знать, вставшая у власти, направила все силы нового государства не на мирное развитие хозяйства и культуры, а на захватнические войны, на завоевание и ограбление соседних народов.
Причина особой агрессивности монгольских феодалов и их стремление к завоевательным походам коренились в особенностях хозяйства Монголии. Эксплуатация собственных «подданных» не могла дать им многого: кочевое скотоводство, основное занятие народа Монголии, было малопродуктивным. Путь к быстрому и легкому обогащению монгольские феодалы видели в ограблении других стран, накопивших за свою многовековую историю большие богатства, создавших трудом своих народов высокую для того времени материальную и духовную культуру. Вскоре после образования Монгольского государства начались грабительские походы монголо-татар, продолжавшиеся с небольшими перерывами больше столетия.
В 1207 году монголо-татары стали завоевывать племена, которые жили к северу от реки Селенги и в долине Енисея. В результате этого похода в руки монгольских ханов попали районы, богатые железоделательными промыслами, что имело большое значение для вооружения войска.
В том же, 1207 году Чингиз-хан напал на тангутское государство Си-Ся, в Центральной Азии. Правитель тангутско-го государства стал данником монгольских ханов.
Через два года, в 1209 году, завоеватели вторглись в страну уйгуров (Восточный Туркестан). После кровопролитной войны земли уйгуров были захвачены монголо-татарами.
В 1211 году объединенное войско монгольских феодалов обрушилось на Китай. Монголо-татарская конница разгромила войско цзиньских императоров, правящих в то время в Северном Китае, и дошла до столицы страны — города Пекина (1215 год).
Следующий удар завоевателей был направлен на государства Средней Азии, которые были покорены после трехлетней войны (1219–1221). Цветущие города Средней Азии лежали в дымящихся развалинах. Пески заносили плодородные оазисы. Искусных ремесленников среднеазиатских городов тысячами угоняли в Монголию.
Одновременно другие монгольские отряды опустошили Северный Иран и, продвигаясь дальше на северо-запад, вышли через Закавказье в половецкие степи. Здесь недалеко от речки Калки, монголо-татары впервые встретились с дружинами русских князей и в ожесточенной сече победили их и их союзников — половцев (1223 год).
Сам Чингиз-хан, закончив покорение Средней Азии, снова обрушился на государство тангутов. Нашествие монголотатарских полчищ было настолько опустошительным и кровопролитным, что это государство вообще перестало существовать, а его территория превратилась в безлюдную пустыню.
К концу жизни Чингиз-хана (он умер в 1227 году) в руки монгольских феодалов попала огромная территория от Тихого океана на востоке до Каспийского моря на западе. Но путь завоевателей, отмеченный пожарищами сотен городов и реками человеческой крови, еще не закончился: монгольские ханы замышляли все новые и новые походы. Их взоры обратились на запад, где за великой рекой Этиль гордо стояли среди лесов и плодородных «ополий» богатые русские города.
Чем объяснить военные успехи монголо-татар? Неужели они в самом деле были «избранным» и «непобедимым» народом, как это хвастливо утверждалось в «Сокровенном сказании» — монгольской феодальной хронике XIII века? Конечно, нет. Успех походов монголо-татар объяснялся не столько их собственной силой, сколько слабостью тех стран, на которые они нападали. И Китай, и Средняя Азия, и Иран переживали в то время период феодальной раздробленности, были расколоты на множество княжеств, слабо связанных между собой. Народам этих стран, ослабленных междоусобными войнами и кровавыми распрями своих правителей, было трудно объединиться для отпора иноземным завоевателям. Плохо вооруженные ополчения и немногочисленные феодальные дружины — вот что могли противопоставить они огромному объединенному конному войску монгольских ханов. В результате монголо-татары имели возможность разбивать войска своих противников по частям, создавая везде большой перевес сил.
Монгольское войско — предмет постоянной заботы и внимания правящей феодальной верхушки Монголии — было многочисленным и по тем временам неплохо вооруженным. Его отличительной особенностью была четкая и единообразная организация: конные массы делились на «десятки», «сотни», «тысячи» и «тумены» (десятки тысяч), во главе которых стояли десятники, сотники, тысячники и темники. Вся жизнь страны подчинялась военным целям. «Десятки», «сотни» и «тысячи» были одновременно административными единицами, каждый кочевник — воином.
Фридрих Энгельс называл монголо-татарское войско «подвижной, легкой конницей Востока». Именно этим определялись многие особенности тактики монголо-татар и приемы ведения боя.
Тактика монголо-татарской конницы имела ярко выраженный наступательный характер. Монголо-татары стремились наносить внезапные удары по захваченному врасплох противнику, дезорганизовать, внести разобщенность в его ряды, прибегая для этого как к чисто военным, так и к дипломатическим средствам. Они старались по возможности избегать больших фронтальных сражений и разбивали противника, по частям, предварительно измотав его непрерывными стычками и налетами.
Вторжению обычно предшествовали тщательная разведка и дипломатическая подготовка, направленная на изоляцию противника от возможных союзников и на раздувание внутренних усобиц. Затем проходило скрытое сосредоточение войск у границы. Вторжение в неприятельскую страну начиналось, как правило, с разных сторон, отдельными отрядами, которые затем собирались у одного, заранее намеченного, пункта. Стремясь прежде всего уничтожить живую силу противника и лишить его возможности пополнять войско, монгольская конница быстро проникала в глубь страны, опустошая все на своем пути, истребляя жителей и угоняя стада.
Против крепостей и укрепленных городов монголо-татары выставляли небольшие отряды, которые занимались подготовкой к осаде и грабежом окрестностей.
С приближением неприятельской армии отдельные отряды монголо-татар быстро собирались вместе и наносили удар превосходящими силами, по возможности неожиданно, до полного сосредоточения сил противника, на походе или во время привалов.
Для боя монголо-татары строились в несколько линий, имея в резерве тяжелую монгольскую конницу, а в передних рядах — легкие войска и отряды, набранные из покоренных народов. Бой начинался обычно метанием стрел, чтобы внести замешательство в ряды противника и нанести ему возможно большие потери до рукопашной схватки. Надо сказать, что в рукопашном бою легковооруженная монгольская конница оказывалась в невыгодном положении, и к нему монголо-татары прибегали только в редких случаях, предпочитая поражать противника стрелами на расстоянии.
В сражениях монголо-татары прежде всего стремились внезапным ударом больших конных масс прорвать строй противника, расчленить его на части и, поочередно нападая на них превосходящими силами, разгромить. Широко применялись монгольской конницей также охваты флангов, обходные маневры и тыловые удары.
Сильной стороной монголо-татарского войска было непрерывное руководство боем. Монгольские ханы, темники и тысячники, как правило, не бились вместе с рядовыми воинами, а находились позади строя, на возвышенном месте, откуда можно было следить за всеми передвижениями своих войск и войск противника. С командного пункта, хорошо видного со всех сторон, монгольские военачальники направляли движение отрядов своего войска световыми и дымовыми сигналами, подъемом флагов, звуками труб и барабанов. В результате управление войсками осуществлялось ими на протяжении всего боя, что было редкостью для большинства армий средневековья: в то время полководцы обычно бились как рядовые воины, с мечом в руках.
Тактике монголо-татар соответствовало их вооружение. Монгольский воин —
