просто ужасно вкусным. Княжеские, чтобы не выглядеть вовсе уж нахлебниками, достали сырокопчёную госрезервовскую колбасу, конфеты, печенье.
— Ну надо же! — Долегон вытянул из кулька прямоугольный брусочек в яркой бумажке, — «Мишка на севере»! Сто лет таких не ел!
— Так вы со Старой Земли? — живо поинтересовался Юра. Сам он родился уже здесь, а точнее — пришёл в животе матери. Его и в посольство Фёдор взял, что называется «для расширения кругозора».
— Мы — с Матушки, да, — Долегон задумчиво глядел в огонь.
— А когда зашли?
— В первое лето, — ответил ещё один рейнджер.
— Так вы — первые? — в голосе Юрки послышались отголоски щенячьего восторга.
Фёдор Кузьмич, поначалу досадовавший на этот диалог, внезапно понял, что под прикрытием восторженного племяша очень удобно наблюдать за ситуацией в целом. Эльфы смотрели на парня спокойно, даже добродушно. Так взрослые сытые собаки наблюдают за ковыляющим к миске щенком. И… они тоже изучали пришедших.
— Первые мы, — подтвердил эльфийский командир, откусывая «Мишку», — Сегодня долго не сидим, завтра подниму вас в пять. Отсюда километров тридцать осталось. Пободрее пойдём — к завтраку успеем. Будет время — будут разговоры.
Кузьмич подошёл к Тимуру, подтягивающему тент, спросил практически одними губами:
— Ну, что скажешь?
Тот осмотрелся по сторонам и ответил так же едва слышно:
— Снайперская выучка точно есть.
Посол покивал. Это точно. Говорят мало, почти не двигаются, с окружающей средой сливаются…
— Как думаешь — все здесь?
— Скорее всего пара-тройка в лесу, издали пасут. На каждого, поди, уже досье составили.
Ладно, будем посмотреть…
Новая Земля, где-то в дороге, 31.10 (апреля).0026
Однако ничего неприятного не произошло.
Утром каждый проснувшийся получил кружку душистого чая и бутерброд с копчёным мясом. Долегон, вручая Фёдору Кузьмичу еду, с серьёзной миной присовокупил:
— Лембас!
Посол взял. Что ещё за лембас такой? Или это выражение, вроде «приятного аппетита»? Морда у рейнджера была кирпичом. Может они типа на знание культуры проверяют? Выручил подошедший Юрка.
— Ух ты! Настоящий лембас? Прямо эльфийский?
— Ну, мы же эльфы, — усмехнулся второй рейнджер.
— Колись, Юрка, что за лембас? — потребовал Кузьмич, — А то стою тут с куском, как дурак!
Эльфы, увидев нормальную человеческую реакцию, заулыбались; старший пояснил:
— Дорожный хлеб. Черствеет очень медленно.
— Да! Я во «Властелине колец» читал, — добавил племяш.
— Всё с вами ясно, умники, — посол откусил щедрый кусок.
Бутерброд был вкусным. И сытным. Интересно, сколько этот лембас по максимуму хранится? И могут его простые смертные печь или только специально обученные эльфы?
Северный берег с той стороны, откуда подходила дорога (мощёная, кстати, уже тёмно-серым диабазом), был не особо распахан, тайга стояла густо, почти до самого берега. И панорама замка открывалась неожиданно.
Замок впечатлил. А, если честно, ещё больше впечатлил мост, перекинутый через бурную, суровую реку. Монументальные каменные пролёты опирались на торчащие из воды скальные островки, и расстояние между ними было разное. От этого мост казался словно выросшим из пейзажа.
Подъехав ближе, Кузьмич рассмотрел, что остров был обнесён массивной стеной, а внутри укреплений густо заполнен всякими… почему-то хотелось сказать — объектами, в том числе и полувозведёнными. Работа кипела вовсю.
Раздался звук колокола.
— Вот, опять! — Юрка подъехал ближе, — У вас что, церковь есть?
— Есть священная роща, посвящённая восьми. Если вам требуется.
— А колокол — это призыв на богослужение?
— Нет. Это значит, нас увидели.
Понятно. Вот, значит, почему на подъезде к Ладушке звон слышался — по-любому, наблюдатель увидел отряд и подал сигнал.
ПЕРВЫЙ ПРИЁМ
День тот же
Фёдор Кузьмич
Барон принял посольство в большом зале со множеством высоких стрельчатых окон — неожиданно сразу же, прямо с дороги, они только лошадей во дворе оставили. Предложил сесть в расставленные широким полукругом кресла. Со стороны Серого Камня был такой же ряд кресел, на которых сидели человек двадцать. Среди сидевших посол с удивлением заметил нескольких женщин.
