отчего она обижала, но всего на пару минут. Отходила от обиды и гнева Катерина быстро и без последствий.
Жизнь Катерины Юрьевной навряд ли можно было бы назвать счастливой или без бедственной — судьба без отвратимо подбрасывала испытания на долю хрупкой учительницы, но она справлялась со всем грузом на её плечах. В душе женщины давно поселилась обида, которая с каждым годом становилась тяжелей и злей. Ничто и никто не мог очистить её думы и мысли от черноты и это неименно сказывалось на поведении Катерины. Она была немного заносчивой.
Катерина была худосочной женщиной с тонкими длинными пальцами, украшенными тоненькими колечками, которые из года в год дарил муж на день свадьбы. Взгляд её был резким и тяжелым, будто грозовая туча смотрит на тебя из-под «жидких» ресничек. Долго выдержать немое противостояние с учительницей не мог никто из учеников, первым отводя глаза от пронзительно-жесткого прищура. Но, несмотря на свою худобу и достаточно высокий для женщины рост, она выделялась полноватым личиком, покрытым сеточкой алых капилляров, разбросанных по коже лица то тут, то там. Подкрадывающаяся взрослость едва-едва задела кожу Катерины Юрьевны и только-только начинался процесс старения и появление тоненьких борозд морщин на лбу и в уголках глаз. Женщина не любила выставлять свою фигуру на показ и часто пряталась за мешковатыми юбками и блузками, скрывая немного выпирающий скелет.
На самом деле, при долгом изучение внешности Катерины, можно было с уверенность сказать, что она была привлекательна, несмотря на свою худобу и ворох жиденьких прямых волос цвета жженой соломы. В ней было очарование и мудрость, которая отражалась во взгляде, лице и жестах женщины, вызывая в людях отдачу: к ней прислушивались как к матери, которая даст мудрый верный совет — большинство коллег относились к ней именно так. Как и ученики, для которых она была второй полноценной матерью, оберегающей и воспитывающей ребят.
В свой день рождения она сновала по кухне: легкие и воздушные шажки от плиты к раковине, от раковины к холодильнику, от холодильника к духовке — жар опалял мягкое румяное личико, покрытое ажурной сеточкой морщин. В свои годы Катерина не выглядела внешне на тот возраст, что числился в паспорте: иногда, покупая вино в магазине, приходилось показывать документы для определения возраста. Катерину всякий раз забавляла такая глупая ситуация и она покрывалась красными пятнышками от смущения и одновременно веселья.
Готовила Катерина на удивление хорошо и сытно: куриные крылышки в медовом соусе уплетали всегда за столом в мгновение, а если в руки девушки попадалась картошка, то из неё всегда получался шедевр кулинарии, от которого язык прирастал к небу. Когда они оставались в городе на день рождения Катерины Юрьевны, то обязательно на следующий день после маленького домашнего праздника, приходилось закатывать большой пир на тридцать персон. Семья мужа была большой и дружной, они непременно приходили гурьбой, несмотря на любые протесты, и накормить такую большую компанию всегда составлялось проблемой.
В семье с финансами было крайне туго. Зарплаты Катерины не особо хватало на шикование и жизнь на широкую ногу и даже те репетиторства, что давала дама вне рабочего времени, едва покрывали все необходимые траты на жизнь. Муж, инвалид, получал пенсию — частично это спасало положение. Они перебивались неплохо на все возможные средства, но, когда приходилось принимать гостей два раза в год — на день рождения мужа и её день рождения —, всегда приходилось затягивать пояса и с печалью смотреть как родственники уплетают последний кусок курицы за столом, попутно считая финансы.
Нет, семью мужа Катерина любила: добрые и отзывчивые люди с открытой душой и мягким сердцем, дружные и необычайно оптимистичные. На все праздники всегда приносили разные подарки: платья, чайные наборы, вазы и другие материальные богатства, но бюджет они не поправляли, а продать рука не поднималась. Поэтому, дважды в год Катерина экономила скудный бюджет для шикарного застолья. И тот момент, что в этом году они остались в поселке, а родственники отказались ехать вдаль, необычайно спас семью от лишних трат.
Катерина находилась в добродушном расположении духа и думы её витали в мечтах и фантазиях. Она аккуратно взбивала сливки в чашке: холодные, белесые они постепенно превращались в воздушную вату, напоминая маленькое облачко в чашке, нежно волнующееся от движения венчика. В духовке поджаривалась куриная грудка с овощным гарниром, а в кастрюле кипятился компот с сухофруктами, остатки которых неизменно застревали в зубных щелях.
В дверь позвонили, и Катерина Юрьевна вздрогнула от резкого звука. Аккуратно обтерла руки об заношенный передник и спустилась ко двору, где в щели ворот уже виднелась ярко синяя машина. Женщина выскочила со двора с радостной улыбкой и отворила ворота сестре — Елизавете. Они обнялись крепко-крепко, а после стали целовать друг друга в щеки. Небывалое счастье затопило сердце именинницы, и она пустила незаметную соленую слезу.
Сестры не виделись два года после внезапного решения Елизаветы — или ласково Лиззи, так называли девушку родные и близкие люди — покинуть страну и отправиться искать счастье в далеких песчаных барханах — Объединенных Арабских Эмиратах. Решение было столь неожиданным, что застало врасплох Катерину, и она толком не успела попрощаться с сестрой и пожелать ей удачи в поисках. А теперь сестра сама приехала в гости — и вновь без звонка и предупреждения.
В прочем, в этом был вся Лиззи: в отличии от старшей сестры и будучи младше на пять лет, девушка отличалась крайней эксцентричностью и необычайным виденьем мира, что, несомненно, оставляло свой отпечаток на характере и поведении сестры. В свои двадцать семь лет, она успела побывать в пятнадцати странах, поучиться зарубежом, бросить учебу и вернуться на родину, где выйти замуж за мужчину с достатком, но не сжилась с ролью куклы и развестись, оставшись после без копейки из-за брачного контракта. Но Елизавета не унывала и только отшучивалась на поучения Катерины и всем сердцем обожала старшую сестру.
Лиззи выделялась своей экстравагантностью и самодостаточностью. В отличии от старшей сестры она была на внешность подростком, полным беззаботности и веселья. От отца девушке достались белобрысые волосы и полнота, которая ни капли не смущала ни девушку, ни молодых людей — это была именно та полнота, которая вызывает в людях не отторжения, а восхищение. И Лиззи старательно выделяла свои округлые части тела, тем самым привлекая к себе внимание. Да, внимание девушка любила больше всего в своей жизни, что отражалось на пухлом нежном детском личике младшей. Чистый восторженный взгляд, нежное молочного цвета личико, губы бантиком и
