– А зачем вкалывать до седьмого пота, когда и так денег куры не клюют? – возразила Нэнси. – Брэндон и без этого «расширения» богат, как Крёз, ему совсем не обязательно работать, он и не работает. И правильно делает.
– Иными словами, он проживает свое наследство? – Джоан в недоумении покачала головой. – Он что, ни одного дня в своей жизни не работал?
– Начина-а-ается… – протянула Нэнси, закатив глаза к потолку. – Ты говоришь, прямо как его брат Андерс. А я скажу тебе то, что ему отвечает Брэндон: он не тянет из семьи, а тратит деньги, которые принадлежат ему.
– Что это за мужчина, который не желает работать, а живет на деньги, заработанные другими?
– Да что ты знаешь о мужчинах? – презрительно бросила Нэнси. – И кто ты такая, чтобы давать мне советы?
– Я твоя сестра, между прочим. – У Джоан вспыхнули щеки, но она постаралась сдержаться. Каждый раз, когда она вступала в спор со своей младшей сестрой, в ней закипала злость. – Я беспокоюсь за тебя, Нэнси, и нравится тебе это или нет, но мне небезразлично, что с тобой происходит. С тех пор, как мама с папой… – Джоан не договорила, проглотив ком в горле. Ей не хотелось ворошить прошлое, вспоминать то тяжелое время, но сейчас без этого не обойтись. – Я из кожи вон лезла ради нас с тобой и всегда старалась быть для тебя опорой. Выслушай меня, пожалуйста, сейчас. Я думаю, ты слишком торопишься. Сколько времени ты знаешь этого Брэндона? Пару месяцев? Куда ты спешишь? Подожди немного, осмотрись, подумай хорошенько…
– Я беременна.
Ответ сестры лишил Джоан дара речи. Дело неожиданно принимало совсем другой оборот. И, хотя это известие потрясло ее, она не потеряла присутствия духа. Джоан даже смогла промолчать, хотя у нее было большое желание высказать сестре все, что она о ней думает. Но Джоан понимала, что сейчас не время для нотаций.
– Я тебе помогу, – сказала она, глядя, как Нэнси потягивает мартини. – Мы справимся с этим. Если ты забеременела, это не значит, что ты должна выходить за него замуж. Ты не обязана делать то, чего тебе не хочется.
– Ты что, совсем глупая? – Презрительная гримаса на хорошеньком лице сестры была равносильна пощечине. Джоан передернуло. – Преподаешь в школе, а такая тупая, что дальше ехать некуда. Можно подумать, что я залетела случайно.
– Залетела?
– Забеременела. – Нэнси издевательски засмеялась. – Если ты считаешь, что я не знаю, что делаю, то ты глубоко ошибаешься. И выкинь из головы мысли о том, что этот ребенок зачат «случайно». Все под контролем, дорогая сестрица.
– Прости, Нэнси. – Джоан встала. – Я не говорю о том, что ты не хочешь этого ребенка. Я просто никогда не думала, что ты… – Она растерянно пожала плечами. – Ты никогда не проявляла никакого интереса к детям.
– И не собираюсь проявлять. – Нэнси посмотрела на старшую сестру с презрительным снисхождением. – Неужели тебе надо все объяснять? Мне еще никогда не было так хорошо. Я могу пойти в магазин, в любой магазин, и не смотреть на цены. Понимаешь? Могу пойти в любой ресторан, не думая о том, какие там цены. И если ты думаешь, что я выпущу такую жизнь из рук, то ты меня совсем не знаешь. Может, Брэндон и любит меня, может, у нас с ним будет все это продолжаться очень долго, но я не собираюсь рисковать. Поэтому я организовала себе небольшой страховой полис. – Нэнси деловито похлопала себя по животу и рассмеялась, увидев потрясенное лицо сестры. – И если тебя волнует, что у меня отсутствует материнский инстинкт, то могу тебя успокоить, – Брэндон может нанять лучших нянек в мире. Я вообще буду свободной от ребенка. Так что оставь при себе свое занудство и разговоры о том, что ты поможешь мне выпутаться из ситуации. Я специально в нее попала, поэтому не намерена ничего делать. Короче, ты мне не нужна, Джоан. Со всеми твоими советами и помощью.
Даже спустя год эти слова сестры причиняли Джоан боль.
Обручальное кольцо Нэнси навевало другие воспоминания, которые были связаны не только с ней.
… Красавец Андерс в темно-сером костюме помедлил какое-то мгновение перед тем, как вручить новобрачным кольца. Его тонкая и в то же время сильная рука порхнула над Библией и почти грубо бросила эти символы законного супружества. Джоан не без удовольствия отметила, что она здесь не единственная, кто не в восторге от этого союза.
Авария произошла в считанные секунды. Машина еще двигалась по инерции какое-то время, но Брэндон и Нэнси были уже мертвы.
То, что случилось сегодня, не было для Джоан Лоренс шоком. Она почти не удивилась, что жизнь сестры и ее мужа оборвалась так трагически. Брэндон и Нэнси не жили, а прожигали свою жизнь, игнорируя законы общества. Они считали, что у них слишком много денег, чтобы считаться с какими бы то ни было моральными нормами, думая, что миллионы долларов защитят их от любых напастей и неприятностей. Так что конец их был закономерным.
– Они хотя бы не мучились.
– Конечно, не мучились, – язвительно поддакнула Джоан.
Услышав это, молоденькая медсестра смутилась, но Джоан страшно устала, была расстроена и зла, как черт, чтобы следить за своим тоном.
– Моя сестра и ее муж вообще никогда ни по какому поводу не мучились. Зачем волноваться, когда можно выпить стаканчик мартини и жизнь снова предстанет в розовом свете? Зачем ломать голову над возникшими проблемами, когда есть родственники, которые вытащат из любой переделки?
Она яростно помотала головой, прижала пальцы к глазам, ломившим от усталости, и подавила крик отчаяния, рвавшийся изнутри.
Джоан знала, что медсестра не понимает, о чем она говорит. Девушка лишь старалась утешить ее, но ее слова не помогали, а, наоборот, еще сильнее били по натянутым нервам. Джоан все время пыталась представить себе последние мгновения короткой жизни своей сестры, но у нее ничего не получалось. Воспаленный мозг не мог сосредоточиться на чем-то одном.
Она делала глубокие вдохи, пытаясь взять себя в руки, говорила себе, что, возможно, позже, когда она сможет воспринимать случившееся не так остро, слова медсестры станут для нее утешением. Но только не сейчас, когда она сидела в приемном покое, обессилевшая и оглушенная страшным известием.
– Мне действительно очень жаль, – сказала медсестра.
– Мне тоже, – отозвалась Джоан уже спокойнее и кивнула девушке в знак признательности. – Вы все здесь были очень добры ко мне.
– Может, я могу еще чем-нибудь помочь вам? – спросила медсестра.
Джоан отрицательно покачала головой. Она опять осталась одна и погрузилась в воспоминания.
– Как вы себя чувствуете? – спросила вернувшаяся медсестра.
Джоан была рада ее приходу, это дало ей возможность отвлечься от неприятных воспоминаний. Она устало улыбнулась приветливой девушке, поднялась со стула и расправила юбку.
– Вполне сносно, спасибо, – ответила она. – Я хочу пройти в детскую палату и немного побыть с Джойс.
