class="p1">После прихода к власти Шелепина, Берлинская стена, строительство которой было начато в августе шестьдесят первого, была демонтирована. По соглашению с США, Великобританией и Францией Западный Берлин, как анклав перестал существовать. Всех кто желал выехать в ФРГ — отпустили. Всех, кто из ФРГ захотел вернуться в ГДР — впустили обратно. Стену снесли. Берлин стал единым в составе ГДР. Всё тихо и мирно.
В основном это произошло после личной встречи Кеннеди и Шелепина. И с тех пор у нас с Америкой вооружённый нейтралитет. А англичанка как всегда мелко гадит.
Мы поддерживаем Кубу и многие другие развивающиеся страны Азии и Африки. Но без того фанатичного энтузиазма, что был в моей прошлой истории. И всегда, и везде, и во всём Советский союз помогая кому-то, не забывает и про свои интересы. Туда оружие — оттуда деньги или товары. Никаких в долг или там в кредит. Всё по факту. Но при этом не грабит как Британия свои колонии и не ставит раком, как Америка. Поэтому многие страны добровольно идут на сотрудничество с нами.
А Эрнесто Че Гевара погиб точно так же, как и в моём прошлом. Всё-таки неугомонный был революционер товарищ Че.
Но и космическая программа в СССР прошла так же. Гагарин — первый космонавт и всё такое. И Леонов пырвым вышел в открытый космос и Валентина Терешкова первая женщина-космонавт. С Луной, правда. Американцы нас, как и тогда прокатили. Но до сих пор так никто и не знает точно, были американцы на самом деле на Луне или это Стенли Кубрик снял своё очередной шедевр в павильоне.
В Чехословакии не произошло Пражской весны шестьдесят восьмого года. Так что не было на улицах Праги и наших танков. Спецслужбы после Венгерского путча в пятьдесят шестом сделали определённые выводы и приняли превентивные меры.
Остров Даманский тихо мирно передали Китаю после уточнения границы по реке Уссури. А после подписания мирного договора с Японией, острова Шикотан и группа островов Хибомаи стали японскими, а острова Кунашир и Итуруп соответственно стали Советскими навсегда.
Короче без стакана тут не разберёшься. Вроде бы всё хорошо. А с другой стороны… Внутренние проблемы были и немалые.
До сих пор ловят разбежавшихся по стране после амнистии бандеровцев и власовцев. Они не просто прятались, они вредили. Саботаж и клевета — это было малая толика того. что творили эти люди. Не все, конечно. Некоторые после освобождения вернулись домой и жили спокойно…
Прибалтика, избалованная Хрущёвскими послаблениями, считала себя эдакой благородной дамой, случайно попавшей в свинарник… Но после проведённого всенародного референдума карта Союза слегка поменялась. В своё время так поступили с Карело-Финской ССР. Она просто стала частью России, ну или если быть точнее автономией в составе РСФСР. А теперь вот сразу три прибалтийские республики приняли решение объединиться. И теперь есть, сильно урезанная в территории Прибалтийская АССР в составе РСФСР… Надо будет ещё на карте посмотреть, что там у них отрезали в пользу Российских областей и Белорусской ССР.
Блин. Ну, тут точно без стакана не разберёшься. А самое главное — трудно теперь спрогнозировать, во что это всё выльется. Поскольку старая история из моего прошлого тут уже не сработает. Ну, или сработает, но не так.
24 июня. 1974 год.
Скорый поезд «Москва — Симферополь»
Вагон-ресторан.
Проснулся голодный Лёшка и стал всех агитировать на поход в вагон-ресторан. Мы с Сергеем были не против, разбуженная Анюта тоже нас поддержала. Встал вопрос ребром, кто останется охранять вещи? Сергей поступил просто. Подошёл к проводнице и она закрыла наше пустое купе на ключ. Теперь мы можем свободно отлучаться. «Граница на замке».
Народу в вагоне-ресторане было не так уж много. Так что свободный столик для нас четверых нашёлся. Анюта отказалась от харчо и ей взяли куриную лапшу. Ну а нам досталась острая пародия на кавказский суп. Ну и ладно. Жидкое горячее полезно для здоровья. Ну, а то, что там перловки больше чем мяса — это мелочи. Судя по большому животу повара, я кажется знаю, кто спрятал мясо из супа.
На второе гречка с мясной подливой. Хотя в меню было написано мясо с гречкой. Запивали всё лимонадом «Буратино». Сергей периодически поглядывал на троих мужиков за соседним столиком. Они пили явно не лимонад. Скорее всего, это было пиво, а пустой графинчик намекал, что и от водочки они не отказались.
