Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 15
либо тревоги.
— А что же лучше?
— Зависит от личных предпочтений, у меня отсутствует чувство вины, поэтому я всегда предпочитаю первое, однако, тревога все равно проявляется, будто бы своим поступком показал слабость и, в сущности, он сделал меня уязвимым.
— Как ты смог отказаться от чувства вины?
Я замедляю шаг и внимательно на него смотрю. В его ярких глазах, словно весенняя трава, отражается даль уличного проспекта, а на густых темных ресницах оседает дорожная пыль вперемешку с льдинками. Он чувствует мой взгляд и поворачивается, вдыхая воздух, чтобы начать отвечать на мой вопрос. Я лишь любуюсь его красотой в это мгновение. У него правильные черты лица, будто бы он герой сентиментальных романов, но в то же время он напоминает мне факира или покинутого дервиша, что никак не обретёт свой путь, отчего и скитается туда, куда попало. Как же я не хочу, чтобы он оставлял меня здесь одну!
— Да я и не отказывался, оно само отсутствует. Я не поступаю плохо, потому что не хочу.
— Теперь ты напоминаешь мне нравственную теорию. Последние стадии, которые повествует о формировании морали. Если в первых двух мораль — есть что-то внешнее, какие-то определённые правила мира, которые человек должен или не должен соблюдать исходя из своих предпочтений, то на третьей стадии мораль выводится из самого субъекта, и он становится свободным и независимым.
— Так уж и быть. Ладно! Ты раскусила меня этой серьезной тирадой, этим интересным отступлением, — он игриво поднимает руки, принимая поражение. — На самом деле чувство вины есть, но, когда я в зависимости, когда есть что-то более сильное, что способно его поддерживать, например, я чувствую вину, что не смог и дальше изучать философию из-за скуки и бессмысленности жизни.
— Это обыденное чувство вины. Оно же и связано с тем явлением, когда мы не несём ответственности за свои обещания или, когда нарушаем определённые нормы… — я останавливаю речевой поток из-за усиливающегося снега, что превращается из маленьких льдинок в милые пушистые хлопья. — Как ты думаешь, существуют ли в нашей эпохе моральные нормы или же здесь все порицается иначе? Не считая, конечно, морали, которая закреплена в законе.
— Если мы живём в обществе, то нормы существуют и культивируется чувство вины, просто оно использует другие механизмы и основное внимание направлено на другие детали, — он прекращает шаг и с интересом оглядывается по сторонам. — Мы пришли?
— Да.
Никого, кроме нас и бродячих собак здесь нет. Снег продолжает идти, застилая нам дорогу своей прелестью. Необходимо помолчать, чтобы насладиться всей инфернальностью этого места. Материалистичный загробный мир. Мы идём чуть дальше вдоль галереи могил, и я замечаю новую, совсем свежую, украшенную красивым памятником из белого мрамора. Я лишь нервно улыбаюсь, читая эпитафию:
Ты была слишком светла для этого мира.
Ты жила, дышала, любила,
Детям своим отдавая тепло.
Верим, мама, что душа твоя будет достойной,
Жизнь продолжать в крае покойных.
— А знаешь! Мораль и вовсе просто набор догм, истины не существует, — он нежно берет меня за руку и отводит в сторону. — Тебе и готовиться не стоит. Смерть придёт не только к твоей матери, но и к тебе, и ко мне, как пришла к Берроузу или Николло Макиавелли.
— Бесспорно, — сдержанно отвечаю я. — Мы, наверное, все живём в обмане, но мне необходимо выбрать какой из них слаще и привлекательней. Проще выбрать себе форму жизни и морали, чем думать о том же дуализме всего, что происходит… Но каждый раз осознание того, что я не буду жить снова — меня пугает…
— Единожды — значит никогда.
— Я просто хочу жить! И порою боюсь, что Бог на самом деле существует.
— Почему? — он обнажает белые ровные зубы в лёгкой усмешке. — Раз ты имеешь эту тревогу, значит, часть твоей природы желает верить.
— Не совсем. Я долгое время не находила достойных ответов на глупые вопросы: "Почему невинные дети в детдоме страдают?", "Почему женщина, сделавшая аборт после насилия над ней, — грешница?", "Почему человек совершающий поступки в соответствии с мерилом библейской морали, но не верующий в Бога, попадет в ад?", "Почему, если преступник раскается, Бог его простит и пустит в рай, а если ты не простишь этого обидчика, то не попадешь в рай?" Я много раз спрашивала разных верующих о том, почему они поверили в Бога, задавала те вопросы и у меня есть два любимых ответа: "Иисус сказал ему: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: “Возлюби ближнего твоего, как самого себя. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки." Этот ответ говорит о том, что вера в Бога первична, а остальное обесценено и не подлежит рассмотрению. Я посчитала это непонятным, я долго думала, черт, ну почему именно так? Почему? Я пыталась примерить на Бога черты обычного человека, и только одна мысль приходила ко мне, что это жалкая гордыня, но ведь очевидно понятно, что Бог трансцендентен и никак не может обладать человеческими качествами и пороками, отчего это — глупые мысли, и ответа на это терзание у меня нет. А второй, довольно специфичный ответ, мне высказала моя приятельница, которая пришла к вере после того, как была феминисткой, но отказалась от подобного и вернулась к консерватизму: "Я верю в Бога потому что я хочу безопасности и надёжности в том, что будет после смерти. Я соблюдаю все заповеди, читаю Библию и молюсь, чтобы быть уверенной, что я попаду в рай." Я поняла это как своеобразную сделку, забавно. Добро взамен за место в раю и вечное блаженство… Посмотри на наш мир, Бог дал людям свободу воли, но тем не менее он не воздает справедливости за деяния своих рабов, он лишает жизни тех, кто не хотел умирать, он заставляет страдать тех, кто никому не причинял зла. Если он действительно существует, я не выдержу подобного кошмара и добровольно отправлю себя в ад.
— Я не полностью согласен с твоими тезисами. Бог дал нам полную свободу воли, отчего и не пытается нарушить ход вещей, которые мы сами
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 15
