местах, я заметил, что она посинела — очевидно, яд начал влиять на неё сильнее.
*Через семь с половиной часов*
Мы покинули аэропорт Владивостока, и я нес сумку Насти. Во время полёта ей один раз стало плохо, и когда я спросил, случалось ли это раньше во время перелётов, она отрицательно покачала головой. Это подтверждало мои опасения: отравление начинало давать о себе знать.
Мы остановили такси и я дал водителю адрес заведения на окраине Владивостока, где часто бывали некроманты из замка. Поэтому предстояла долгая поездка.
На протяжении всего пути Настя молчала, глядя в окно. Я не знал, как поднять ей настроение, да и было ли это уместно? Мы оба отлично понимали, что наша ситуация была крайне серьёзной. Впервые мы вели борьбу со временем, самым беспощадным из противников.
Я тоже уставился в окно и окинул взглядом родной город. Снег обволакивал узкие улочки и флигели домов так, что издалека складывалось впечатление, будто перед тобой не реальный город, а вырезанная рождественская открытка.
Белоснежное покрывало превращало здания в архитектурные шедевры. На центральной площади, которую мы проезжали, стояла величественная ёлка, украшенная свечами и конфетами. Её свет и блеск пробивались сквозь предрассветную тьму, освещая всё вокруг.
С приходом морозов вокруг Владивостока заблестели ледяные зеркала Японского моря. Чистота и прозрачность льда создавали ощущение остановившегося времени — как бы нам с Настей не хотелось верить, что это возможно.
Жители города, укутанные в шубы и пушистые шапки, с нетерпением ожидали рождественских праздников. А сейчас, так рано утром, уже спешили на работу.
Улицы были украшены гирляндами, которые мерцали, словно звёзды на небе, создавая волшебное сияние. В эти дни воздух наполнялся ароматом глинтвейна, доносившимся из уличных кафе и ресторанов на каждом углу.
Пока мы добирались до пригорода, я невольно задремал и проснулся от того, что Настя щипнула меня за щеку. Я расплатился с таксистом и вытащил наши сумки из багажника. Солнце уже взошло, и жизнь кипела на полную.
— А ты почему не спала? — заметил я, глядя на её покрасневшие глаза.
— Мысли о скорой смерти не способствуют расслаблению, — пробурчала гроссмейстер. — К тому же, у меня развилась паранойя. Я накручиваю себя, постоянно думая, стало ли мне хуже или всё без изменений, как несколько часов назад.
— Постарайся отвлечься, обращай внимание на окружающее, — пожал я плечами, не в силах предложить что-то более конкретное, и протянул ей руку, чтобы помочь ей встать, но она отказалась кивком головы.
— Пока что я могу ходить самостоятельно и не собираюсь умирать прямо на улице, — сказала Настя с ноткой сарказма.
— Достойный ответ гроссмейстера стражи, — улыбнулся я в ответ, пытаясь морально поддержать девушку, когда физически помочь было не в моих силах.
Весь пригород был покрыт белоснежным пухом. Улицы, дома, деревья — все окутано хрустящим снегом, который скрипел под ногами прохожих.
Жители, замерзая под многослойными одеяниями, выходили на улицы лишь по необходимости, проводя там минимум времени. Кто-то торопливо покидал свой дом и мчался на работу, а кто-то продвигался медленно, наслаждаясь кристальной чистотой воздуха и невероятной красотой вокруг.
Дома здесь были невысокими, но красиво оформленными. Их фасады украшали объемные резные элементы и прочие украшения. Местные жители смотрели на свои дома с гордостью, ведь каждое строение было словно отражение их собственной души.
Мы подошли к порогу ресторанчика под названием «Трехголовый дракон», и перед моими глазами всплыли воспоминания о всех тех днях, когда я частенько заходил сюда с друзьями. Это местечко было расположено ближе всего к замку некромантов.
Ресторанчик имел три небольших этажа, к которым снаружи вели деревянные винтовые лестницы. Я распахнул столь знакомую коричневую и массивную дверь, на которой помнил каждую царапину или потертость.
Внутри нас встретил аромат различных специй, разносившийся из кухни по всему помещению. Несмотря на ледяной ветер, свистевший за окнами, меня окутало тепло от камина, в котором мирно потрескивали поленья.
Маленькие круглые столики, покрытые блестящими скатертями, расставлены по всему ресторану, а деревянные стулья украшали резные узоры. С потолка свисали объемные и увесистые канделябры, которые, несмотря на свой белый цвет, казались невесомыми и воздушными.
Я попросил Настю подождать за столиком, а сам направился к знакомому бармену Илюхе. Он полировал бокалы белоснежным вафельным полотенцем и, увидев меня, прекратил это занятие. Илюха был крупным и широким в плечах мужчиной с черной короткой бородой, переходившей по бокам в бакенбарды на его прямоугольном лице. — Владос, сколько лет, сколько зим! — встретил он меня фразой.
— Здорово, Илюха, — пожал я его мощную руку. До сих пор не могу понять, как он такими руками посуду не ломает, когда берётся за неё.
— Где ты пропадал столько времени? — он окинул меня внимательным взглядом. — И что за девушка с тобой? Так, очередная подружка или у вас с ней что-то серьёзное?
— Слушай, Илюха, отключи свой режим болтливого бармена. Я не для пустых разговоров сюда пришёл, — нахмурил я брови. — Лучше приготовь нам с моей подругой по чашке кофе и закажи сэндвичи на кухне — с яйцом пашот и авокадо. Но это потом, а пока позвони Саньке или Вовану, только про меня ни слова. Убеди кого-нибудь из них срочно сюда приехать. Придумай что-нибудь убедительное, как ты умеешь. Что касается чаевых, как всегда, будут щедрые.
— Да, не нужна мне твоя чаюха, Владос, мне теперь интересно, к чему вся эта секретность?
Это уже другой разговор, Илюха, и он не для твоих ушей, — я постучал по барной стойке ладонью.
— Понял, сделаю, — поднял тот брови и попросил, помощника, чтобы тот подменил его на несколько минут.
Я вернулся к Анастасии и уселся напротив.
— Ты как? Ещё держишься? — видок у неё был так себе. Под глазами проступали синяки, а кожа начала сереть.
— Тошнота к горлу подступает и живот болит, — ответила она, безучастно глядя на свои ногти.
— Чëрт! А я заказал нам с тобой кофе и вкусные сэндвичи, но, видимо, самому придётся съесть обе порции.
— Да на здоровье, — вяло промямлила Настя.
— Уверена? — попытался заставить её поесть. — Тебе сейчас нужно поддерживать силы любыми способами, так что придётся есть через не хочу, иначе ты раньше времени вырубишься или того хуже.
Боковым зрением я заметил, как Илья вернулся на своё место и жестом дал понять, что всё под контролем. Это означало, что скоро один
