С деньгами было так себе. Нет, работу я не бросал, хорошему программисту всегда и везде рады. Вот только с постоянной работы уволился, слишком мешала основному занятию. Изредка беру подработку, это занимает от четырёх до шести дней в месяц. Тех копеек, что мне платят, вполне хватает на мои скромные нужды.
У меня есть запас денег, немалый, ещё одну квартиру можно купить, а на сдачу — авто подержанное. Разница в цене старой и новой квартиры. Но я эти деньги не трогаю, они лежат в укромном месте, условном матрасе, где их постепенно ест инфляция. Счёт в банке — ещё один след, которые мы оставляем, чем этих следов меньше, тем лучше для меня. Зачем они мне? Затем, что нужно выполнить то, для чего я остался в живых.
Залил кашу кипятком, стараясь сделать её пожиже и больше объёмом. Что там? Овсянка с малиной. Сказать честно, дрянь ужасная, покупал не глядя, ну и ладно. Не стал дожидаться, пока раскиснет, стал осторожно сгребать ложкой по краям и отправлять в рот. Ладно, терпимо, не такая уж и гадость. Здоровое питание. Здоровье мне необходимо, а его осталось мало. События той ночи до сих пор сказываются.
Что у меня сегодня по плану? Проснулся я раньше запланированного, значит, планы следует сдвинуть часа на три. С утра возня с железками, потом физкультура, потом поход в магазин, потом снова возня с железками, вплоть до шести вечера. А там отправлюсь в спортзал. Не в тот, где здоровые (и не очень) мужики с утра до ночи штанги поднимают и тренажёры мучают, а туда, где машут кулаками, растрачивая силы и отбивая друг другу мозги и внутренности.
Каша закончилась до обидного быстро. Нагрузки на организм немалые, его следует кормить регулярно. С другой стороны, мне и толстеть нельзя. Надо быть худым, сильным и злым.
Поставив чашку и тарелку в раковину, я слегка полил их горячей водой из крана, после чего отправился в другую комнату. Здесь у меня мастерская. Условная, конечно, провожу кое-какие мелкие работы с железом. Основное производство на даче, где у меня мини-кузница, а здесь изготовленные орудия довожу до ума.
На повестке дня у меня новое изделие, которое видел однажды в Интернете. Увидел, запомнил, попытался сделать сам. Теоретически, можно было купить через то же Интернет, но качество купленного мне неизвестно, кроме того, покупка подобных вещей никак не подходит под отечественное законодательство, да и опять же, следов оставлять не хочу. Стилет, кажется, чилийский, не помню точно. Как вообще выглядит стилет? Традиционно это трёх- или четырёхгранный напильник с острым концом, который изначально задумывался для добивания поверженного рыцаря через щель в доспехах. Хорошее оружие получилось, эффективное, даже сейчас подобные предметы активно используются уголовным сообществом.
Но то, что сейчас у меня в руках, выглядело немного иначе. Тоже колющий предмет, но несколько иного рода. Вы видели штык от трёхлинейки? Кто не видел, скажу: он устроен, как четырёхгранный стилет с отвёрткой на конце, но в поперечном сечении это не квадрат, а крест. По сути, четыре полосы металла, закреплённые на условной сердцевине. Раны оставляет отменные, его даже как-то запретить пытались через конвенции. Сейчас у меня в руках нечто похожее, но только в сечении это трёхлучевая звезда. Три лезвия на одной оси, расходящиеся под углом в сто двадцать градусов. Каждое лезвие будет идеально острым, кончик станет, как игла. Работы осталось не так много.
Выковать такое творение целиком я бы точно не смог, квалификация не та, кроме того, из инструментов у меня только ручная кувалда, газовая горелка и небольшая наковальня. Поэтому я отковал из куска металла трёхгранную основу, а из неё уже выточил остальное. Теперь осталась чистовая заточка режущих кромок, шлифовка поверхностей до зеркального состояния, потом изготовлю красивую и удобную рукоять.