Мужики были колоритные. С виду худощавые, но видно, что крепкие. Обветренная, как продублённая кожа на лице. Суровые такие лица… Ну, прямо хоть сейчас снимай их в кинохронике про тяжёлую вахту нефтяников или суровую работу китобоев. И только слегка портили картину золотые фиксы да синие перстни на руках.
А ещё они слишком громко разговаривали. Ну ладно бы только разговаривали. Учитывая, что в их лексиконе русских слов было раза в два меньше, чем русских матерных, анекдот, рассказанный громко одним из них, содержал немыслимое количество подробностей физиологического акта между мужчиной и женщиной самыми яркими выражениями.
Аня, услышавшая всё это, наклонилась к своей тарелке и густо покраснела. А меня уже было не остановить.
Я спокойно встал и подошёл к шумному столику. Стараясь быть вежливым, я начал свою речь немного коряво:
— Уважаемые! Я прошу прощения…
— Проси! — перебил меня один из пьяниц, махнув перед моим лицом рукой с синими перстнями…
— Прекратите ругаться матом! Тут дети рядом сидят.
Но, похоже, что мои слова только позабавили тёплую компанию
— Это ты что ли дети? Пионэр… Иди отсюда!
— Нет. Я не уйду. Я требую, чтобы вы прекратили ругаться матом и тихо пошли отдыхать в свой вагон. А пить вам уже хватит…
— Чё ты сказал? — дёрнулся на меня синепёрстый.
Удар согнутыми костяшками пальцев в гортань заставил его закашляться своими словами. Больше я ничего сделать не успел.
Тот, что был слева от меня лежал мордой в пол, с заломанной рукой. А руку ему заламывал Серёга Карпин.
Ну а тому, что справа, Лёха сперва разбил его же бутылку с пивом об голову, а потом ещё и приложил мордой об столик. И сейчас брат одной рукой держал гада за волосы, а другой прижимал ему к шее вилку. Причём держат так, чтобы остальным посетителям ресторана этого видно не было.
Со стороны кухни послышались визгливые женский голос.
— Прекратите хулиганить! Я щас милицию вызову…
Не обращая на это никакого внимания, я наклонился над скрюченным в кашле «собеседником».
— Ты меня понял, мразь? При детях ругаться матом нехорошо.
— Я тебя размажу, сопляк! — прохрипело это глупое пьяное существо, после чего его вырвало, да так, что я еле-еле успел отскочить в сторону.
— Вот урод… — высказался Лёшка, который отскочить не успел и ему на ногу попали вонючие брызги.
Внезапно, нарушая шум вагона-ресторана, послышался свисток, и со стороны начала состава появились два милиционера…
— Прекратите безобразие! — грозно, как ему самому, наверное, показалось, скомандовал младший лейтенант.
— Именно этим мы и занимаемся. — спокойно ответил ему Карпин, каким-то образом продолжая удерживать злодея одной рукой, а другой предъявляя милиционеру своё развёрнутое удостоверение. — Прекращаем безобразие, учинённое этими вот нетрезвыми гражданами.
— Думаю, что его уже можно отпустить. — проявляя вежливость продолжил младлей.
Сержант за его спиной, увидев удостоверение в руке Сергея, кажется, потерял всякий интерес к происходящему и превратился в молчаливого наблюдателя.
Мы с Лёшкой отошли в сторону нашего столика. Злодеи при виде милиции присмирели. А Сергей стал подробно объяснять ментам сложившийся расклад.
— Вот эти граждане, находясь в общественном месте, в нетрезвом состоянии, выражались нецензурной бранью. На сделанное им замечание отреагировали оскорблениями, начали махать руками, провоцируя драку. К ним была применена физическая сила с целью нейтрализовать их хулиганские действия. Думаю, что можно обойтись административкой, хотя ещё чуть-чуть и могла бы уже и уголовная статья нарисоваться.
Неожиданно для всех, самый крупный из них, тот, кого до этого удерживал Сергей, оттолкнул сержанта и стал убегать, расталкивая любопытных пассажиров. Милиционер попытался подняться, чтобы броситься за ним, но пока он вставал из-за столика, за который упал, убегающий уже скрылся в тамбуре. Сержант поспешил за ним.
Попытался дёрнутся и мой «клиент», но вовремя подставленная нога, и он кубарем падает, после чего
