Я с интересом наблюдала за этой сценой. — Меня зовут Жанна, я…
— Принесите минеральную воду, — оборвал он на полуслове девушку и бросил ещё один скользкий взгляд в мою сторону и, кажется, окончательно пришел в себя. Взгляд его потемнел, а лицо сделалось хмурым. — И есть ли у вас отдельные места? — меня почему-то укололи эти слова.
Но только спящего красавца ждали плохие новости.
— Вы извините, но все места заняты. В последний момент ваши места выкупили, на которые вы не подтвердили бронь в указанное время, поэтому это единственное место… — смущенно улыбнулась стюардесса, а внутри меня вспыхнуло негодование. Со мной так учтиво она не разговаривала, когда я попросила пересадить меня от этого мужчины. — Но самолёт приземлится в аэропорту уже через два часа, поэтому…
— Ладно, — мужчина снова бесцеремонно перебил девушку и взмахнул рукой, и о, волшебство, бубнеж и лебезения стюардессы прекратились.
Роман Алексеевич откинулся на спинку кресла, все так же хмуря лицо. Сложил руки на коленях и размеренно дышал, словно находился на тренинге по правильному дыханию.
Стюардесса скрылась из вида, побежав за водой, а мой сосед, не поворачивая головы, попросил глухим голосом:
— Подними мой телефон с пола, я не в состоянии этого сделать, — он даже не открыл глаз и не пошевелился, сказав эти слова. Сидел с надменным выражением на лице и лишь его кадык иногда приходил в движение, когда он судорожно пытался сглотнуть.
— Вот сейчас вернется Жанна и она, если вы ее вежливо попросите, поднимет вам все, что пожелаете.
Я терпеть не могла богатых и избалованных раздолбаев. А этот так всем видом и замашками на него походил. Мало того что практически весь перелет он дышал мне в шею и пытался сделать из моего плеча лежбище для своей больной головы, так теперь ещё и просьбы я его должна выполнять без элементарной вежливой приставки? Неужели мы доставляли какого-нибудь излюбленного сынка богатого чиновника прямиком в тропический рай, чтобы остудить его разгоряченную алкоголем кровь? Или чем там сейчас баловалась молодежь, что потом ничего даже толком не могла вспомнить, придя в себя?
— Какая бездушная, — усмехнулся он.
Я смотрела в напряженное лицо своего попутчика, как он плотно сжимал пухлые губы и морщился, но мне ни капли не было его жаль.
— Надеюсь, ты не медсестра? — спросил вдруг мужчина, едва шевеля губами.
— Нет, — коротко ответила я, не совсем понимая, что он имел в виду.
— Это хорошо, а то Гиппократ в гробу бы перевернулся от твоих клятв.
2 глава
Яна
Стюардесса вернулась все с той же приторной улыбкой на лице. Протянула Роману Алексеевичу бутылку с водой.
— Жанна, будьте любезны поднять мой телефон, — мумия ожила, оторвав свою голову от кресла, и указала глазами в сторону пола.
— Конечно, — просияла девушка и тут же наклонилась.
Подцепив телефон маленькими, изящными пальчиками, она положила его на широкий подлокотник кресла.
— Вы прелесть, — мужчина расплылся в широкой улыбке и перевёл на меня насмешливый взгляд. — Я просто проверял слова моей попутчицы, она утверждала, что вы сможете поднять все, о чем бы я не попросил… — томно проговорил он, растягивая слова, а затем перевёл взгляд на Жанну, которая застыла с оскалом на губах вместо улыбки.
Вот же мерзавец!
— Ч… что? — заикающимся голосом переспросила стюардесса.
— Видимо, намекнула, что все стюардессы шлюхи, раз улыбаются незнакомым людям и готовы бескорыстно выполнить любую из просьб пассажира. Спасибо за телефон, Жанна… — он открыл бутылку и сделал несколько жадных глотков.
От стыда я готова была вылезти через иллюминатор и приземлиться уже хоть куда-нибудь, чтобы не чувствовать себя так неловко. Зато ожившая мумия, казалось, нисколько не испытывала угрызений совести за все свои слова и поступки. Лучше бы уж спал до самой конечной остановки, не открывая ни глаз своих, ни рта, из которого вылетали такие гадости.
— Но не переживайте, я совсем другого о вас мнения, — заверил мужчина обескураженную стюардессу, которая сверлила меня обиженным взглядом. — Есть определённый тип людей, которым безразличны чужие страдания. И мне очень приятно, что вы оказались не из этой категории, а очень отзывчивая, милая и сострадательная девушка, — на лице Жанны снова появилась лучезарная улыбка.
Я поняла в чью сторону был брошен камень. Но если он рассчитывал, что я весь полет буду гладить его по больной голове и приходить в восторг от этого времяпровождения, то он сильно заблуждался на этот счет. Какими бы богатствами и связями он не обладал, мне до этого не было никакого дела. Я летела отдыхать, а не присматривать за смазливым богачом в соседнем кресле. Сейчас ведь каждой второй подавай самоуверенного хама с бездонным кошельком. Я видела на работе эти жалкие попытки молодых девчонок склеить наших новых акционеров, но ни один из них в упор никого кроме себя не замечал, а вел себя подобно этому типу.
— Вы только что унизили двух женщин. Одной намекнули, что она шлюха, а вторую выставили полной дурой, — я давно переросла все свои страхи и закомплексованность, и не боялась говорить правду в лицо.
— Роли сами поделите? — нагло улыбнулся мерзавец, поднялся на ноги и пошёл в сторону туалета.
Ну и характер…
— Извините, — не знаю, за что извинялась перед Жанной. — Я отказалась поднять с пола его телефон и документы, видимо, он ещё пьян… — я чувствовала себя неловко и круглой дурой из-за этого незнакомого мне человека. — В общем, извините, — махнула рукой и отвернулась к иллюминатору, мечтая уже, чтобы самолёт сел, а этого хама засосало в унитаз. Чтобы он там застрял до самой посадки, а его потом случайно забыли и отправили обратно в холодную Москву. Не достоин он тропического рая, а вот выселка в снежный ад в самый раз, чтобы он остудил мозги и привёл их в чувство.
— Нет, все в порядке — это Смолов Роман Алексеевич, — увы, это имя мне ни о чем не говорило. — Известный молодой финансист и аудитор, поднял свое многомиллионное состояние на биржах. Пару лет назад об этом трубили все новостные каналы и газеты. Поэтому золотая молодёжь и все дела… — Жанна пожала плечами.
— Не интересуюсь данной темой.
Мне и в самом деле было все равно, кто был этот человек. Видела, что представлял из себя заносчивого сноба. И в голове судя по всему обитали никак не цифры, а беспросветная глупость и тяга к развлечениям. Какое там состояние? Мозги бы лучше заимел и каплю совести.
— В общем, потерпите, до приземления осталось всего ничего. Он раз в месяц летает
