сели. Катер пуст и безопасен. Похоже, меня действительно накрыло капсул-шоком. Если верить Катерине — той, что ИИ, — это первые предвестники будущего сумасшествия, и я обречён. Если верить Кате — которая мой сон, — то у меня есть шанс его пережить с её помощью. Оказывается, когда сходишь с ума, самое неприятное — осознавать этот процесс.
Единственный результат вылазки — я знаю, что капсул-шок действительно существует, и что меня может накрыть психозом в любой момент. Всё остальное остаётся пока в области гипотез. Катер, кстати, заправлен, укомплектован и готов к полёту. Хоть сейчас могу отстыковаться и оставить все загадки за бортом. Я, конечно, не знаю, где мы и куда летим, но я же «капсюль», а значит, дорогу куда-то да найду. Мы её всегда находим. Ну, или «по истечении срока ожидания»… Я, разумеется, не собираюсь бросать баржу с людьми посреди ничего. Может быть, я и схожу с ума, но лучше безумный астрогатор, чем никакого.
* * *
— Капитан, что вы нашли в катере? — интересуется Катерина. — Вас так долго не было…
Её аватарка на обзорном экране выглядит встревоженной и заботливой.
— А ты как думаешь? — спросил я. — Что я там, по-твоему, мог найти?
— Ничего интересного, я полагаю. Просто старый разведкатер, не так ли?
— Мой разведкатер.
— Вы так в этом уверены? Почему?
— Не нашёл судовых документов, но лицо с этой фотографии каждое утро вижу в зеркале, — я повернул рамку с карточкой к камере.
На фото я и Катя. Дочери тут лет тринадцать, а я выгляжу много лучше, чем сейчас, но личность сомнений не вызывает. Снято, судя по интерьеру, на орбиталке «Солус ноль», только там столько модернового пафоса в отделке. Наверное, возил дочку показать жизнь в Солнечной. Почти каждый космик однажды посещает пресловутую «колыбель Человечества», такой туризм спонсируется Землёй и не сильно бьёт по карману. Чтобы, значит, не слишком отрывались от корней. Хотя мы давно уже оторвались, по факту. Почти всё, чем Земля пытается удивить и поразить космика, вызывает у него скорее тягостное недоумение, чем гордость или зависть. Но детей возят всё равно, традиция. Иногда даже опускаются на грунт, — к «Солус ван» пристыкован один из трёх орбитальных лифтов, так что это недорого, — но обычно всё же смотрят с орбиты через роскошные панорамные окна обзорных палуб. Любуются голубым шаром, пытаясь понять, чем же он лучше любого другого в колониях, — ну, кроме орбитального лифта, конечно. Лифты только тут, колонии их строить не тянут. Не окупятся.
— Да, — признала Катерина, — скорее всего, это ваше фото, и логично сделать вывод, что катер тоже ваш. Вряд ли кто-то будет держать там чужие фотографии. А что за девушка с вами? Ах, да, вы же не помните…
— Это моя дочь.
— Вы уверены?
— Это не единственная её фотография, на других можно увидеть, как она росла. И много рисунков — от самых простых, детских, до вполне уверенных набросков неплохого качества.
— Она рисовала руками? Сама?
— До появления ИИ люди как-то справлялись. Чем только не займёшься от скуки в длительных рейсах, особенно если ты ребёнок. Ты не хочешь как-то пояснить, почему мой катер пристыкован к этой барже, а сам я летел в капсуле?
— Не хочу, капитан. Не все загадки должны быть разгаданы. Не на все вопросы надо искать ответы. Не все ответы идут на пользу.
— Очень трогательная речь. Твоя совесть может быть спокойна, ты попыталась.
* * *
Капсулы в трюме буксира точно такие же, разве что постарше, с потёртостями и царапинами, неизбежными при длительной эксплуатации. На барже-то совсем новенькие, как вчера с завода, а эти, похоже, ровесники остальному трюмному оборудованию. Это никак не влияет на их работу, устройства весьма надёжные, просто наблюдение. Ещё одно наблюдение — люди в них тоже отличаются от тех, с баржи. Те очевидные планетяне, балласт. А эти — космики. Учёные на полном серьёзе заявляют, что мы ничем не отличаемся друг от друга, но космик никогда не ошибётся. И дело не только в коже, привычной к открытой атмосфере с ветром и солнцем, а в… не знаю даже. В чём-то. Может быть, за несколько поколений в космосе сформировался какой-то собственный фенотип. Может быть, просто другое выражение лиц. Но даже глядя на спящих, я уверенно говорю — это не планетяне. Три лица знакомы, я видел их на фото в капитанской каюте. Жаль, что раньше не доходил до дальнего угла отсека — не гадал бы, куда делся прежний капитан с семейством.
Большой соблазн разбудить кого-то из них и спросить: «Какого чёрта? Что тут происходит?» — но это плохая идея. Они — я проверил — тоже лежат тут два года, а значит, во-первых, не в курсе ситуации, а во-вторых, скорее всего, словят капсул-шок. Одного психа на борту хватит.
Моя капсула стоит открытой, короткая проверка показывает готовность принять обратно в объятия. Для кратковременных погружений обычно используют оборудование подешевле, но ничто не препятствует загрузиться и в такую. Просто другой режим. Никакого физраствора, никакого релаксанта, всего лишь наведённый сон. Даже если таймер не сработает, меня разбудит мочевой пузырь. Планетяне и жители некоторых
