хорошо, что люди лишены способности убивать глазами, иначе кое-кто бы сейчас валялась на полу и трепыхалась в конвульсиях.
Оценивает ситуацию и удивленно приподнимает бровь, наблюдая, как я забираю свою покупку. Минус отличного зрения — мои глаза прекрасно подмечают все детали. Особенно улавливают ту, как он ловко убирает с себя руки своей подружки.
Лучше бы она себя ремнями к нему привязала, честное слово. К чему так слабо держит.
Он же не побежит?
Не разрывая зрительный контакт, делаю аккуратный шаг к выходу.
Он тоже делает шаг, но ко мне.
Я делаю следующий, и он срывается с места, как темная лошадь возмездия.
Неосознанно громко вскрикиваю и начинаю уносить ноги — ведь лошадь эта демоническая гонится конкретно за мной.
Магазин находится на цокольном этаже торгового центра. Пройдя сквозь противокражную систему, пулей взлетаю на первые десять ступеней и резко останавливаюсь, когда слышу повелительный голос:
— Стоять!
Ноги моментально поддаются команде придурка. Нервно сглатываю. И медленно оборачиваюсь.
Не знаю отчего меня так сильно трясет.
Он стоит за магнитными воротами. Цепко смотрит на меня своим холодом. Сковывает.
— Я купила книгу. — оправдательно кидаю слова. — И оставила тебе начало!
— Так не пойдет. Мне нужна вся история! — повелительно взмахивает рукой, показывая, мол, отдавай.
Дорогая вселенная, я обещаю без папиных напоминаний еженедельно мыть полы, только подари, пожалуйста, моим ногам тройное ускорение и помоги сбежать от этого психопата.
Тут какой-то мальчик в торговом зале торжественно обращается к своей матери и умилительно-картаво произносит:
— Дагаваились!
Воспринимаю этот ниспосланный мне знак в качестве согласия и закрепления невидимого договора. Приободрившись, шиплю:
— Да пошел ты… — и резко возобновляю бег.
Кто же знал, что даже шепот может быть таким предательски громким.
Он определенно достигает ушей врага, который свирепо кричит:
— Убью, мелкая! — больше всего меня в его голосе пугает нездоровое желание исполнить свою угрозу.
— Попадешь в ад! — почти добираюсь до двери, когда сильная рука хватает за локоть и бесцеремонно разворачивает к перекошенному яростью лицу.
— Сначала я покажу его тебе!
Но дверь внезапно распахивается. Внутрь заходит мамочка с кучкой детей, благодаря которым мне удается отцепиться от лап захватчика и вылететь на улицу.
Не зря говорят, что дети — это цветы жизни.
Закидываю себя в остановившееся рядом такси, судорожно крича водителю:
— Поезжайте! Быстрее! Умоляю!
Не знаю, что именно думает обо мне в эту минуту круглолицый мужчина, но просьбу выполняет моментально, без лишних вопросов.
Парень появляется на улице, когда машина трогается с места. Поправляет свои темные волосы одним резким быстрым движением и беспощадно испепеляет взглядом меня вместе с машиной и ни в чем неповинным водителем заодно.
Был бы адекватным, сошел бы за невероятно горячего мачо, а так…просто псих.
Я высовываюсь в окно и, целуя средний палец, посылаю ему воздушный поцелуй.
— Адиос, дорогуш!
1.2
Достаю из сумки телефон, набираю номер папы и слышу озабоченный голос своего родителя:
— Я не нашёл, кноп! — сразу честно информирует он.
Мужчина, у тебя же есть младшая дочь, так почему не перестанешь меня называть ужасным орудием, протыкающим всё и вся.
— Обошёл те три книжных магазина, которые ты мне пометила на карте. Нигде нет этой книжки. Везде её раскупили.
— Ясно, пап. Я сейчас съезжу ещё в два книжных. Они в центре расположены. А оттуда сразу поеду домой. Если что, у меня есть половина истории! — пытаюсь звучать как можно оптимистичнее.
— Половина? — непонимающе уточняет отец.
Да, встретила в книжном извращенца, любителя девчачьих сказок. И так вышло, что часть манги осталась в его грязных и наглых руках. Но эта версия вызовет у моего гипертрофированно-обеспокоенного отца сотни вопросов, а также вынудит его рот скомандовать: «Езжай немедленно домой!».
Поэтому я, в целях исключительной заботы о старших, немного видоизменяю реальность:
— Кто-то оторвал половину манги и ушёл с началом истории, вероломно не заплатив!
— Маленькие девочки совсем с ума сошли от этих специфических рисовок, — встревоженно размышляет папа.
А я закрываю ладонью микрофон на трубке, чтобы в нее не проник предательский смех от воспоминаний о том, какой «маленькой был этот девочка-переросток».
— Может, твоей сестре не стоит читать подобные истории?
Любопытный, конечно, вопрос.
Но кто рискнет ей об этом сказать?
Кто в нашей семье бесстрашный ассасин?
Кинем жребий?
Навряд ли.
Лучше честно признаем — никто.
И мой родитель, придя ровно к такому же выводу, уверенно заключает:
— Хотя наша Яночка не по годам умная девочка. Зачем запрещать ребёнку читать детские сказки? Я погорячился.
Мне хочется немного поспорить и напомнить про явные намеки поцелуев, мелькавшие в истории. Но я же не стукачка. Да и сам папа прекрасно знаком с этой серией книг. Мы её всей семьей знаем получше конституции. Разбуди меня ночью и попроси поименно перечислить героев, я без запинки выдам требующуюся информацию, а заодно поведаю краткую биографию каждого персонажа.
Машина плавно останавливается около очередного книжного магазина «ЧитайЧитай». Расплачиваюсь с водителем, открываю дверь и выхожу из салона.
У меня осталось три попытки.
Иначе, чувствую, нам с папой хорошенько достанется за такую неподготовленность ко дню рождения мелкой.
Глава 2
Ветров
Мелкая сидит в своём пышном платье цвета розовой несдержанности и крутит в своих маленьких ручках дефектный подарок. Конечно, помимо жалкого огрызка книги, который оставила мне одна дерзкая девчонка, я купил сестре еще кучу всего другого. Но интерес Лизы сконцентрирован исключительно на злосчастной поруганной манге.
Целое и невредимое издание ее старший брат так и не сумел приобрести.
«Лошара. — лаконично описал меня и мой провал Ник.»
Я придумал эпичную историю с гориллами убийцами, с которыми пришлось
