полете – к беде. А ты у меня такая аппетитная, тебя эти летучие твари сожрут в первую очередь.
– Да ну тебя! – девушка шутливо ткнула парня в бок и чмокнула в щеку.
К теме сказок они вернулись через полгода, когда решили прогуляться за новогодними подарками. Город был украшен разноцветными лампочками, в магазинах толпился народ, везде ощущалась веселая предпраздничная суета. Катя с Пашей шли, мило держась за руки, утопая в плохо убранном снеге и скользя по скрытому под ним льду.
– Вот и пришло твое время, солнышко, – ухмыльнулся Паша.
– В смысле? – засмеялась его спутница.
– Новый год – время сказок. Ты же у нас мечтаешь о чуде. Как знать, вдруг именно в этот раз оно произойдет.
– Ага, Дед Мороз подарок под елочку положит.
– А вдруг этим подарком окажется путевка в волшебную реальность?
Катя снова засмеялась и отхлебнула кофе из картонного стаканчика. Словно поджидая этот момент, под ногой у нее материализовалась ледяная кочка, и девушка с размаху хлопнулась на тротуар, пролив кофе на свой бежевый пуховик. Охнув, Паша помог подруге встать. Катя рассерженно захлюпала носом и попыталась отряхнуть брюки.
– Ненавижу эту мерзкую зиму! Снег ненавижу! Мир этот дурацкий ненавижу!
Как ни старался Паша, настроение у девушки испортилось вконец. Забыв о необходимости купить подарки, они поехали домой – оценивать ущерб, нанесенный горячим кофе катиному пуховику и пытаться примириться с этим вредным и неуютным миром.
2.
Лема боролась с бессонницей. Невозможность уснуть была мучительна. И не из-за накопившейся за день усталости. Редко, до боли редко, но сон иногда дарил девушке бесценный подарок – другой мир.
Завернувшись в травяное одеяло, Лема усиленно пыталась забыться. Не думать о том, что брат, ушедший из города в болота, давным-давно должен был вернуться. И что отец от беспокойства стареет на глазах. И вообще, безумно хотелось забыть то, каким тяжелым выдался нынешний год для всего города. Никто не произносил вслух, но мысль о том, что на этот раз наступление болот сдержать не удастся, витала в воздухе, холодила и без того замерзшие сердца людей. Не меньшей бедой было то, что никак не приходило тепло. Каменные дома покрывались инеем, проникающим даже в жилые комнаты. От холода тягачи ездили медленнее, чем обычно, пламенные факелы на них то и дело норовили потухнуть. А ведь до сезона настоящих морозов было еще так далеко. Отец даже шерстяное одеяло не разрешал доставать – мол, не стоит использовать такую ценную вещь раньше времени. Но это не страшно, это преодолимо. Пока есть огонь в очагах и горит пламя в каменных котлах возле домов, холод не смертелен. В отличие от болот, которые подбирались все ближе к городу, которые пели в ночной тьме, которые так сложно остановить в их разрушительной неспешной силе…
Мечтал ли кто-нибудь еще так же, как Лема, о другом мире?
Все началось со странного сна, что привиделся 12-ти летней Леме. Девочка пробиралась по лесу – одна, во тьме. Впереди, меж деревьев, виднелось сияние, манившее к себе. Вскоре Лема оказалась на вершине холма, а перед ней расстилалось нечто невообразимое – море разноцветных огней, темное небо, клочья оранжевого тумана. От неожиданности девочка отпрянула назад – и проснулась в своей постели. Весь остаток ночи Лема пыталась понять, что она видела. Старалась вспомнить детали, может даже опознать то место в лесу, откуда ей открылся чудный вид… Но сон растаял, оставив на память только сладкое чувство в глубине души, некую смесь бездумной надежды и светлой грусти.
Второй сон приснился Леме 5 лет спустя. Опять тот же лес, холм, огни… Но в этот раз девушка бежала с колотящимся от счастья сердцем, вперед, посмотреть внимательнее, узнать, что это за волшебное место.
…Лема остановилась у самого края холма и поняла, что лес позади исчез. Да и не холм это был вовсе. Она стояла на каменной прямоугольной площадке. Впереди был город – полный желтых, оранжевых и белых огней, опутанный ярко освещенными лентами дорог, по которым двигались парные огоньки поменьше. Везде прямоугольники домов – и низких, и необычно высоких, каменных, как в городе, где жила Лема, но только ровных и аккуратных. А сколько в них окон, лучащихся светом! Странный огонь в этом мире – горящий равномерно, без всполохов, необычайно яркий, разноцветный. В темном небе меж редких облаков висело Светило – маленькое, непохожее на то, что Лема привыкла наблюдать в редкие ясные ночи на небесах ее родины. Дул ветер – сладкий и теплый, и нес с собой гул города – необычно уютный, полный непривычных звуков.
Девушка подошла к самому краю площадки и посмотрела вниз. Да, сомнений не было, она стояла на крыше высокого дома. Внизу, на столбе, горел круглый оранжевый огонек, ярко освещающий двор, плотно заставленный чем-то похожим на тягачи. Мимо прошел человек с животным на поводке. Где-то рядом под низкими деревьями раздался девичий смех…
По краю крыши шла ограда из цельного серого камня. Лема забралась на него. Ей не было страшно. Сейчас между ней и городом не было никаких препятствий. Стать бы легкой, как древесный лист, слететь на землю, ступить ногами на мостовые этого мира, да и убежать – далеко, в эти освещенные оранжевым и белым лабиринты, остаться навсегда, стать жителем одного из домов и каждую ночь любоваться городскими огнями из собственного ярко-желтого окна!
Лема раскинула руки и стала покачиваться из стороны в сторону в такт налетающему ветру. Она услышала музыку и вскоре поняла, что поет сама. Не так, как поют смертные болота, а словно серые птицы-живицы, которые своим мелодичным голосом приветствуют наступление нового утра.
Пение девушки вплеталось в полотно городских звуков, уносилось ввысь, к самому Светилу. «Останусь здесь, – думала Лема, – любой ценой останусь». Она сделала шаг вперед, в пустоту.
Ее пение не замолкло. Хотя нет, это просто живица заливалась за окном. Проехал тягач и тяжелым масляным духом и шумом спугнул певчую птицу. «Ты меня тут слезами не жалобь, – хмуро проворчал отец. – Хнычь – не хнычь, а работать иди». Он не знал, отчего плакала Лема.
С тех пор каждую ночь девушка ждала возвращения в столь полюбившийся мир. Она стала задумчивой и грустной, за что часто получала подначки от брата и выговоры от отца. Существовал ли город из ее сна на самом деле? Вряд ли. Слишком красивый, слишком уютный, слишком светлый… Лема ждала.
Дождалась она на удивление скоро. И полугода не прошло, как сказочный город вновь
