ублюдков, боготворящих звон монет. Безбожники и еретики поганые! Суметь организовать из них отряд, спаянный жесткой дисциплиной и невероятной выучкой? Не-а! Не смешите меня, господа! Враки все это. Но портовой охране об этом знать не положено. Насторожены будут, а значит, при реальной опасности не дадут себя зарезать как глупую овцу.
Плохо знал о жизни пиратов сержант Кальди, иначе бы сам последовал своим советам быть настороже.
— Валсер, веди людей на посты, — приказал он, и дождавшись, когда, ежась от свежего ветерка с моря бойцы исчезнут в тумане, медленно пошел в другую сторону. Смена всегда начинается с обхода гавани и заканчивается административным поселком. Службу здесь нести гораздо легче, поэтому многие всякими правдами-неправдами старались заполучить возможность таковой. Но сержант Кальди не дурак. Он постоянно тасовал охрану как колоду игральных карт. У него нет любимчиков. Каждый должен вкусить прелести службы и знать как свои десять пальцев территорию порта.
Где-то возле здания таможни раздался глухой стук железа; сержант ухватился за рукоять палаша, но тут же ослабил хватку.
— Болван! — выругался он, увидев худощавую фигуру непутевого солдата Фоделя по кличке Тощая Селедка. — Дрых, паскуда?
— Никак нет, сержант! — поправляя съехавший набок шлем, пролепетал Фодель. На его худом лице, побитом давней оспой, застыл испуг, а тонкие усики, постоянно вызывавшие раздражение у Кальди, задвигались вверх-вниз, живя своей жизнью. — Алебарду не удержал, ударилась о стену.
— Врать сначала научись, бестолочь! — рыкнул сержант, подходят ближе. Схватил парня за подбородок двумя пальцами, потянул вниз, чтобы взглянуть в снулые (точно, дрых слизень!) глаза. — Наряд вне очереди захотел? Я тебе устрою его! Говорено было: не спать, не дремать, глядеть во все глаза по сторонам и ушами слушать! Война идет! Сиверийцы только рады будут перерезать таких охламонов, похожих на тебя. А режут они с превеликим удовольствием.
Отпустив подбородок подчиненного, Маркон Кальди сбавил тон — а то совсем вогнал в уныние солдата — и спросил:
— Никого из посторонних не замечал?
— Все чисто, сержант, — ободрился Тощая Селедка. — Только наши. Делали обход по периметру.
— Ладно, пошел я, — пробурчал сержант, легонько стукнув ладонью по макушке шлема незадачливого стражника. — Скоро тебя сменят. Но смотри у меня. Поймаю однажды спящим — сдеру шкуру и продублю ее в соляном растворе, а потом на барабан натяну. Будет вместо сигнальной рынды!
— Да, сержант! — вытянулся парень и остался стоять на месте, поедая глазами спину удаляющегося командира. Потом расслабленно выдохнул и почесал затылок. Пронесло. И в самом деле сон сморил, несмотря на мерзкий туман, норовящий под плащ и кирасу залезть. Это он башкой, если честно, ударился о стену, вот шлем и издал такой стук. Но каков слух у начальника караула!
Сержант Кальди, довольно хмыкая от идеи натянуть кожу Тощей Селедки на барабан, неторопливо прошелся по всему поселку, накрутив хвосты еще двум охранникам, потом свернул в лабиринт лабазов, внимательно осматривая надежность запоров на воротах. Вообще-то не его это работа, но Маркон любил докладывать капитану Ландеру лично о порядке на вверенном ему посту. Разве плохо, когда ты абсолютно уверен, что ничего за ночь не случилось, и купеческие товары находятся в целости и сохранности? Глядишь, и перепадет премия за добросовестную службу. Разве денежка лишней бывает?
Погруженный в мысли, сержант не сразу понял, что его раздражает. Сквозь ватную пелену тумана со стороны гавани раздавались заполошные удары рынды. Насторожившись, Кальди как охотничий пес повел носом, и сорвавшись с места, помчался к порту, бухая сапогами по спрессованной до состояния камня земле.
Со всех сторон к причалам сбегались стражники, создавая больше суеты, чем показывая слаженность действий. Сержант тоже еще ничего не понимал, но тревога поселилась в сердце. Неужели накаркал? Пираты в гавани?
— Капрал Валсер! — рявкнул начальник караула, увидев мельтешение фигур на причале. — Живо ко мне!
Вертя бычьей шеей, Валсер прибежал к нему и доложил:
— На рейде замечен пиратский корабль. Вошел в гавань и встал на якорь напротив «Туманного убийцы».
— Что, и даже не наткнулся на камни? — разочарованно спросил сержант.
— Никак нет. Целехонек как яичко в гнездышке, — осклабился капрал. — Ветер сносит туман, бриг хорошо видно.
— Они смертники или отвлекают от чего-то? — быстро шагая к центральному причалу, поинтересовался Кальди.
— Я дал команду зарядить все пушки и ждать высадки головорезов, — Валсер бухал сапогами по дощатому, из крепкой лиственницы, настилу, не отставая от своего командира.
Сержант усмехнулся. «Все пушки» — сказанное было явным уважением к двум старым короткоствольным мортирам, которыми только вороватых чаек пугать, чем отбиваться от высаживающихся на берег пиратов. Впрочем, пару шлюпок потопить можно, да только это злость разожжет у морских разбойников.
Мимо пробежали трое стражников, среди которых был и Тощий Селедка, придерживавший свой шлем. Он болтался на непутевой голове как детский колокольчик, и сержант подавил вздох, пообещав себе, что вобьет плотницкий гвоздь в темечко парня, чтобы однажды Фодель не потерял часть своей амуниции.
Караул порта исчез в рассеивающем тумане, занимая позиции согласно отработанным мероприятиям. Капрал Валсер остался со своим командиром и вытянул руку в направлении моря.
— Вон там, между «Солнечным» и «Дрянной девчонкой», если отсюда глядеть, — сказал он. — Бери вправо.
— Вижу, — прищурившись, откликнулся сержант. — Двухмачтовый бриг с поднятым флагом. Черный, похож на пиратский, но не уверен. При таком освещении запросто можно спутать с зеленым, и даже с красным цветом.
Бриг как бриг, ничем не отличается от сотен таких же кораблей, бороздящих огромные просторы Великого океана. Он затаился в густых клубах тумана, отчаянно сопротивляющихся напору усиливающегося ветра. Но ему не хватило сил, и через короткое время уступил свои позиции, развеялся по серой глади акватории. И Кальди удалось рассмотреть раннего гостя.
Корабль оказался довольно старым, с характерными пушечными портами, к счастью, наглухо задраенными. Не похоже, что готовится к обстрелу. По некоторым признаком видно: судно долго носило по морю. Такелаж провис, леера в некоторых местах сильно потерты и требуют замены. Штандарт был то ли черным, то ли черно-золотым с нарисованным на нем девицей. Какой-нибудь пиратский фольклорный сюжет, не иначе. И еще элементы, которые невозможно разглядеть из-за постоянных провисов. Ветер то налетал, разворачивая полотнище, то внезапно исчезал, и тогда флаг уныло опадал, опутывая флагшток.
Сержант поежился. На борту брига не наблюдается никакого движения. Словно все попрятались, чего-то ожидая. Показалось даже, что сейчас створки
