– …выйти замуж за одного достойного господина…
Уж не за него ли?
А если… нет, Изольда, такого не бывает! Даже в сказках не бывает! А ты в жизни реальной, и такие красавцы здесь не водятся и уж тем паче не предлагают руку и сердце первой встречной.
Любовь с первого взгляда? Тогда пусть приглядится получше.
– Состоятельного? – зачем-то уточнила я внезапно севшим голосом.
– Очень, – уверил он, присаживаясь рядом. – Благородного и по крови, и по характеру. Умного. Сильного…
Прекрасного, как кусок сыра в новой мышеловке.
Что ему от меня надо?
– Вы больше никогда не будете испытывать нужду в чем-либо…
И взгляд такой красноречивый, заставляющий осознать, что джинсы мои стары и рубашка немногим моложе. Кроссовки и вовсе скоро умрут, а на новые денег взять неоткуда. И вообще, если разобраться, что я теряю?
– Вы станете хозяйкой замка…
Этот шепот парализовал волю. И воображение – предатель! – рисовало нечто кремообразное, белоснежное и с кучей башенок.
Нельзя соглашаться!
Почему?
Потому что так не бывает!
Это еще не аргумент, Изольда. Или аргумент? А вдруг он… что? Выдаст меня замуж насильно? У нас не Средние века, я всегда смогу отказаться в последний момент. Или развестись. Или вообще…
Нет, я же не серьезно…
– Получите содержание. Скажем… в эквиваленте вашего веса золотом.
Вешу я сорок три кило. В золотом эквиваленте выходит солидно. Я не знаю, сколько сейчас стоит грамм золота, но… нет, я же не обдумываю его предложение!
– …и, конечно, драгоценности. Вам нравится кольцо? У вас их будут сотни… алмазы, изумруды, рубины…
…оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем…
– Что вы сказали?
– Ничего.
Это ловушка!
Ну конечно, ему очень надо поймать глупенькую Изольду, чтобы… на органы продать? Или в рабство? Да кому я здесь нужна?! Никому, Машка, и та меня предала.
– Поверьте, – Урфин наклонился еще ближе и прошептал на ухо: – подобный шанс выпадает раз в жизни. Не упустите его…
Да чтоб тебя!
Я собиралась встать и уйти, но вместо этого ответила:
– Хорошо.
– То есть вы согласны?
– Да.
Честно говоря, в глубине души я ожидала, что небеса разверзнутся и строгий голос возвестит, что я, Изольда, совершеннолетняя гражданка России, заключила сделку с дьяволом и быть мне отныне проклятой, неприкаянной и далее по списку. Увы, на мою беду небеса выглядели цельными, а голоса молчали, за исключением голоса разума. Но он был тих и неубедителен.
– И что теперь? – спросила я, разглядывая перстень.
Все-таки не бижутерия. И если так, то думать о его стоимости просто страшно.
– Теперь следует оформить наш договор. – Урфин подал мне руку и уже не выпускал, точно опасался, что я передумаю и сбегу. Признаться, было такое искушение, потому что чем дальше, тем более странным казалось мне происходящее.
Вот не надо было колечко трогать!
На стоянке Урфина ждал черный «бентли». Распахнув дверь, седьмой тан – что случилось с предыдущими шестью, я уточнять не посмела, – сказал:
– Вам не стоит опасаться. Вашему здоровью и чести ничто не угрожает. Слово лорда-советника.
Ну да, я взяла и на слово поверила.
Хотя да, поверила. А что оставалось? Вернуть колечко и отправиться домой? Ах да, отправляться некуда. Ни дома, ни ванной, закрывшись в которой можно пореветь от души, ни перспектив, кроме все той же панели. Лучше уж замуж… За сильного, умного и состоятельного. И не думать, чем это замужество для меня обернется.
Ехали мы недолго, но, когда авто остановилось и Урфин помог мне выбраться, – он вообще подозрительно услужливый тип, – я поняла, что понятия не имею, где нахожусь. Город был знаком и не знаком. Серые пятиэтажки брежневской постройки. Запыленные липы. И совершенно пустая улица, на которой помимо «бентли» припаркован лишь старенький «запорожец». Судя по кирпичам, подпиравшим брюхо, а также обильной ржавчине, парковка состоялась давно и навеки.
– Прошу за мной. – Урфин перестал улыбаться. – Если, конечно, вы не передумали.
Не дождутся!
Я, может, и дура, но последовательная.
Миновав арку, мы оказались в маленьком, но уютном дворике. Здесь вовсю цвел жасмин. Кусты сирени заслоняли окна первых этажей, а на газонах то тут, то там виднелись желтые солнца одуванчиков. Скрипели качели на несуществующем ветру, и зеленый кленовый лист ластился к асфальту.
А вот людей не было.
Ни мамаш с колясками. Ни крикливой детворы. Ни даже зловредного и вездесущего племени городских старух.
И жасмин ничем не пах. Я специально остановилась, чтобы понюхать веточку.
Ничего! И цветы как пластиковые.
Все «страньше и страньше».
Запахи отсутствовали и в подъезде. Я потрогала стену, чтобы убедиться, что та материальна. Краска шершавая, а побелка за пальцы взялась. И старые перила вогнали в ладонь занозу, убеждая, что если это и сон, то высшей степени правдоподобности.
Урфин остановился перед невыразительной дверью, обитой синим дерматином. Золотистые шляпки гвоздей складывались в хитрый вензель, но рассмотреть его мне не позволили. Дверь открылась, и нас впустили в квартиру.
Тесная прихожая была завалена книгами. И тесный коридорчик был завален книгами. И комната… и вообще, складывалось впечатление, что сами стены этой квартиры сделаны не из бетона, а из пухлых томов, перетянутых для верности веревками. Хозяин книжной норы – невысокий, сутуловатый и весь какой-то скукоженный – кутался в красный халат с золотой отделкой. Из кармана халата торчали очки. Вторая пара сидела на длинном носу, пребывавшем в постоянном движении. Третья – на лысой голове.
– Надеюсь, все готово, досточтимый мэтр Логмэр, – сказал Урфин таким тоном, что мне стало жаль бедного мэтра.
– К-конечно, г-готово, – ответил тот, слегка заикаясь. – Н-но, п-позвольте вам з-заметить, что ваши н-неосмотрительные д-действия создают прецедент. Я в-вынужден б-буду д-доложить.
– Докладывайте.
– Совсем распоясались. – Мэтр Логмэр водрузил одни очки поверх других.
Разглядывал меня он минуту, а то и две, прежде чем поинтересоваться:
– Вы пребываете в здравом уме?
– Пребываю.
– Не находитесь под действием алкоголя, наркотических или магических зелий?
– Не нахожусь.
Мэтр на слово не поверил, вытащил из кармана белую раковину внушительных размеров и, сунув мне под нос, велел:
