трясся, голодный, холодный, уставший, а я даже перекусить не предложила! Бедняга, приехала, называется, к тетке погостить.
— Зай, ты, наверное, кушать хочешь? — виновато спрашиваю у нее.
Она морщит свой маленький аккуратный носик, задумчиво стучит кончиками пальцев по подлокотнику и выдаёт:
— Я бы не отказалась от какого-нибудь бургера или сосиски в тесте.
— Даже не думай, — мне стыдно и хочется загладить свою невнимательность, — Сейчас мы с тобой заскочим на минутку в салон. Нужно отдать девочкам рекламные материалы, а потом отправимся в одно прекрасное местечко. Там подают такую пасту, что пальчики оближешь. Договорились?
Она скромно опускает взгляд:
— Это, наверное, дорого…
— Я угощаю.
Пока я кручу баранку автомобиля, Зайка сидит рядом и, не прекращая, восхищается тем, что происходит за окном. И дома-то красивые, и лица-то у людей счастливые, и погода такая прекрасная, и всё как будто специально радуется ее приезду. Смешная она и наивная.
Постояв в пробке-пятиминутке, мы выворачиваем на улицу, где расположен один из моих салонов:
— Посидишь или пойдешь со мной?
— Конечно пойду! Мне же интересно! — забыв о голоде, племянница выскакивает из машины, оглядывается по сторонам, чуть ли не подпрыгивая от восторга. В ней столько энергии, что хватит для освещения целого города.
Я достаю из багажника пакеты и, тихо посмеиваясь, иду к стеклянным дверям, а Зайка семенит следом, неустанно восхищаясь всем, что попадает в поле зрения.
Внутри нас встречает администратор Аллочка:
— Мила Дмитриевна, добрый день! Как вовремя вы пришли! У меня возникло несколько рабочих моментов.
— Минутку, — кладу пакеты на стойку ресепшн и обращаюсь к племяннице, — Зай, я быстро. Можешь пока посмотреть, как тут у нас здорово.
Зоя соглашается без единого намека на недовольство. И пока я обсуждаю с Аллочкой насущные вопросы, бродит по холлу и аккуратно прикасается то к удобным оливковым креслам, то картинам на стене, то к стойке, на которой представлены самые свежие выпуски модных журналов.
— Здесь так красиво, — с трудом произносит она.
— Нравится? — не без гордости.
— Шутишь? Я даже дышать от восторга не могу.
Мне очень приятно, что мое детище производит такое впечатление.
— Место, это ладно, — скромно отмахиваюсь, — ты еще не знаешь, какие у меня мастера работают. Из кого угодно королеву сделают.
Она снова пытливо смотрит на мои волосы:
— Это они тебя так здорово покрасили?
— Угу. Дианка, кудесница. Да и остальные не хуже. А всем здесь заведует Аллочка. Умница, красавица и добрейшей души человек. С ней я спокойна за свой салон.
— Ой, Людмила Дмитриевна, вы меня смутили, — она тихо смеется.
— А это, кстати, моя племянница. Зоя. Она к нам приехала учиться. Представляешь, сама поступила на бюджетный. Никто не помогал.
— Молодец.
Зайка смущённо краснеет:
— Да ладно вам, я просто старалась. Поставила цель и иду к ней.
— Уверена, у вас все получится, — Аллочка одобрительно улыбается.
— Конечно получится, — в голосе племяшки ни капли сомнений, — я ради этого и приехала.
Меня прям гордость за нее берет. Умница, девочка. Упорная, целеустремленная.
После салона мы отправляемся в один из моих любимых ресторанов. Там подают самую вкусную пасту в городе. Я заказываю себе карбонару, а Зайка, у которой разбежались глаза, наобум тыкает в меню:
— Хочу попробовать вот это, — от волнения у нее дрожит голос, а когда вышколенный официант приносит заказ на шикарной посуде, девчонка просто млеет от восторга и стекает под стол в тихом обмороке.
Мне очень нравится, как она улыбается — по-детски искренне, нежно — сразу хочется сделать приятно:
— Зай, ты у нас всего на неделю, до следующих выходных?
— Да, — тут же сникает она.
— И все это время будешь пропадать на учебе?
— Мне придется встречаться с преподавателями, курирующими проект, — тут же отвечает она, — а вообще у меня столько планов, ты не представляешь…
— Хм, похоже, времени у нас впритык, — я коварно шевелю бровями, — а я хотела тебе столько всего показать…
У нее глаза загораются с новой силой:
— Я согласна.
— На что?
— На все!
Зайка такая зайка.
***
Во время обеда, мы непринужденно болтаем. Как дела у Нины, как хозяйство, как дядя Боря. Потом Зоя с дрожью рассказывает, как готовилась к экзаменам, сколько нервов потратила, как ночами не спала.
Я горжусь ей все больше. Кто бы мог подумать, что из бестолковый морковки, которая только и делала, что ничего не делала, получится такая умная девочка?
А ведь изменения произошли всего за какие-то два-три года.
Помню, как мы с Вадимом приехали к ним в гости, и нас встретил взъерошенной нервный подросток. Зайка тогда была в восьмом классе, всё время спорила с матерью и зачастую прогуливала уроки. Нина рыдала оттого, что не справляется, и дочка совсем отбилась от рук. А потом, буквально через неделю после нашего отъезда, позвонила и сказала, что Зайка стала меняться.
Отъявленная троечница, прогульщица и та самая девочка, которая запросто могла сорвать урок, доведя учителя до истерики, внезапно взялась за ум. И постепенно тройки стали превращаться в четвёрки, а четвёрки плавно переползали в лагерь пятёрок. В итоге, ей даже удалось закончить школу с серебряной медалью, сдать экзамены на отлично и поступить в солидный ВУЗ. И вот она здесь. Сидит напротив меня, улыбается, и в красивых глазах пляшет дикое предвкушение.
Когда приезжаем домой, у Зайки и вовсе случается культурный шок:
— Это…это же целый замок… — восхищённо произносит она
— Да какой замок, — со смехом отмахиваюсь, — всего лишь таунхаус.
— Всего лишь? — у неё не хватает слов чтобы выразить свои эмоции, — всего лишь?! Ты серьезно?
— Да, всего лишь. Мы не стали брать трехэтажный, нам на двоих хватит и этого. Гараж, небольшая площадка позади, у нас там зона барбекю. Первый этаж — холл, гостиная, кухня, библиотека. На втором три спальни, большая гардеробная, и все.
— Боже, — Зоя прижимает ладони к пунцовым щекам, — это просто чудо какое-то.
— Никаких чудес, милая. Мы оба много работаем, чтобы все это было.
— Я понимаю, — сдавленно выдыхает она, — я тоже хочу так… работать и тоже хочу, чтоб у меня всё было.
— Всё в твоих руках, Зайка. Старайся.
— Не переживай. Уже стараюсь. Изо всех сил.
— Умничка ты моя. Пойдем я покажу тебе твою комнату.
Она, как любопытный котенок изучает мой дом, аккуратно суёт свой любопытный нос во все щели, прилипает к панорамному окну, из которого прекрасный вид на парк, и через слово у неё звучит «великолепно», «прекрасно» и «просто фантастика».
Мне очень приятно слышать такие слова и я, кажется, даже надуваюсь от гордости. Я в этот дом вложила столько душевных сил, что каждая похвала
