь отворилась
Легко без скрипа. И в жильё,
Войти хотела., наклонилась,
Чтобы порог переступить…
– Ну, что, красотка, заблудилась?
«Кто это может говорить?»
Чуть в стороне стоит старушка.
(«Откуда ей в лесу здесь быть?»).
Передник расписной на ней.
Лукошко держит на весу,
Полнехонько грибных пампушек.
– Наверное. Пока не знаю.
Какие чудеса вокруг!
Я много странностей встречала
В лесу. Но, что сегодня…
Сук обломился, вдруг, под птицей.
Она взлетела с шумом ввысь,
И над поляною с избушкой,
Парила, словно сам Царь-птиц.
Порою, солнце закрывала,
И тень на землю посылала.
Но если, изменив полет,
Особо, крылья распускала,
То через них струился свет,
Как если бы Звезда упала.
– Вот, посмотрите. Чем не чудо?
Я и представить не могла,
Что есть такие. А откуда Вы здесь?
Живете здесь одна?
– Одна я здесь. И мир забыла.
Давно, признаться, это было.
Я ярко во дворе жила.
Потом отвергнута была
И удалилась. Оскорбленье,
Забыть я долго не могла.
Зализывая сердца рану,
Жила одна здесь в тишине,
И потихонечку Природа
Секреты раскрывала мне.
Я поклялась, что мой обидчик
Сполна обиду возместит.
Он все имеет, потому что,
Король, и очень знаменит.,
Вот только внуками, природа,
Его уже не наградит.
– Мне жалко Вас – сказала Анна, -
Жизнь пролетела здесь, в глуши.
Ведь, Вы, наверное, в то время
Прекрасны были, хороши.
Веселые вели беседы,
Мечтали ночью, при луне.
Как жаль мне Вас! Скажите мне,
На что потратили вы годы?
На злобу давнюю, обиду,
На месть? Зачем она нужна?
Ведь внуков и у Вас не будет.
Для них ступенечка важна.
Детей же нет – не будет внуков.
Ну и кому вредите Вы?
Печалью сердца и разлукой,
Вы от людей отдалены.
Хотите? Вас возьму с собою
Вновь в доме нашем поселю.
Вас обласкаю, и приближу,
К себе, потом и к королю.
– Кто ты – принцесса?
– Да. Принцесса.
А тот король – он мне отец.
Я думаю, что не случайно
Попала в этот странный лес.
Нам встреться здесь было надо -
Поэтому свела судьба.
Зачем? Она лишь только знает.
– Признаться, стоит, – ты права, -
Но волшебство уже в работе.
Мне жаль. Отрадно, ты мила.
И пыл утих в охоте мстить.
Пойми меня, ведь так непросто,
Одной, в глуши забытой, жить.
Лишь мысль со мной. И та обида.
Но, что же делать? Для тебя
Моя душа теперь открыта.
Тебе я не хочу вредить.
И ведьмою непросто жить.
Да будет так! Вот это зелье
Прими и королю подлей.
Вы все уснете и проспите
Ночь не одну, а сто ночей.
И каждая – длинною в годы.
Такая волшебства природа.
Но вы проспите час один,
Как будто. Дальше господин
Придет и вас разбудит.
Вот он тебе и мужем будет.
Даст внуков королю природа.
Его ты знаешь. Он угоден двору,
Тебе и королю. Его ты любишь.
– Не люблю я никого!
– Не правда. Любишь.
Он часто к вам приходит в дом.
Умен, красив и одарен
Богатствами. Имеет титул.
Он молод…
– Кто это – Аскольд?
– Аскольд возможно.
Эта тайна мне не открыта.
– Как так можно?
Мир ведать, а чуть-чуть не знать.
– Да. Не забудь найти кровать,
И поудобней, чтобы смог он,
Тебя на ней поцеловать.
Вот что забыла я сказать:
Тебя лишь поцелуй разбудит
Священной, праведной любви.
А если он нечестным будет,
Всю жизнь проспишь. Иди. Живи.
Ты здесь по моему желанью.
Я удавить тебя могла.
Но ты добрее оказалась,
Чем я предположить могла.
Но короля я не простила.
Душа во мне давно остыла.
Теперь уж видно не разжечь.
Иди. Попробуй род сберечь.
Старуха подняла корзину,
Сложила пальцы калачом,
И свистнула. Сверкнул лучом
Блик от крыла парящей птицы -
Раздвинул лес и осветил.
На домик Анна обернулась.
Старухи дома след простыл.
Его как не было.
И ведьмы нигде не видно…
В вышине растаяла скупая тучка.
«Привиделось все это мне?
Вот это да! Знать леший водит.
Морочит разум ясный мой.
Ударилась я где-то крепко,