В Княжестве жен и дочерей на приёмы тоже брали, для красоты и приятного общения, но чтобы на такие вот деловые встречи…
Вот, рядом с бароном, например. Похоже, супруга. На фотографиях они часто вместе. Как там в досье было написано? Маг-целитель высокого уровня, по некоторым сообщениям, местные называют её «видящей души». Кузьмич предположил, что дамочка — хороший психолог. Взгляд у неё странноватый, отсутствующий. Скучает на официальных мероприятиях?
Ещё одна. Старшая дочь. В сводке было написано: оборотень. Хм-м…
Со светящейся белкой на плече — это, должно быть, Василиса. Огненная магичка. Остальные были мужики.
Барон сказал несколько приветственных общих фраз, в том смысле, что: добрый день, а кто вы, собственно, такие и чего вам тут надо? Только вежливо. И начал слушать. Жена его, казалось, сидя уснула, привалившись к высокой резной спинке своего кресла — и это как-то сбивало с мысли. Фёдор Кузьмич понял, что заготовленный гладкий текст куда-то потерялся, а фразы, которые приходят на ум — все какие-то непричёсанные и собранные тяп-ляп…
А потом баронесса вроде как проснулась, кивнула мужу — и первая аудиенция как-то быстро закончилась. Всё посольство пригласили в гостевые комнаты: отдохнуть, покушать вкусный завтрак, помыться, прихорошиться и явиться на официальный обед к полудню.
В выделенном им доме была общая гостиная, из которой в разные стороны расходились восемь дверей. Провожатый показал: где какие спальни, где кухня-столовая (с уже уставленным, кстати, всякой вкуснятиной столом), где душ — и занял место постового на улице. Так-так.
— Странный какой-то приём был, — с досадой поделился Кузьмич с Тимуром, — Что думаешь?
— Во всякой избушке свои погремушки, — неопределённо высказался Тимур, — Посмотрим, что на обеде будет.
— Дядь Федя, можно я скажу? — Юрку прямо распирало.
— Ну?
— Это же кельда! Она нас смотрела! Вы разве досье не читали?
— Читал, конечно. Целительница. Работает в тесной связке с мужем. Один из трёх известных сильнейших тандемов.
— Да не это! В приложении?
Фёдор переглянулся с Тимуром. Тот пожал плечами:
— Я, если честно, больше про барона…
— Да вот я тоже.
— Да вы что!!! — Юрка испугался собственного вскрика, выглянул в дверь и понизил голос, — Она же видит души!
— Типа психолог? — уточнил Тимур.
— Да какой там психолог! Она читает человека, любого! Тайные мысли, желания, угрозы — всё!
Кузьмич поёжился:
— Что ты раньше-то не сказал?
— Так это в досье всё было. Я думал, вы просмотрели…
Наивный чукотский юноша!
— Именно что просмотрели! — проворчал Тимур, — И что теперь?
— Да ничего. Она нас прочитала, увидела, что тайных дурных замыслов нет. Сейчас мужу расскажет подробности, и на пиру уже разговор пойдёт о деле.
Кузьмич плюхнулся на диван.
— Погоди. То есть, если бы мы против них что-то затевали…
— Нас бы, скорее всего, уже на кусочки нашинковали.
Посол цветисто выразился.
— А ну, где эта папка⁈ Чего я ещё там просмотрел?
ОБЕД
Новая Земля, Белый Ворон, всё тот же день прибытия посольства
Фёдор Кузьмич
На обеде женщин было уже гораздо больше. И не женщин. В смысле — не людей. Помимо знакомых уже эльфов присутствовали несколько гномов, в костюмах которых чувствовалось глубокое понимание рокерской моды с точки зрения эстетики средневекового модерна, качества выделки кож и металлических украшений. Все остальные тоже принарядились, хотя и не так брутально. Правящая пара была в чём-то, смутно напомнившем Фёдору Кузьмичу виденный ещё на Старой Земле спектакль про Гамлета.
Барон пригласил гостей угощаться и начал с места в карьер:
— Во-первых, мне хотелось бы поподробнее услышать про Силу Степи…
ДОГОВОР ДОРОЖЕ ДЕНЕГ
Новая Земля, Белый Ворон — Княжество Восточное, дорога, 04.01 (мая).0027
Фёдор Кузьмич
Кузьмич был доволен, как слон.
Условия барон, конечно, выкатил выгодные для себя, но против аргументов было не поспорить. Реально ведь: неизвестно, чем ещё дело кончится, а рискует он даже не землями своими и не людьми — собственной жизнью.
Но каков делец, а! Что только под это дело не выторговал: и регулярные поставки даже не по оптовым, а по заводским ценам (Петрович списки потребного увидит — офигеет; там и алюминиевый листовой прокат, и сеялки-молотилки, и даже какие-то запчасти для лодочных подводных крыльев — на двадцать листов
