Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
принеся в толстой картонной папке листки машинописи и рукописные наброски – только что рожденную книгу. Она была еще сырой, очень сырой… С ее страниц, отпечатанных набело нашей машинисткой Лидией Васильевной, так и капала вода. И все же это была книга…
…Кому приходилось посещать судостроительные заводы, тот непременно замечал на стапелях или в эллингах контуры рождающихся кораблей. Всем бывало ясно, что это еще не судно, не мореход: на нем ни машин нет, ни приборов, да и на плаву он еще вряд ли станет держаться. Но никому и в голову не приходило назвать это сооружение каким-нибудь другим словом: корабль и только корабль!
Подобное ощущение вызывала и книга Демидова. Ее читали и в отделах нашей редакции, и специалисты, и просто самые разные люди. Виктор прислушивался к бесконечному потоку мнений и предложений (иногда удивительно противоположных!), что-то исправлял, что-то переписывал. И как он не махнул на все рукой – совершенно непонятно! Вот тут-то мне с какой-то новой стороны показался его характер – характер бойца – и просто характер человека, умеющего уводить начатое дело до конца.
Все, о чем рассказано в книге Виктора Демидова, – правда. Много лет, день за днем, он выезжал на оперативные, не терпящие никаких отлагательств вызовы. Более тридцати тысяч мин, снарядов, гранат, фугасов, зарядов, шашек обезвредил он за это время собственными руками. И каждая из них могла стать последней в его жизни.
Книги такого рода (например, Золотовский с его рассказами об эпроновцах, записки Коллинза или Марка Галлая) подкупают «всамделишностью», реальными ситуациями. Они, мне кажется, поучительнее и интереснее, чем десятки других, с лихо закрученными сюжетами и драматическими ситуациями. Потому что здесь жизнь. А там пусть ловкая, пусть талантливая, но выдумка. Берите любую из главок-новелл книги Виктора Демидова и везде вы встретите людей, о существовании которых даже не подозревали, но которые ежедневно, ежечасно, беспокоясь о нашем с вами благополучии, без громких слов шли на опасное дело, как мы с вами идем на свою совершенно мирную работу. Вы увидите их такими, какими увидел автор. И полюбите их любовью автора.
Нигде вы не найдете назойливых убеждений: смотрите, мол, какие хорошие ребята, ваш гражданский и моральный долг – подражать им! Вы сами поймете это. И еще то, что за однообразной, но от этого не перестающей быть рискованной работой – и коллективизм наших парней, и их самоотверженность, и скромность, и многие другие качества, к которым надо стремиться.
Я не знаю, будет ли книга Виктора его единственной книгой или первой в ряду многих. Но я знаю другое: этот человек полон неожиданностей. Он мог бы стать серьезным исследователем военной истории, о чем свидетельствует колоссальная работа, проделанная им по жизнеописанию ведущего русского артиллериста-изобретателя В. И. Рдултовского. Он мог бы стать и незаурядным публицистом и острым сатириком. Но это все предположения. Время покажет, какую дорогу он изберет.
А пока перед вами – первый литературный опыт застенчивого фантазера Виктора Демидова, книга, в которой уместилось больше десяти лет его жизни.
Капитан А. Бычков
Войны кончаются не сразу
Вместо пролога
«Инженерные зело потребны… при
атаке или обороне… и надлежит
таких иметь, которые не только
фортификацию разумели и в том
уже служили, но чтобы мужественны
были, понеже сей чин паче
других страху подвережен есть».
(Из воинского устава Петра I о сапёрах. 1716 г.)
Кажется, в конце шестьдесят второго к нам, в ленинградскую группу разминирования, пожаловал столичный журналист. Два дня он так и этак фотографировал эффектно инсценированные моменты нашей работы. На третий увязался со мною на «настоящее» дело.
Оно оказалось рядовым: в районе строительства жилых домов по Ново-Измайловскому проспекту экскаваторщик обнаружил небольшой невзорвавшийся снаряд. Мы его осторожно взяли, положили в ящик с песком и потихонечку вывезли на подрывную площадку.
По-моему, журналист был несколько разочарован простотой и прозаичностью процедуры. Но виду не подал. Когда мы возвращались обратно, он, наконец, задал мне традиционный вопрос:
– И много их тут попадается?
– Снарядов-то?.. Хватает…
– А все-таки? Вот хотя бы здесь, за Московской заставой?
В такой форме вопрос показался занятным.
– А вон, видите, дот у Дворца Советов? – Мы только что проехали Среднюю Рогатку. – Это раз. Сзади здания есть еще дот. Оттуда мы вывезли, если считать на вес, четыреста килограммов взрывчатки. Слева красивый жилой дом заметили? Тут тоже было несколько снарядов. Дальше – угол улицы Типанова. Во-он, где отделение милиции… И там находили… Универмаг. Он, как почти все вокруг, – послевоенный. Строился на пустыре, нашпигованном взрывчаткой. А теперь вон там, чуть в глубине, – кинотеатр «Дружба». Цветочные клумбы перед ним… В одной из них оказались две минометные мины. Озеленители прихватили их нечаянно с грунтом где-то за городом. Вот дом со шпилем… Напротив него, прямо на проезжей части (как раз мы это место миновали), при ремонте кабеля нашли снаряд. Буквально перед Первым мая. Народу на улицах – не протолкнешься! Начальство напирает: «Давай, давай». А он почти двенадцать пудов: никак вдвоем не поднять. И помощь вызвать некогда. Парк Победы… Отсюда, когда строили метро и разбивали сквер, мы, как говорится, не вылезали…
Шофер Валентин Николаев, которому тоже все это очень памятно, ведет машину тихо, а я все перечисляю и перечисляю…
– Вот жилой дом… Еще один… «Электросила»…
– У!.. Тут большой был. И у самой стенки цеха. Да еще зимой, – вставляет Валентин.
– Московские ворота… Бадаевская… Больница Коняшина… Трампарк… Гинекологическая клиника… Молочный комбинат… – вспоминаем мы теперь разом с водителем.
– Досталось Московскому проспекту! – поражается журналист.
Если бы только одному Московскому…
* * *
Считается, что за годы Великой Отечественной войны гитлеровцы выпустили по Ленинграду 148478 снарядов, сбросили на него 107520 зажигательных и 4638 фугасных бомб. Но эти цифры вряд ли точны. Скорее всего они приуменьшены. Любые подсчеты не учитывают – и никогда уже, наверное, не учтут, – сколько начиненного взрывчаткой железа обрушилось на город в его нынешних границах: на районы Автово, Московской заставы, Дачного, Пушкина, Павловска, Урицка, Петродворца, Сосновой Поляны – сколько снарядов и мин было на полях под Ленинградом…
С тех пор как днем 5 сентября 1941 года на железнодорожную станцию Витебская-Сортировочная, на заводы «Салолин», «Красный нефтяник» и «Большевик» упали первые снаряды, а в восемнадцать часов пятьдесят пять минут 8 сентября в темнеющем небе Ленинграда прошли фашистские самолеты, сбросив сорок восемь фугасных и свыше шести тысяч зажигательных бомб на районы Финляндского вокзала и Смольного, не было почти ни одного блокадного
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
