быстро отворачиваюсь уже через секунду, чтобы они ничего лишнего не подумали.
Так… Сколько это длится?
Наверное, прошло уже несколько дней, но точно ответить не могу. Когда тут выключают свет, я просто сижу и жду, пока его включат. А едва включают, в этом большом помещении с потолком, похожем на купол, появляются новые и новые покупатели. Кто-то осматривается и уходит, ничего не купив. Кто-то выискивает то, что ему нужно. А кто-то просто развлекается, устраивая споры и аукционы прямо на месте.
Я всё это распознаю по тембрам и эмоциям. Ни слова не понимаю, язык мне неизвестен, да и никто не заботится обо мне в принципе.
Я чувствую вселенскую усталость и не понимаю, почему вообще меня забрали сюда. Ведь, логично, меня никто не купит. Сдалась кому-то тут девушка-землянка с чувствами и неприятной пустотой в желудке!
Кушать хочется тоже. С тех пор как я очнулась в криокапсуле, мне только успели надеть эту маску. И защитить мою кожу таким странным материалом. После мне не удавалось поспать, меня никуда не выводили, как и всех остальной товар здесь.
Расслабляю спину, ибо позвоночник онемел от того, что я сижу в одном положении. И тут же получаю ощутимый разряд, что острой болью проносится по телу и заставляет меня снова сесть ровно. Я снова кошусь в сторону странных четырёхглазых и кривлюсь от боли, сжав плотно губы. Мне так больно, что нет сил сопротивляться. А ешё я не хочу получить вторую дозу разряда, мне хватает и первого напоминания и этой боли.
Док клал меня в капсулу и гарантировал, что разбудит через пару лет, когда найдёт мне лекарство. Но…
Кажется, прошло гораздо больше времени, и я не уверена, что до сих пор моя болезнь полностью пропала. Плохо, что я не ем и не сплю, мне нужен режим и нормальные условия.
Но в плену особо не продиктуешь свои правила, увы. В плену мне даже спину нельзя расслабить, которая раскалывается от боли. Позвоночник и поясницу не чувствую, а коленки задеревенели от холодного металла. Сквозь эту странную плёнку я чувствую все температуры. И мне и правда холодно.
Но я держусь, чтобы не дрожать. Держусь, чтобы ни за что не делали мне больно.
Внезапно сама атмосфера в этом огромном ангаре меняется. Словно резко что-то происходит. Хотя я никаких взрывов не слышу. И других посторонних шумов тоже. Вижу только, что все в миг напряглись: и все продавцы, и покупатели разных рас, форм и видов. Кажется, что даже время остановилось.
Перед ним расступаются все. Пропуская его воинов, после и самого мужчину — высокого и статного, тёмного и даже чем-то похожего на земного человека. Если бы не кардинальные отличия во внешности и росте, я бы действительно приняла его за переодетого землянина. Он совсем без волос, кожа тёмная, холодного, серого оттенка, которая под искусственным светом смотрится немного светлее, но так же не менее ужасающей всё нутро.
Мужчина уверенно осматривается. Кажется, что ему абсолютно всё равно на присутствующих, пока они наблюдают за каждым его действием. За каждым шагом. Кто-то уважительно кланяется и не поднимается, пока он не пройдёт. Мужчина уверенно осматривает всё, что тут предлагают своими темнющими глазами с широкими зрачками, но ничем не интересуется должным образом.
От него веет опасностью. Дикой и сильной аурой власти и всесилия. Трудно не догадаться, что он владеет довольно-таки большой властью. Скорее всего, даже какой-то монарх или император…
Странно видеть его на торговой станции. Ведь я тут недолго, но не встречала никаких важных персон. Ни перед кем так не расступались и не кланялись.
Чувствуя, что он и его воины подходят всё ближе, я опускаю голову. Пусть пройдёт мимо и не заинтересуется какой-то землянкой. Вообще, я ожидала, пока эти четырёхглазые поймут, что я никому не нужна и просто убьют. Или выкинут в открытый космос, что одно и то же. О возвращении домой и речи не идёт. Кажется, теперь это невозможно.
Внезапно я понимаю, что он остановился прямо передо мной. Я увидела пару одинаковой обуви у воинов и блестящие ботинки самого странного посетителя. Не скажу, что я именно так и поняла, что это именно он подошёл ко мне. Но я дёргаюсь от слабого удара тока и снова выпрямляю спину, поднимаю взгляд на мужчину.
Он стоит прямо передо мной и холодно рассматривает. Ничего не говоря, он кивает и меня в мгновение ока хватает за руки один из его вооружённых воинов и заставляет встать на ноги.
Выбора у меня как не было, так и нет. Хватка у воина настолько сильна, что выбраться нет и шанса. И я, спотыкаясь и путаясь в ногах, следую за ними.
Хотя, меня скорее грубо тащат за руки отсюда вон.
Радоваться этому, или горевать — я не знаю. Ведь меня может ожидать всё, что угодно за пределами этой межпланетной торговой станции.
Да и я ведь до сих пор в плену, ведь так?
Торговая станция оказалась гораздо больше, чем я себе её представляла. Едва меня грубо вытаскивают из огромного помещения, где я провела какое-то время (возможно, и несколько дней, но я не уверена); мы оказываемся в длинном тёмном коридоре с высокими потолками. Точнее, для меня эти потолки высоченные. А вот для тех, кто меня тащит за собой, или для тех существ, кто обходит нас — вполне себе нормальная высота.
Слабость накрывает так сильно, что хочется повиснуть на этом воине, или и вовсе, отключиться и ни о чём не думать. Мне больно. Кисти ноют от сильного захвата, а лёгкие обжигает от частых вдохов и выдохов.
Внезапная остановка самого главного происходит внезапно. Он с кем-то заговорил, но из-за его широкой спины и ещё одного охранника рядом, я никого не вижу. Пока есть шанс, я перевожу дыхание. А ещё чувствую, что поступающего кислорода стало как-то меньше. Эти торговцы несколько раз меняли мне баллоны и я с ужасом понимаю, что у меня действительно кончается воздух. Я вдыхаю полную грудь воздуха, но практически ничего не чувствую, словно кто-то сжигает необходимый ресурс.
Я повисаю на воине, ожидая пока главный и большой мужчина с идеальной осанкой переговорит с кем-то. Чую, пока он договорит, я просто задохнусь.
Внезапно он повернулся. Словно почувствовал мою злость и бессилие одновременно. Я чувствую его взгляд, но поднять свои глаза не могу — мне попросту страшно. Слышу снова незнакомые слова и меня моментально поднимают на руки. Высоко. Но воин делает