Если кто-то спросит меня, зачем всё это? Зачем делать произведение искусства из предмета, предназначенного для одноразового использования? А я вам отвечу: не знаю. Мне так хочется. Будем считать, что, изготавливая предмет, я вкладываю в него душу, ту самую, что жаждет мщения. Когда мщение свершится, мне уже нечего будет делать на этой земле. Кроме того, после использования оружие необязательно выбрасывать, достаточно спрятать в укромном месте, где его точно никто не найдёт.
С помощью ручного гравёра формирую режущую кромку. Получается почти идеально. Лучше, конечно, точить электроточилом, но это очень уж шумно, соседи могут не только нагрубить в подъезде, но и стукнуть местному участковому, который (хоть и вечно занят, и на участке у него без малого население Китая проживает, а он один) может найти время для посещения моей квартиры. И пусть найти в моей квартире компромат сложно, но я тем самым попаду в поле зрения органов. Короче, мне за каждым углом полиция мерещится, говорю же, параноик. С другой стороны, когда твои враги — социально значимые люди, которым подвластен административный ресурс, поневоле начнёшь страховаться от любой мелочи. Очень уж неравны силы.
Крошечный наждак вертелся, снимая по микрону слой прочной стали. Специальных приборов у меня нет, угол заточки исключительно на глаз определяю. Хотя, мне ведь ювелирная точность и не нужна, достаточно, чтобы грани были острыми. Когда все кромки были готовы и ждали чистовой заточки резиновым бруском с абразивной пастой, я остановился, вытер пот со лба и прикинул, что делать дальше.
Теперь буду шлифовать внутренние углы, а потом снова точить кромки, но уже вручную. Значит, позволительно, чтобы руки немного дрожали. Решительно встав со стула (и тут снова заболели рёбра, травмы сведут меня в могилу раньше срока, а я ещё усугубляю их занятиями спортом, так очередной пропущенный удар или болевой приём может стать фатальным), я направился к шкафу с одеждой. Быстро натянул спортивный костюм и кеды. Под олимпийку надел жилет-утяжелитель. Это такая хреновина из толстой ткани на липучках, в которую зашиты колбаски, набитые свинцовой дробью. Одиннадцать килограммов. В самый раз для поддержания формы.
Стадион, где я обычно проводил тренировки, был не просто стадионом, это был физкультурный городок стоявшей неподалёку воинской части, ещё пару лет назад здесь активно гоняли солдат. Потом часть расформировали, военное имущество вывезли, ставшие ненужными помещения остались стоять, поскольку даже под офисы никому не пригодились. А турники, брусья и даже неплохая полоса препятствий остались, и до них пока не добрались сборщики металлолома.
Судя по цифрам, что вывели краской на асфальте лет сорок назад, один круг по стадиону равняется трёмстам метрам. Значит, сейчас бегу три километра, с отдыхом после каждого круга. Потом ещё что-нибудь.
Встав на старте, я несколько раз вдохнул, потом тронулся. Бег — это не просто бег. Это подготовка моего бренного тела к экстремальным условиям. Всё может случиться, и лучше всегда готовиться к худшему. С моим образом жизни быстрый бег может избавить от множества опасностей. И не только бег. Координация движений тоже необходима, а нагрузки должны быть не только изматывающими, но и максимально разнообразными.
На последних пятидесяти метрах я разгоняюсь до максимума, потом, не добежав до финиша, сворачиваю к перекладине. Десять подтягиваний широким хватом, после чего, не отдыхая, снова иду на круг. Постепенно бег становится всё медленнее, ускорение перед остановкой всё короче, а число подтягиваний сокращается до шести. Результат, понятно, далеко не чемпионский, даже с учётом висящего на мне утяжеления. Но для меня и это предел. Я ведь только полгода назад начал тренироваться, и чуть больше года, как с меня сняли последний гипс.
