Через пару секунд я даже смог поймать вспышку выстрела. Точно искорка на белом фоне. Но пуля прошла мимо. А потом я достал АКС и открыл заградительный огонь. Это было сложно, очень сложно: мышцы сводило от холода, пальцев я почти не чувствовал. Но держал и броник, и автомат, при этом умудряясь рулить.
Полкилометра. Стрелка не видно — затаился. Четыреста метров. Четыре вспышки подряд! И ни одного попадания — он что, вслепую стреляет?! Триста метров. Теперь я разглядел маскировочный вал. Позиция снайпера на верхушке. Интересно, что там? Техника? Двести метров. Снова три вспышки! Удар в броник. Сил хватило удержаться — но боль в суставах дикая, сразу в локтях, кистях и плечах. Снова зарычал, оскалившись. Сто метров. Первый рожок закончился.
Не останавливаюсь, влетаю под основание маскировочного вала. Тут снег вперемешку с белой тканью и каркасом из алюминиевых трубок. Меняю рожок. Очередь по верхам: кажется, там было движение.
Выбираюсь из маскировки, обхожу сбоку.
Тут блок-конейнеры! Белые, в арктическом исполнении. Целых пять штук! Прям настоящая база. И когда успели?
Но удивляться времени не было.
С АКС на взводе я рванул к ближайшей двери. Уже нацелился на замок — но не понадобилось; дверь легко распахнулась. В тепло очень хотелось, но спешить нельзя. Я распластался по стеночке. Присел. Потом повел стволом и дал вслепую очередь. Только после этого, не мешкая ни секунды, рванул внутрь.
Почему-то я не сомневался, что кого-нибудь да задел. Меня ведь видели; должны были выйти «встречать». Но нет: в небольшом тамбуре за дверью и коридорчике было чисто. Если не считать побитого очередью пластика, конечно.
Я рывком забросил себя внутрь. Перекатился, проверил коридор. Чисто. Что они там, уснули что ли? Или я задел своей очередью? В последнее верилось слабо — но мало ли что в жизни бывает? Замер, кайфуя от ощущения тепла, несмотря на боль в пальцах. Но расслабляться рано: даже если стрелок (или стрелки?) реально полегли — это надо обязательно проверить.
Похоже, я оказался в чем-то вроде оперативного штаба. В небольшом помещений, выходящем окнами на море, была карта во всю стену, несколько работающих мониторов, кофемашина, и куча бумаг, разбросанных на столе. Море катило свинцовые волны с белыми барашками, и даже на вид было ледяным. Я невольно вздрогнул. Странно все-таки, что блок-контейнеры поместили прямо на берегу обрыва, при здешних-то ветрах… хотя я ведь толком не разглядел противоположную сторону. Вдруг там скала продолжается, а контейнер стоит на небольшой площадке, опираясь на скалу как на стену? Тогда ветер с острова не страшен — он пройдет выше, а ветер с моря, как сегодня, будет только прижимать жилище плотнее к берегу…
Наверху что-то скрипнуло. Я тряхнул головой, чтобы прервать поток лишних размышлений, и бесшумно сместился ко входу в штаб. Потом скользнул обратно в коридор. Дошел до узкой лестницы, ведущей в блок-контейнер наверху. Там точно кто-то был, я слышал шаги. Значит, медлить нельзя.
Стрелка я нашел в местном аналоге оружейки. Массивная металлическая дверь была распахнута. Я опустился на колени, мельком заглянул внутрь, осознал картинку. Он стоял в рост. Здоровый парень, в арктическом камуфляже, винтовка — в левой руке, стволом вверх. Приклад упирается в пол. Успеет прицелиться? Точно нет.
Я взял АКС на изготовку. Рывком переместился в дверной проём, целя снайперу в грудь. Тот, увидев меня, осклабился. Поднёс ствол винтовки к подбородку и произнёс, обращаясь ко мне и глядя в глаза: «Gonna meet you on the other side. See you, dude. You kinda cool one».
Осознав, что он собирается сделать, я рванул вперед. Но не успел, конечно — череп стрелка взорвался, обдав меня фрагментами костей и мозга.
Глава 2
Был соблазн осмотреть базу детально, закопаться в документах и картах. Но ребята ждали меня в вездеходе. Едва ли они решатся нарушить приказ. Значит, даже лобовуху ремонтировать не будут. День, конечно, тут длиннее, чем на материке в это время года, но до заката не так много времени осталось. А ремонтировать ночью, под пронизывающим ветром и ледяной крупой — то еще удовольствие. К тому же придется освещать место работ, а это прямое нарушение наставлений о светомаскировке.
Но, конечно, я должен сначала убедиться, что стрелок был один. Это само по себе очень странно — никто не отправляет нелегальные военные исследовательские миссии в такие места в одиночном составе. И действительно: я обнаружил четыре раздельные спальни. Они явно были обитаемы — в шкафчиках личные вещи, на стенах — фотографии. Вот только хозяев нигде не было. Я обследовал все контейнеры, тщательно осмотрел местность на предмет возможных схронов. Чисто! То есть вообще ничего, даже следов.
В одном из гардеробов я позаимствовал арктический комбез. Благо нашёлся моего размера. Экипировавшись, я отправился на внешний осмотр. И довольно быстро обнаружил металлическую лестницу со страховочными кольцами, которая вела вниз, к полосе прибоя, где в небольшом гроте-укрытии был оборудовал причал для катера на воздушной подушке. Вот и средство заброса нашлось. Озадачивало только, что судно на месте — значит, отсутствующие члены команды не могли эвакуироваться, оставив «стрелка».
Был вариант, что часть команды отправилась на вылазку, вглубь острова. Но в контейнере — ангаре стояло два снегохода, и больше бы туда при всем желании не влезло. Если кто-то и ушел из обитателей, то пешком. Хорошо бы тут, на базе, оставить засаду… но сначала надо вернуться, успокоить своих.
Я направился к снегоходу. И только когда завёл двигатель, сообразил, что на мне чужой комбез. Проблема: со своими не связаться никак, нам предписано полное радиомолчание. Поэтому о рации я даже не подумал, когда выезжал. Пришлось натянуть поверх комбеза второй броник, избавиться от шевронов — благо они были на липучках — и надеяться, что меня не примут за чужака. Других вариантов просто не было.
Уезжая, я оглянулся. Теперь базу было видно отчетливо: я сорвал часть маскировки, когда въехал в нее на снегоходе. Но мое внимание привлекли не верхушки белых контейнеров с бывшим снайперским гнездом. Дальше, на скалистом берегу, километрах в трех от базы я заметил странное сооружение. Впрочем, у меня не было уверенности в том, что это именно сооружение. Может, это просто игра природы; скалы так причудливо сложились, что теперь напоминали руины какого-то древнего замка. Но разглядывать диковину времени не было. Потом, после ремонта вездехода и детального обследования базы можно будет туда заглянуть, проверить что и как, для успокоения. Но не раньше.
Ваня — так звали лейтенанта — встречал меня у открытого пандуса. Как положено, он держал меня на прицеле, пока я не откинул визор, показывая лицо.
— Тащ капитан, вы! — радостно крикнул он, опуская ствол.
— Так точно! — ответил я, стараясь перекричать ветер.
Мы вместе загнали снегоход на место и закрепили машину штатными креплениями. Потом закрыли пандус.
— Надо бы Михалыча убрать… — сказал я, снимая вражескую одежду.
