– Так я для тебя, значит, всего лишь «подруга»? И все?!
– Отпусти рукав! За «любофф» потом поговорим! Когда вернусь обратно.
– А поцеловать боевую подругу?
Макс торопливо клюнул девушку в щеку. Не произнеся более ни слова, выбрался из машины и бодрым шагом двинул – в обход платформы – проторенной дорожкой через пути – в направлении дачного поселка.
– О-от же скотина, – выругалась Лола, провожая взглядом удаляющегося приятеля. – Редкостная сволочь! Эгоист!! Сама не знаю, за что я тебя так люблю.
Перебравшись через колею, Макс какое-то время шел проселком вдоль глухого забора, за которым располагаются дачные участки. Минут через десять он оказался на берегу небольшого, метров сто в диаметре, озерца. Берег водоема со стороны поселка превращен в некое подобие пляжа: здесь имеется дощатый причальчик, кабинка для раздевания, с полдюжины грибков; ближе к опушке березовой рощицы оборудованы места для жарки шашлыков и «культурного» отдыха. Сюда можно подъехать на собственном транспорте, воспользовавшись либо проселком, по которому, собственно, он сюда пришел, либо съехать к берегу с асфальтированной двухрядки, огибающей в этом месте рощу – сама эта дорога ведет в соседний город Электросталь. В тот самый город, где он родился, вырос и откуда по окончании средней школы отправился поступать в МВТУ им. Баумана. А заодно – и искать свое место под ярким столичным солнцем…
Он знал здесь каждую тропку, но все равно ощущал себя в этих некогда родных ему местах чужаком. Он мог теперь жить только в больших городах, потому что считал, что и сам он рожден – для больших дел.
Со стороны рощицы донесся призывный посвист.
Макс щелчком избавился от окурка. Поднял ворот пальто, круто развернулся на каблуках и неторопливо зашагал по тропинке, проложенной от берега наискосок через выступ рощи, которую в этом месте огибает лента двухполосного шоссе.
В серых сумерках навстречу выплыли человеческие фигуры. Это были именно те двое людей, кого и ожидал здесь увидеть Макс. Они примерно его сверстники, но оба заметно выше ростом и выглядят посолидней в плане комплекции. Один из этой парочки одет в темную объемную куртку плащевку; капюшон наброшен на голову, как у монаха-капуцина или ку-клус-клановца. Другой в длинной, коричневатого цвета, кожанке с поднятым воротником, на голове спортивная шапочка, натянутая по самые надбровные дуги. Весь последний месяц Макс контачит с этими двумя типами, один из которых носит псевдо «Саныч», другой – «Николаич». В чертах их лиц и даже в самой манере поведения прочитывается нечто общее, нечто такое, что делает их весьма похожими друг на друга. Возможно, они родственники. Хотя, с другой стороны, он на своем веку повидал немало типажей, смахивающих на выходцев из одного инкубатора. Таких особенно много среди сотрудников частной охраны, в службах безопасности и в ментовской среде.
Именно через них, через этих двоих, Макс контактирует с Куратором, который предпочитает держаться в тени. Денежная подпитка, инструкции, поставка нужного для грядущих дел снаряжения – все это делается не напрямую, но осуществляется через посредников. И в этом есть свой резон: если что-то пойдет криво, если Макс и его соратники крупно облажаются, то достаточно будет устранить одно или два промежуточных звена, чтобы никто и никогда не смог просчитать всю цепочку…
Сошлись. Прозвучала негромкая реплика:
– Один пришел?
– Как видите.
– Смотри, не шути с нами, – сердито сказал мужчина в куртке плащевке, у которого через плечо на ремне свисает небольшая сумка. – А ну-ка, вытащи руку из кармана! Саныч, обыщи его!
Крепыш в кожанке подошел вплотную к молодому человеку. Довольно грубо дернул его за плечо, развернул и подтолкнул к ближайшему дереву.
– С каждой нашей новой свиданкой атмосфера становится все более теплой и дружественной, – пробормотал Макс. – Истинно братская забота…
– Заткнись! Вот что… расстегни пальто! – скомандовал Саныч. – Стань в «позу»! Замри, мля, и не дыши!
Нехотя подчинившись, Макс оперся руками о холодный скользкий ствол березы, расставив ноги чуть шире плеч. Саныч, сопя от усердия, шмонал его карманы, прощупывал пальцами каждую складку одежды. Надо сказать, что они – эти двое – практиковали такие вот вещи с самого начала их знакомства. «Стрелку» обычно забивали именно в таких безлюдных местах, как это. И никогда – в Москве, только в ближнем или среднем Подмосковье.
Осторожны, этого у них не отнять. Возможно, опасаются, что он притащит на одну из таких встреч миниатюрный цифровой диктофон, или даже попытается заснять их образины на «скрытку». К тому же, он, Макс, «типа вождь», – один из них по ходу как-то так и высказался – «ты хоть и типа вождь, но нам по хрену, так что не выступай!..» А у любого вождя, какое бы карликовое движение он не возглавлял, все же имеются определенные ресурсы и возможности.
Которых может оказать вполне достаточно для того, чтобы – если, конечно, Макс «отвяжется», если он сядет на измену – оставить от пары посредников мокрое место.
– Мобила… трубка отдельно, питание – отдельно… А также сигареты… зажигалка… лопатник… ключи… расческа! – Саныч перечислил все, что он обнаружил в карманах при обыске. – Тебе же, мля, говорили, чтоб ты ничего лишнего на стрелки не брал?!
Он демонстративно швырнул едва початую пачку сигарет «мальборо» в одну сторону от тропы, зажигалку «зиппо» – в другую.
– В следующий раз будешь повнимательней! – Он вернул Максу лопатник с небольшой суммой денег и пластиковой водительской карточкой, а также ключи и расческу. – Чтоб никаких фокусов… тут тебе не за карточным столом! Мобильник верну, когда станем прощаться!
– Деньги принесли? – сухо поинтересовался Макс. – Это единственное, что меня интересует.
– Саныч, отойди чуть в сторону, не загораживай, – Николаич, не снимая сумку с плеча, расстегнул молнию на сумке. Затянутой в перчатку рукой извлек оттуда конверт с деньгами – это был обычный белый «офисный» конверт без марок и каких-либо надписей. Протянул Максу. – Здесь деньги, которые велено передать т е б е из рук в руки… Тридцать тысяч зеленью.
Его рука на какие-то секунды повисла в воздухе.
– Я заказывал сорок. И это – по минимуму, в обрез.
– Бери сколько дают! – сказал Николаич. – Тоже мне, мля… «идейные борцы»! Вам сколько не дай, все прос…те!
Макс, криво усмехнувшись, взял конверт с баблом.
– А сейчас мы с тебя «расписку» возьмем, – Николаич вытащил из сумки цифровую видеокамеру «Sony». – Ну?! Ты уже ученый… так что сам знаешь, что и как надо сказать.
– Минутку! Я сначала пересчитаю наличность. Что-то конверт для такой суммы… тощий какой-то.
– Ты за кого нас держишь?! – процедил Николаич, который уже было приготовился снимать. – Мы что, кидалы, по-твоему? Или «ломщики»? Там все точно… двадцать штук сотенными купюрами!
– Так вы ж говорили – тридцать тысяч! – Макс едва не сплюнул от досады. Эти ухари в прошлый раз «отщипнули» себе пять тысяч баксов, а теперь, похоже, намерены сделать то же самое, но в двойном размере. – А в конверте, если я правильно врубился, только двадцать?!
