Книга Роковая неверность - Алексей Макеев

Дела на работе Жорик уладил быстро. Узнав, в чем дело, шеф без лишних слов отпустил Привольнова на месяц в отпуск. Уже на следующий день вечером, купив билет на самолет, Жорик вылетел в Москву.

Привольнов был в шоке. Чего скрывать, в душе он надеялся на воссоединение с семьей. Он рассчитывал, что Наташа, которую он до сих пор горячо и нежно любил, все же в скором времени согласится с ним сойтись. Теперь все планы рухнули. Косвенно в смерти бывшей жены он обвинял Ситникову. Самого себя, конечно же, в первую очередь, сам виноват в том, что жена сбежала. Но если бы Ситникова в свое время дала ему адрес Наташи, то он обязательно съездил бы к ней, поговорил и, возможно, давно бы сумел убедить ее начать совместную жизнь заново. И сейчас Наташа была бы жива. Теперь Наташи нет. Единственное, что утешало Привольнова в сложившейся ситуации, это близкая встреча с сыном. Сашка остался на свете единственным родным и близким для Жорика существом. Впрочем, он таковым же являлся для сына.

Москва встретила Привольнова неприветливо. Наверное, так же неприветливо встречает нового человека любой другой город на земле. Во всяком случае, так чужакам кажется. Нет, никто на Жорика не смотрел враждебно. Просто Привольнов чувствовал себя немного неуверенно, белой вороной, что ли. Чужая земля, чужой город, чужие люди.

Из аэропорта Домодедово Жорик добрался до города, там, на метро, до шоссе Энтузиастов. Еще три остановки на трамвае, и Привольнов у цели.

Нужный дом представлял собой длиннющую кирпичную девятиэтажку, стоявшую вдоль дороги. Застекленные силами жильцов, а потому кое-как и по-разному балконы и сушившиеся на них разноцветные тряпки портили внешний вид улицы, наводя на мысль, что в девятиэтажной коробке расселился цыганский табор.

Двести семьдесят вторая квартира находилась в седьмом подъезде. На двери был установлен кодовый замок, поэтому Привольнову пришлось подождать, когда в подъезд войдет кто-либо из жильцов. Проскользнув в дверь, Жорик поднялся на четвертый этаж, поставил у ног небольшую дорожную сумку и нажал на болтавшуюся на проводе кнопку звонка. В квартире долго никто не отзывался, и лишь после того, как Привольнов позвонил в третий раз, где-то в глубине квартиры щелкнул замок, потом загрохотала наружная дверь, и на площадку выглянула хозяйка. Ею оказалась лахудра лет тридцати, с крашенными в рыжий цвет свалявшимися волосами и бульдожьим лицом. Зубы у нее были золотые, в углу рта торчала сигарета. Одета в потертый халат, на бледных жилистых ногах с синими прожилками вен дырявые тапочки.

– Ну, чего раззвонился! – мимоходом глянув на дорожную сумку Жорика, с ходу заявила лахудра. – Не видишь, люди не хотят открывать. К кому пришел?

– Что, значит, к кому? – подивился Привольнов. – К кому позвонил, к тому и пришел.

Лахудра сделала затяжку и, скривив губы, выпустила дым в сторону.

– Здесь две квартиры, – заявила она презрительно. – Неужели непонятно? А коридор общий. Так кто тебе нужен?

– Мне в двести семьдесят вторую.

– Ну, я из нее. Слушаю. – Лахудра вытащила изо рта сигарету и щелчком отбросила ее в угол лестничной площадки.

– Да как вам объяснить, – замялся Жорик, соображая, с чего лучше начать. – Я муж Наташи Привольновой.

Молодая женщина шире открыла дверь, уперлась одной рукой в косяк, а другой – в крутой бок.

– А я жена Васьки Рыжего, – хохотнула она. – Ну и что? Объясни, кто такая?

Трудно было говорить о мертвой Наташе. Привольнов выдавил:

– Молодая женщина здесь жила. А потом ее убили.

С лахудрой вдруг произошла метаморфоза. Из нахальной и самоуверенной она превратилась в скромницу. Глазки у нее забегали, а сама она даже как-то уменьшилась в размерах.

– Ах, вот оно что! – пробормотала она. – Ну, жила здесь такая, а теперь я поселилась. Ты извини, мужик, но мне пора. Меня приятель ждет. – Женщина сделала шаг назад, взялась за дверь и попыталась закрыть ее.

Привольнов вовремя поставил ногу.

– Эй, эй, красавица, погоди! – воскликнул он. – Мне поговорить нужно.

– Я ничего не знаю, мужик. – Лахудра дернула дверь сильнее, однако Жорик удерживал ее ногой крепко. – Пусти, говорю.

– Так дело не пойдет! – возмутился Привольнов. – Я издалека приехал, разыскиваю сына Александра. Мне очень нужно его найти.

– Да не знаю я никакого Александра! – вдруг разозлилась лахудра. Ей не терпелось избавиться от назойливого гостя. – Я же объяснила тебе, мужик: переехала недавно, ни о чем знать не знаю, ведать не ведаю. – Женщина вдруг с неожиданной силой толкнула Привольнова в грудь, Жорик отлетел к стене, а она захлопнула дверь. Щелкнул замок и на двери в квартиру.

Жорик в сердцах сплюнул. Он вновь подошел к двери, однако, сколько ни звонил, из квартиры так никто и не вышел. Раздосадованный Привольнов, прихватив сумку, спустился на лифте на первый этаж и выскочил из подъезда.

Придется отправиться в ГУВД. Там-то уж наверняка должны знать об обстоятельствах гибели Наташи и о местонахождении Саши. Выспросил дорогу. Районный отдел внутренних дел находился через пару остановок. Жорик решил прогуляться пешком, поближе познакомиться с московскими улицами. Шел по шоссе Энтузиастов, пялясь то на раскинувшийся по одну сторону дороги Измайловский парк, то на ряд домов, тянувшийся по другую.

Минут через пятнадцать добрался до РОВД. Молодой сержант на проходной долго не мог взять в толк, чего от него хочет Привольнов. Потом куда-то позвонил, с кем-то поговорил, но, в конце концов, назвал номер кабинета и пропустил в РОВД. Жорик поскитался по зданию, отыскал нужную дверь, постучал и вошел.

В помещении стояли два стола, несколько стульев, шкаф и сейф. На одной стене рядом с раковиной висело полотенце, на другой – портрет президента. Плотные красного цвета шторы на окне с решеткой из толстых прутьев создавали в кабинете полумрак.

За столом спиной к окну сидел средних лет мужчина в гражданской одежде. В лице, фигуре и осанке его было нечто медвежье. Если бы было чуть темнее, то сослепу точно можно принять за бурого мишку, а то и за североамериканского его собрата гризли. Те же покатые плечи, руки-лапы, нос пуговкой, глазки-бусинки и оттопыренные ушки, почти на макушке. Мужчина указал глазами на стул.

– Садитесь. – Когда Привольнов устроился на стуле напротив него, потребовал: – Паспорт, пожалуйста.

Жорик достал документ, протянул милиционеру. Тот взял паспорт, со скучающим выражением на лице полистал страницы, удовлетворенно кивнул и бросил на край стола.

– Следователь Викулов Виктор Владимирович, – представился «гризли», откинулся на спинку стула и сложил руки-лапы на солидном, округлой формы брюшке. – Я веду дело об убийстве гражданки Привольновой Натальи Дмитриевны.

Жорик склонил голову:

– Понятно.