кучи зажгла ее, и она превратилась в костер.
– Единственный способ получить тепло. – тихо сказала она.
– Что ж, начнем. – Макс вздохнул. – Для начала – знакомство. Как ты уже знаешь, я – Макс, мне пятнадцать. Карине и Диане четырнадцать. А тебе?
– Эмм… Мне пятнадцать.
– Круто. Я не один такой. – он улыбнулся. – Теперь о том, где мы. Понимаешь, существует три мира: Земля, Гард и Арвен. Также есть распределители – Вайны. Они "отделяют лишних" с Земли, и отсылают сюда, доживать года.
– Но зачем?
– Они считают, что таким как мы не место на земле. Мы должны жить отдельно.
– Но кто – мы?
– Самые пессимистичные и оптимистичные люди. Пессимисты – в Гарде, а оптимисты – в Арвене. Здесь мы не можем умереть и почувствовать боль до конца наших лет, назначенных нам еще при рождении.
– Нет… Нет… Это какой-то сумасшедший сон. – девушка схватилась за голову.
– Это не сон, Лина. Это конец, финиш, финал! – Карина всплеснула руками.
– Я продолжу. Как ты, наверное, поняла, мы в Гарде. Мы помним свою жизнь, но на Земле нас больше не существует. Мы есть только здесь. Люди в Гарде – Харды, в Арвене – Айвены.
– А в Гарде только люди?
– Нет, есть и Сейпы. Это как животные, только как их скелеты.
– Но почему мы здесь одни? И сколько времени вы уже здесь находитесь?
Он рассмеялся:
– Здесь нет ни времени, ни суток, ни потребностей. Невозможно сказать, сколько мы здесь, и сколько нам осталось. А про то, почему мы одни, ты уже знаешь, что Гард бесконечен, поэтому здесь очень много людей, просто походить надо.
– А почему у вас крылья, способности, и вообще, почему вы в Гарде, а не в Арвене?
– Как бы у тебя крылья тоже есть.
Просто захотеть надо.
Лина слегка нахмурилась. Крылья?! Это возможно? Глупый вопрос, раз Карина смогла. Но хотя это не означает, что и она сможет.
Хватит размышлений. Нужно пробовать – другого выхода понять нет. В голове появилась лишь одна мысль – желание взлететь.
Вдруг она услышала шум сзади себя. Повернув голову в бок, она обомлела – справа и слева ее окружали ее крылья, такие же голограммные, только уже из порванных упаковок от жвачки и разных принадлежностей для маникюра. Это было что-то невероятное! Самое красивое, что она видела в жизни. Если они еще и летают – жизнь лучше и быть не может.
Кого она обманывает? Девушка не пойми где, не пойми с кем, совсем не понимает, что случилось. Это нельзя назвать лучшей жизнью. Скорее наоборот.
– Интересно… – улыбнулся Макс. – Крылья раскрывают твою истинную сущность. Она так же видна в человеке, как длинные крылья.
Он расправил свои. На этот раз в голограмме виднелись серебряные цепочки, провода от наушников и порванные части от бутылок Кока-Колы.
– Вау… Это очень круто!
– Ага. Осталось тебе только летать научиться. Кажется, тебя интересовали способности? Так вот, в Гарде способность Харда – это его главный страх. Например, Карина всю жизнь боялась огня, и теперь она может им управлять. Диана боялась собак, и теперь как видишь, – лайка весело гавкнула и лизнула Макса за руку. – может становиться любой собакой. А я… Я очень боялся острых предметов. -
Максим взмахнул рукой, и на месте каждого пальца появился острый нож. – Самая бесполезная способность. Здесь нельзя ни ранить, ни убить. – он провел лезвием по ее запястью. Там появилась рана, но уже через секунду кожа снова срослась.
– Мне даже не больно.
– И не может быть. Кстати, символ твоей способности появляется на запястье. – он и Карина закатали рукава. У Карины была татуировка с символом огня, а у Максима – нож. Диана дала Лине правую лапу, и девушка рассмотрела под шерстью символ собачьей лапки.
– Еще тебя интересовало, почему мы в Гарде? Ну во-первых, так решили Вайны. Во-вторых, так сказал Свет.
– Какой Свет?
Макс и Карина взмахнули правой рукой с символом, и из него загорелся яркий черный свет.
– Ого…
Лина посмотрела на свое правое запястье. Там татуировки не было.
– Наверное еще не появилась. У нас черный Свет, у Айвенов – белый. Интересно, что в Арвене способность – это главная радость человека при жизни.
– Но что у вас в жизни случилось, что вы стали такими депрессивными?
– Эмм… Ну… – парень опустил взгляд. – Меня ненавидели в школе. Я был очень тихим, не мог дать сдачи. Вот все и издевались при первой возможности. Однажды я заснул, искренне не желая проснуться, и открыв глаза лежал уже здесь.
Вдруг к Диане вернулся ее прежний человеческий облик:
– Я приемная. Все, кто забирал меня из детдома, спустя месяц возвращали назад, говоря, что я очень энергичная. И как-то раз я очень привязалась к одним людям – Еве и Майку, и услышала, как они обсуждают, стоит ли мне дальше жить с ними. В слезах я заснула и проснулась здесь. – в глазах Дианы пропала всякая радость.
– Но почему ты не в Арвене? Ты такая лучезарная! Я еще не встречала такого милого человека! – удивилась Лина.
Диана взмахнула правой рукой, и символ собачьей лапки загорелся ярким черным светом.
– У меня черный Свет. Значит я – Хард.
– А какая история у Карины?
– Я не люблю об этом говорить. – впервые спокойно ответила Карина. Такой тон удивил Лину.
Макс стал говорить тише:
– Ее родителям было абсолютно плевать на дочь. Они постоянно пили, и Карина всю жизнь была предоставлена сама себе. А когда хотела достучаться до них, они, не контролируя себя разбивали бутылки и бросались осколками музыкальных пластинок по всему дому.
– Да как ты смеешь?! – Карина резко встала и испепеляюще посмотрела на Макса. На ее глаза наворачивались слезы. Девушка быстро села и развернула голову в другую сторону, чтобы никто не видел, что она плачет. Диана превратилась в добермана – любимую собаку Карины и поскулив положила мордочку ей на колени. Карина не спеша, одной рукой вытирая слезы, гладила собаку по голове.
– Карина, прости, я… – Лина старалась извиниться.
Она молчала. Напряжение росло. Только появилась и уже переругалась, хотя не прошло, наверное, и часа. Зная характер Карины, она может долго ей припоминать даже самый мелкий и незначительный
