лист больше похож на упаковку от селёдки. Анна, вы на нём что, жареные пирожки из ларька у вокзала раскладывали?
— Я не ем такое.
— Я тоже. Именно поэтому удивлён, откуда на моём договоре жирное пятно.
Испугавшись гнева босса, я никак не могу придумать достойное объяснение тому, что произошло. Я просто заказала ему ланч, а когда обед принесли, тритон задал мне сразу три дополнительные задачи одновременно. Пришлось лезть в наш старый архив.
И, чтобы не свалиться со стремянки, выискивая нужные документы, я попросила доставщика поставить пакет на стол.
А этот идиот плюхнул мясо с салатом прямо на документы. Никогда больше ничего не закажу в том ресторане. Но оправдываться бесполезно. Герман всё равно скажет, что это моя вина и стоило продумать подобный вариант развития событий.
Подружки, разглядывая фото моего начальника в интернете, вздыхают, утверждая, что мне очень повезло находиться рядом с таким красавчиком круглые сутки. Допустим, я не слепая и тоже замечаю его очевидную привлекательность. И уважаю Белозерского, как профессионала. Он очень умный и развитый, много читает, трижды в неделю посещает спортивный зал, хорошо платит, но иногда… То есть почти каждый день. Я, скрипя зубами, мечтаю о его скоропостижной кончине.
Особенно сильно в такие моменты, как сейчас, когда он смотрит на меня как на насекомое.
— Перепечатайте договор и соберите все подписи заново. — Поворачивается ко мне, осматривает с ног до головы. — И, пожалуйста, Аня, не носите больше эту блузку на работу, она меня нервирует. А где мой кофе?
По утрам, замечая его машину, подъезжающую к офису, я отправляю по сети сообщение: «Тритон выполз из канавы». Чтобы все сотрудники были в курсе: босс уже прибыл и необходимо срочно занимать свои рабочие места. У нас дружный коллектив, и мы хором недолюбливаем нашего начальника-самодура.
— Ваш кофе… — смотрю на милипиздрическое пятнышко в углу листа.
Блин, другой бы даже не заметил.
— Вы выпили мой кофе? — опережает меня босс, роясь в бумагах.
Ага, едва сдерживаюсь от того, чтобы не хохотнуть. Я что, самоубийца?
— Нет, Герман Игоревич, вы его выпили сами.
— Вместе с чашкой?
— Чашку вы оставили на подоконнике в конференц-зале.
— Ладно, допустим, я бы выпил ещё. Но это позже. — Шелестит листами.
— Можно идти?
— Куда?
— Сейчас обеденный перерыв.
— Я ел?
— Да, босс, полчаса назад.
— Хорошо, тогда садитесь и записывайте.
— Но?!
— Какие-то проблемы, Аня?
— Нет, конечно, нет. — Медленно опускаюсь на сиденье и достаю блокнот, двигаю ножку стула, якобы устраиваясь поудобнее, а на самом деле пытаюсь скрипом заглушить журчание пустого желудка.
Я сюда в шесть утра пришла и с тех пор ничего не ела.
Герман перечисляет срочные дела. Я записываю и поглядываю на его идеальный профиль. Как человек может быть настолько привлекательным и отвратительным одновременно?
Чётко записываю, но он говорит слишком быстро, едва поспеваю.
Звонит телефон, однако, боясь потерять мысль, я сразу не вскакиваю, продолжаю писать.
— Звонок, Анна, — приподнимает он свою шикарную бровь, намекая на то, что я не подхожу.
Сам он взять трубку, видимо, не в состоянии.
— Да, конечно. — Бросаю писать и хватаю телефон. Внимательно выслушав говорящего на том конце трубки, поднимаю глаза на босса. — Это из кардиологического отделения. Ваш отец хочет немедленно видеть вас, ему плохо.
— Мой отец? — мрачнеет тритон.
Встаёт и выхватывает у меня трубку.
Уходит в другой конец кабинета. Я думаю, что подслушивать некрасиво, и решаю уйти.
Тритон без слов, лишь движением пальца указывает на точку на полу возле его стола с очевидным посылом: «Стоять!» Я подчиняюсь, потому что мечтаю о повышении и устала жить в однокомнатной квартире с двумя сводными сёстрами-подростками, отчимом и его престарелой матерью.
— Собирайтесь, Анна, мы едем в больницу.
— Ладно, — послушно киваю.
Глава 2
— На поездку к отцу придётся потратить не меньше двух часов. А у нас этого времени нет. Поэтому вы, Аня, поедете со мной и будете всё записывать. К тому же нам нужно пробежаться по нескольким пунктам озеленения больницы. Что-то мне подсказывает, что они хотят урвать от нас дешёвый проект.
Кивнув, соглашаюсь и иду за ним. Не придержав для меня дверь, босс выходит в общий коридор. Вовремя ловлю деревянное полотно, умудрившись не получить по лбу.
Мы спускаемся с подиума, где расположен кабинет шефа. Работники в нижней части офиса сидят за перегородками, каждый за своим компьютером, и те, что не ушли на обед, тянут шеи, с интересом нас разглядывая. Когда в их сторону поворачивается тритон, они прячут головы.
Но, в принципе, тритон ни на кого особо не смотрит. Мы для него интереса не представляем. Разве что в качестве мурашей в его личном формикарии.
«Работаем, работаем, работаем! — любит повторять босс. — Вам надо в уборную?! Ближе к вечеру, когда закончится рабочий день!»
Все давно привыкли к нашему странному дуэту. И совсем не удивительно видеть меня, крысиным хвостом болтающуся за Белозерским. По коридору идут великий император и его главный конюший, то есть я. Верный слуга неопределённого пола, предпочитающий тусклую одежду, минимальный макияж и плоскую подошву.
Поправляю тугой хвостик на затылке и не могу понять, почему моя серая блузка так сильно взбесила тритона. Нормальная ведь, неброская. Может быть, дело в воланах, ну так продавщица сказала, что они сейчас в моде. Пожав плечами и просеменив мимо зеркала в рекреации, заглядываю в него, отклонившись назад. И пока могу, смотрю на себя снова и снова: по-моему, очень даже мило.
В лифте тритон всегда ездит один. Поэтому я как бы невзначай притормаживаю, завязывая на сандалиях несуществующие шнурки. Белозерский терпеть не может чужие запахи в замкнутых пространствах. И я жму кнопку, планируя спуститься вниз в соседнем.
Лифт оказывается занят. Я нервничаю. Герман Игоревич не выносит, когда опаздывают. Приходится плюнуть на ползающую туда-сюда кабину и стремглав нестись по лестнице, а потом остановиться, поправить причёску и выйти как ни в чем не бывало.
— А на втором лифте приехать вы не догадались, Аня?
Когда он отворачивается, я незаметно закатываю глаза. Ну да, куда уж мне?! Мне просто нравится бегать по лестнице по первому твоему свистку. Но я терплю. Это хорошее место работы, и я надеюсь, что смогу добиться многого.
Не взглянув на меня и уткнувшись в телефон, босс
