— Где он на самом деле? — спросил я.
— Только не сверху, — отозвался Люцифер. — Лешие не лазят по деревьям.
— Что предпримем? Он же нам так все нервы истреплет в хлам.
— А что тут предпримешь? Даже будь у тебя лук, ты не попал бы в него. Просто старайся держать себя в руках, как я и сказал. В конце концов он не выдержит и бросится. Больше всего этих тварей выводит из себя равнодушие к их фокусам.
Бросится? Неужто? Это замечательно. Это нам близко и понятно… Я половчее перехватил рукоять меча. Давай, бросайся. Какие там части тела у тебя лишние — руки, ноги, голова? Я так считаю, лишнее всё. Как и ты сам, чучело гинкмарское.
— Лешие понимают языки разумных? — поинтересовался я.
— Отчасти, — ответил Люцифер. — Не то что понимают — скорее чувствуют, о чем говорят. Как бы объяснить…
— Да не трудись, я сообразил. Если лешака обозвать членососом, до него дойдет, что его считают членососом. Так давай побеседуем с нашим крикливым сопровождающим… Эй, быдло чащобное! Стой там иди сюда! Щас вырублю дрын потолще и расширю твой задний проход. По стандартам московского метро, млять! Тебе понравится, мандавошка пассивная!
Следующие несколько минут я обсирал лешего в лучших традициях чотких пацанов с райончика, вздумавших скуки ради задрочить травоядного ботана. Лешак все сильней сбивался в своих уханьях и аханьях, а сами они постепенно перестали на меня действовать. Я снова смог вызвать карту в интерфейсе и удостоверился, что с пути мы не сбились. Люцифер оскорбительно ржал в адрес незадачливого пугача, и он не вынес глумлений: выскочил из зарослей и кинулся на нас, причем не сбоку и не с тыла, а тупо в лоб, словно героический красноармеец на амбразуру вражеского дзота.
Он походил на безобразную обезьяну больше двух метров ростом: широченный в плечах, мускулистый, с оскаленной пастью и вытаращенными от ярости глазами. Мы с Люцифером вежливо расступились — леший раскинул когтистые лапы, пытаясь поймать нас обоих, но не поймал, и остановиться не смог, а пролетел в своем неукротимом порыве между нами и врезался в березу позади. С дерева посыпались листья, сережки, и что там еще на березах растет, однако оно устояло. Леший отшатнулся от ствола, сделал несколько неверных шагов назад и раскорячился в полуприседе, силясь удержать равновесие. Я шагнул к нему и срубил башку. Ну вот и все, финита, о мой лохматый друг; и никакой ты не героический красноармеец, куда тебе до такого статуса.
Вытащив из-за пазухи свиток, я превратил Весточку в птичку. Она недоверчиво осмотрелась — вокруг точно безопасно? — и перепорхнула с моей ладони на шанфрон Люцифера.
— Быстро ты его, — сказал конь. — Разделывать будешь?
Я посмотрел на труп. Вообще-то, разделать стоило. Хотя бы ради мяса. Негоже идти к волколатникам от такой туши с пустыми руками. И шкура, если удастся ее правильно выделать, будет иметь замечательные свойства. Удручала лишь потеря времени. И еще больше то, что опять я возьму вершки, а остальное брошу, как в случае с кобылой и собаками вампира. Даже хуже. Лешие считались у колдунов и знахарей существами ценными, с них шло в дело все. Внутренние органы, кости, зубы — ничего не выбрасывалось. Но как сохранить ингредиенты, если мой безразмерный магический футляр лежит в «Сухой гавани»? И попробуй еще возьми ингредиенты эти без сноровки. Половину испортишь сразу, другая придет в негодность до использования или продажи.
— Соверши подношение охотника, — подсказал Люцифер.
— Охотника за монстрами? — уточнил я.
— Нет, обычного. Мясо со шкурой достанутся тебе. Прочее уйдет духам, но зачем его жалеть, если все равно пропадет.
Я открыл базу знаний и отыскал нужный обряд. Похоже, его создали специально для нубов в магии, которым повезло. Он помогал получить хоть что-то в тех случаях, когда привалившая удача оказывалась слишком верткой и скользкой, причем получить быстро. Не долго думая, я подкатил ногой голову лешего к его телу, проверил запас маны и приступил к чтению последовательности молитв. Минуту спустя и тело, и голова начали слегка светиться, а чуть позже их окутал черный туман. Когда он рассеялся, на земле лежала аккуратнейшим образом снятая шкура с грудой мяса на ней. Вот это сервис, я понимаю! Не обладай шкура волшебными свойствами, я получил бы, кроме того, еще что-либо, пригодное для колдовства. А так — дудки.
Однако духи решили быть щедрыми. В воздухе передо мной появился маленький призрачный фиал, наполненный чем-то темным. Попробовал взять предмет — пальцы прошли сквозь него: и сосуд, и его содержимое находились в Срединном Пространстве лишь частично. Перед глазами всплыла подсказка:
«Кровь лешего с его внутренней сущностью. Если вы не способны использовать ингредиент сами, можете подарить его знакомому магу».
И фиал сразу перенесется к нему? Здорово придумано. Только почему обязательно надо дарить? А загнать, значит, не могу? Хоть по дешевке?
Ответа не последовало. Никто не собирался принимать во внимание мое тяжелое материальное положение.
Я почесал в затылке. «Использовать ингредиент» — это означало временно воскресить лешего в качестве зомби. И натравить на врагов. Однако такого фокуса не провернуть без навыков некроманта, а мне их полноценное развитие окажется доступным не скоро. Решено — дарю фиал магу. Только какому? Все мои знакомые волшебники и волшебницы более-менее секут в некромантии. Мэлори и так хорошо живет — обойдется без подарков. Жюстина — лучший вариант, она небогата, а у меня будет достойный повод напомнить о себе. Но еще лучше закинуть кровь лешего Ноэлю. В последний раз, когда мы виделись, парнишка выглядел совсем расстроенным, словно он стоял на эшафоте, а не я. И ему подарок точно придется кстати: в некромантии и сопредельных искусствах он соображает лучше сестры и остальных магов из дома тетушки Молли. У Ноэля уже есть череп-секретарь — будет еще леший-телохранитель. Пусть одноразовый — это лучше никакого.
«Вы также вправе получить за ингредиент компенсацию, — с непростительной задержкой сообщила система. — Средняя рыночная стоимость фиала с кровью лешего в Оргойском королевстве — 37 золотых или 370 000 единиц маны».
Вот те нате — хер в томате! А сразу про компенсацию сказать было нельзя? И чего теперь делать? Ману, положим, я забрать при любых условиях не смог бы — для таких объемов накопитель нужен. Но золотые-то взял бы с удовольствием! Так ведь успел твердо настроиться совершенно на иное. Надо быть честным с самим собой — это гораздо важнее, чем быть честным с другими. И хапнуть сейчас бабло хуже, чем если бы я действительно подарил фиал Ноэлю, а потом отобрал.
Нет, не стану я давать задний ход. Где наше не пропадало! Не хочу становиться похожим на своего хомяка. Кстати, ныне покойного. Эй, хомяк! Эй!.. Ну вот, не отзывается. Действительно упокоился, земля ему стекловатой.
Подарить фиал! Золото за него все равно достанется не мне, а уйдет фуриям. Тридцать семь желтяков для погашения долга в тридцать шесть тысяч — все равно что упавшая посреди пустыни капля воды. Озера из нее не получится. И даже лужицы.
