Базилевна, светелка ваша хороша?
– В верхней комнате чисто, стены беленые, кровать у теплой трубы, перина сухая, – обстоятельно отчиталась девушка, – так и передайте матушке.
– Добро! Себастьян Базилевич тоже себе угол определили?
Юноша махнул на дверь под галереей:
– Там обустрою и спальню, и кабинет, а здесь, в основной зале, будем людей принимать.
Дядька с уважением посмотрел на "залу", отметив прочный стол и лавки, ладный самовар и огромную печь с изразцами по низу. Пожалуй, людей принять не стыдно. Умывальня со всеми удобствами, впрочем, произвела на него впечатление пущее, она тоже в рапорт будет непременно включена. Диво только, что городские без двора ютятся, но да с водопроводом и без лошадей, надо думать, и это можно.
Завершив отчет и трапезу, Виола сполоснула в тазу посуду и с важностью хозяйки постелила провожатому тут же, на жаркой печи. Он заранее попрощался, постановив себе отбыть ранним утром, не тревожа "ребятню".
Девица еще немного походила по дому, поглаживая стены и мебель, но затем рассудила, что следует лечь пораньше, дабы завтрашний день провести с присущей столичному дельцу производительностью. Вымылась с дороги из теплой бочки, заправила постель домашним бельем, упрятала туда разделочную доску в качестве грелки, сама забралась под два одеяла и торжественно закрыла глаза.
Наивная простота! Всякий знает, что лечь пораньше – вернейший способ несколько часов проворочаться. Виола задремала только когда мысли о предстоящем успехе нестройным хором отправились по пятому кругу.
Впрочем, энтузиазм и молодость все равно растолкали ее вместе с поздним зимним рассветом.
Первая задача для новых свершений – правильно одеться. К этому премудрая девица подготовилась также заблаговременно. По первом приезде в город она сделала множество нечитабельных пометок, касаемых трендов столичной моды, а домой вернулась с ворохом идей и тканей. Рукоделие было ей, как всякой барышне, не чуждо, но книги уже втолковали силу делегирования. В “Улитки” были созваны чуть не все молодые селянки, а скромность оплаты Виола восполнила мотивирующим словом. Живописав редкостный шанс поработать с новейшими материалами и подкрепив выгоду обещанием чая с имбирным печеньем, она предложила к реализации три выходных платья. Памятуя также, что люди охотнее трудятся над прожектами, в обсуждении которых приняли деятельное участие, Виола позволила своим мастерицам вдоволь покритиковать городскую моду, обнаружить в ней интересные ходы для творческого переосмысления и почти без правок приняла предложенный ими крой и узор. Четыре седмицы посиделок оказались необычайно шумны и плодотворны, девицы отпускали барышню в город с великой неохотой.
Сегодня Виола избрала верхнее платье цвета моря с крупной рябиновой вышивкой по краю – орнамент воплощался ею лично.
Волосы сухо искрили и рвались куда-то к потолку, но девица усмирила их в длинную темную косу. Последним доспехом вздела рыжую вязаную шаль и помахала руками, убеждаясь в крепости булавок на плечах.
Сочетание строгости и жизнелюбивых акцентов было именно тем, что Виола давно задумала.
– Держись, Итирсис, иду на вы! – рыцарски упредила она столицу, спускаясь в залу с доской под мышкой.
Возницы уже не было, следов пробуждения брата-полуночника тоже не наблюдалось. Утро в новом городе принадлежало ей одной и пшеничным тостам, которые были поджарены тут же на чудо-доске. Хрустеть ими хотелось по домашнему, с молоком и джемом, но цепочка поставок еще не была налажена. По правде говоря, на этих трех кусочках домашнее снабжение завершилось, остальное было уничтожено еще в пути. Дожевав один тост, Виола посмотрела на дверь спальни Себастьяна и со вздохом убрала руку от тарелки, оставляя ему два. Жертва тотчас вознаградилась находкой вчерашнего пряника, скудно подкрепившись которым, девица выступила наружу.
Заснеженная улица просыпалась, фонари горели уже без особенной нужды, с неба потихоньку сыпало. Целевая аудитория Виолы беспечно открывала свои лавки.
Улица Резного листа была избрана как в меру состоятельная. Обитатели ее, купцы и ремесленники средней руки, вели свои дела успешно. Прямо напротив раздался вверх и вширь трехэтажный крепыш с вывеской "ООО: Очень Острое Оружие". В шаговой доступности обнаружились также заведения "Сахарная гора", "Ваша новая пара замшевых перчаток отменного качества", "Модная шляпка от Э. Скирелли" и весьма приличный с виду трактир "Опята". Его девица взяла на заметку – пока родительские инвестиции себя не исчерпали, время лучше тратить на расширение дела, а не кадки с тестом.
– Как почивали, Дарий Дариевич? – звонко осведомился мальчишка молочник, останавливая тележку возле оружейной мастерской напротив.
– Спасибо, бессонница пока не донимает, – засмеялся серьезности разносчика плечистый парень в распахнутом тулупе, сметавший снег с широкого крыльца. Забрав причитавшуюся ему крынку, молодец вознамерился было скрыться внутри, когда перед ним выросла предприимчивая девица.
– Доброе утро, Дарий Дариевич! Я верно расслышала? – поприветствовала она живо.
Судьба не так часто заносила миловидных созданий в оружейную, поэтому Дарий Дариевич спешить сию минуту перестал.
– Верно, – кивнул он, возвращая улыбку, – чем могу служить?
– Пользуюсь случаем представиться, Виола Базилевна. Вечор имела счастье стать вашей соседкой, занимаю резиденцию напротив, – величаво указала она на домишко.
– Совершенно пропустил ваш приезд, – признался Дарий, досадуя, что не засек случая помочь девице с разгрузочными операциями. – Работы невпроворот даже вечерами. Это оружейная моего отца, трудимся здесь вместе с ним и братом.
– Похоже, оружие куется не здесь? – заметила Виола деловито, не обнаружив над крышей сколько-нибудь крупных дымоотводов.
– Размещать здесь все наши кузницы не рационально, – пояснил Дарий, с удовольствием обнаружив, что соседка тоже не торопится. – Земля слишком дорога. Основную часть производства вынесли на окраины. В этом здании осуществляются только чистовые операции и торговля.
– Разумная экономия полезна для любого дела, – знатоком одобрила девица, с некоторой завистью отметив для себя это множественное число кузниц. – Столь же важна, как своевременная оптимизация.
Дарий ощутил странный внутренний порыв подкрутить ус, которого не носил.
– Это именно то, что я постоянно говорю отцу. Он довольно прогрессивен для своего возраста, но иные нововведения принимает в штыки.
– За прогресс должны отвечать такие новаторы, как мы с вами, – согласилась Виола, поэтично смахивая хрупкой ручкой снежинки с опушки на своей шапке. – Иначе зрелые мужи будут ходить по кругу, увязая в рутине и не имея минуты на кружку чая.
– Как в воду глядите, Виола Базилевна, – подпел новатор Дарий, – пока отец добирается до своей кружки, та мало что не покрывается корочкой льда.
Виола не разочаровала и округлила глаза, ровно насколько, насколько требовала их светская беседа.
– Что вы говорите! Но в наших силах помочь и здесь. Признаюсь, я пришла по-соседски с подарком, – из недр муфты девица выудила квадратную тонкую дощечку. – Передайте почтенному вашему батюшке эту подставку для кружки. Едва на ней окажется предмет – она сохранит его
