лица остатки капель, он ринулся к выходу. Прямо перед ним в дверь вошёл высокий парень в модных очках с тонкой оправой. Едва угроза столкновения миновала, Михаил Иванович бросил мимолётный взгляд на прилавок. За ним уже не было той неприятной женщины, которую он видел минуту назад. Сейчас там сидела и улыбалась его любимая супруга.
– Этого не может быть, – окончательно впадая в панику, заголосил Михаил Петрович, тщетно хватая ртом спёртый воздух. – Ты же умерла? Я похоронил тебя! Это не ты!
Женщина молча улыбалась. Такой знакомый добродушный взгляд выглядывал и манил из-под густой чёрной копны ниспадающих на лицо волос. По спине побежали капли холодного пота. Всё вокруг разом лишилось красок, превращаясь в серую густую массу. И вот уже вместо вошедшего паренька на пороге стоял суровый мужчина, на лице которого отпечаталась гримаса отчаяния и страха, пришедших после осознания свершившейся трагедии.
– Это ты, – едва выговаривая слова от внезапно нахлынувшей ненависти, зашипел Михаил Иванович, – ты убил её, ты убийца!
– Нет, это ты убийца. Ты будешь гореть в аду, ты чудовище, – медленно и холодно ответил мужчина, и неожиданно уголки его губ поползли вверх, обнажая белоснежные острые зубы.
Ничего не понимая, Михаил Иванович вылетел из магазина на пустынную тёмную парковку. Света нигде не было. Уличные фонари безжизненно вглядывались во тьму. Благо его грузовик стоял перед входом. Нужно было сделать всего несколько шагов, как вдруг засвистели тормоза, и на парковку влетел чёрный внедорожник. Сердце ещё сильнее сжалось в порыве отчаяния. Это был тот самый джип, навсегда поставивший точку в жизни его дочери. Даже спустя столько лет паутинки трещин на лобовом стекле и грубая вмятина капота до сих пор свидетельствовали о той страшной аварии.
Авто неслось на полной скорости прямо на жертву. Михаил Иванович закрыл лицо ладонями, дабы не видеть последних секунд своей жизни. Всё кончилось так же внезапно, как и началось. Свет уличного освещения переливался разноцветными оттенками неоновой вывески заведения. На соседнюю заправку въезжал новенький КАМАЗ, а за ним ещё пара легковушек.
Запрыгнув в кабину своего грузовика, Михаил Иванович завёл двигатель и как можно сильнее вдавил педаль в пол. Яростный рык донёсся из недр двигателя, и многотонная фура сдвинулась с места. Только сейчас, находясь внутри своего дома на колёсах, он почувствовал облегчение.
– Ну почему опять? Почему, господи? – повторял он, удаляясь от злополучной забегаловки.
***
Алексей Олегович Мартынов как всегда сидел в своём душном кабинете Московского управления МВД и вертел в руках любимую бензиновую зажигалку. На столе лежала высоченная кипа бумаг, представляя собой некое подобие пизанской башни, так и норовившей соскользнуть прямиком в мусорное ведро. Создавалось впечатление, что сигаретный дым никогда не выветривается из небольшого помещения, но это было глубочайшее заблуждение или устойчивый стереотип, преследовавший всех без исключения сотрудников уголовного розыска.
Он молча листал красную папку с грифом «Для служебного пользования».
– Да уж, – выдохнув клуб серого дыма, произнёс Алексей, покосившись на початую бутылку дорогого коньяка, стоявшую под столом, – похоже, и впрямь дело пахнет керосином. Хотя нет. Скорее, дизелем или какой-нибудь отработкой, – по лицу проскользнула скупая улыбка. – Неужели всё так опасно, что дело о пропаже людей решили передать нам? Да ещё и с грифом о неразглашении…
На белоснежных листах, аккуратно вшитых в картонную обложку, то и дело встречались фотографии людей. Это были мужчины среднего возраста, женщины, молодые девушки, дряхлые старухи. Совершенно разные типажи, профессии, места проживания. Никаких общих признаков, объединяющих их в одно целое. За исключением того факта, что все они пропали вдоль самой длинной федеральной трассы, соединяющей столицу с Дальним Востоком.
Поскребя ногтями по короткой, но жёсткой щетине, Алексей перевернул страницу. Дальше шли опросы свидетелей. Какой только чуши ни говорили люди, лишь бы хоть как-то поучаствовать в следствии, а на деле, скорее, запутать его. Даже похищения инопланетянами и таёжными монстрами были не самые бредовые.
– Точно, таёжные монстры в Поволжье. Как же я сразу не догадался? – хохотнул Алексей, перечитывая корявый почерк одного из свидетелей.
Дальше шли показания друзей и родственников пропавших. Те в один голос твердили, что их родные никогда не помышляли бросить всё и скрыться в неизвестном направлении.
– Ну да, конечно. Особенно этот мужик с пятью детьми и алиментами в две трети от зарплаты, – хмыкнул Алексей и бросил взгляд на личико своей дочурки, мило улыбающейся с фотографии неизменно стоящей на его столе.
Следующая страница представляла собой сложенную втрое политическую карту страны с точками и какими-то кружками вокруг них. Не трудно было догадаться, что это примерное место пропажи и зоны поиска несчастных жертв.
– Скорее всего, – подвёл итог Алексей, – это просто очередной маньяк, возомнивший себя Робеном Бен Роудсом, тем самым американским психопатом, чудившим два десятка лет назад.
Как-то раз доводилось прочитать статью в газете о сумасшедшем дальнобойщике, убивающем случайных людей на трассе. Он пытал и насиловал жертв в кабине своего грузовика. Ценой таких злодеяний стали два пожизненных срока без права на досрочное освобождение.
– Жаль, у нас для таких отморозков дают только один пожизненный срок. А лучше всего им подойдёт кусок верёвки на шее. Нефиг содержать этих уродов за мой счёт.
В дверь постучали. На пороге топталась миловидная девушка в форменной рубашке и пагонах. Её чёрные волосы едва выглядывали из-под пилотки с красной звездой в центре. Строгая юбка опускалась почти до колен, но стройная фигура от этого ничуть не страдала.
– Алексей Олегович, принесли ещё материалы по вашему делу.
– Не «по-вашему», а «по-нашему», – поправил её он.
– Да, простите, – смутилась Анна. – Просто я до сих пор не могу привыкнуть к новому назначению.
– Ничего, скоро привыкнешь. И к назначению, и к виду трупов, и к похотливым взглядам других оперативников.
Девушка молча кивнула и, положив новую папку, вышла из кабинета. Алексей посмотрел ей вслед, достал новую сигарету и чиркнул своей зажигалкой.
– Эх, и что движет такими молодушками, если они готовы браться за столь грязную работу? – философски подумал он. – Влияние фильмов и сериальной романтики? Чересчур строгое воспитание в детстве или нотки садомазохизма?
Если быть совершенно откровенным, по крайней мере, с самим собой, Алексей прекрасно помнил, что на заре службы и сам являлся наивным юнцом. Стоило пройти долгий путь от романтической идиллии, сложившейся в неокрепшем уме двадцатилетнего мальчишки, до покрытого проседью мужчины, видавшего на своём пути немало горя и откровенного ужаса. Не приведений, вурдалаков, вампиров и подобной чепухи, а именно простого человеческого ужаса. Именно он заставлял уверовать в поистине звериную сущность некоторых представителей хомо сапиенса. Маньяки, насильники, убийцы детей
