Магглорожденная?
Лили покраснела и прищурилась (благодаря общению со Снейпами она давно была в курсе того определения, что начиналось на «гр»), но ответила сама:
— Да! И что?
— И как, э-э-э, лорд Принц позволяет гр… — у Сириуса язык сроду за зубами не держался, да…
— До-го-ва-а-аривай… — ледяным голосом посоветовал Северус.
Джеймс сверкнул глазами на приятеля.
— Эм-м-м… Простите, я… Это мои предки так говорят, я так не думаю!
— И как говорят ваши высокочтимые предки?
— Да никакие они не чтимые! Я с ними каждый день не по разу ругаюсь!
— Добром хвастаете, наследник Блэк.
Сириус сглотнул. Больше всего ему сейчас хотелось врезать кулаком по длинному носу этого… этого… Но он не мог найти ни малейшей причины придраться. Да и выглядел этот Принц, как… короче, круто выглядел, самому бы так хотелось. А язык-то как подвешен… Так, что он, Сириус Блэк, до сих пор боится открыть рот, чтобы не попасть впросак. Ладно перед Джеймсом, еще и перед этой грязнокровкой. Сволочь… Восхитительная, блин, сволочь. Джеймс вот тоже завис…
Затянувшееся молчание неожиданно прервала Эванс:
— Если уважаемым наследникам трудно своевременно заменять слово «грязнокровка» на «магглорожденная», можете иметь в виду: я в курсе. И пока вас прощаю. Ну, пока вы не натренируетесь заменять одно слово более, э-э, благопристойным.
Северус поперхнулся, вытаращил глаза на Лили и украдкой показал ей большой палец. Она довольно улыбнулась в ответ и выпрямила спину…
Их непрошеные соседи краснели и отводили глаза.
«Интересно, — подумал Северус, — кто бы мог ее этому научить? И как? Хотя, мать и Эбби вместе… пожалуй, надо будет сказать им спасибо. А еще порасспрашивать Лили подробнее, кажется, ее жизнь, пока я отсутствовал, была тоже довольно интересной».
И он решил внести свой вклад в окончательное промывание мозгов, если они, конечно, у Поттера с Блэком имелись.
— Вы же, смею думать, неплохо разбираетесь в собственных родственных связях и помните Древо Рода, каждый свое? — спросил он и, не обращая внимания на заминку обоих парней, продолжил:
— Вы, конечно, замечали уходящие вбок и, в конце концов, исчезающие ветви этого дерева, а также так называемые «обрубленные»?
— Ты имеешь в виду сквибов?
— В том числе.
Расфокусированные взгляды и кислые физиономии сказали ему, что, по крайней мере, родовые гобелены они все-таки попытались представить. И когда они наконец вопросительно посмотрели на него, вздохнул и занялся образованием двух (или трех - Лили со счета он сбрасывать не торопился) малолетних волшебников.
На проезжающую тележку со сладостями никто даже внимания не обратил.
Лекция по основам генетики, подкрепленная рисунками и таблицами в предоставленной Лили тетрадке (сделанными шикарной авторучкой с тремя цветными стержнями), сначала ввела спутников в легкий транс, который начался, конечно, с маггловской ручки, но потом…
— Значит, любой из потомков может оказаться сквибом или даже магглом? — ужаснулся Джеймс.
— То есть, те, кого называют грязнокровками, наоборот, скорее всего, относятся к потомкам тех самых… отрезанных ветвей сильных родов волшебников? — непонятно чему обрадовался Блэк.
Северус кивнул обоим, но ответил вопросом на вопросы:
— Вот скажите, вы гордитесь основателем вашего рода?
— Ну… это был очень сильный маг… он… конечно…
— Да, разумеется… Ведь это Линфред Стинчкомбский!
— А его родителями? Кто они? Кем были? Поинтересуйтесь, что ли... Заодно у других поспрашивайте, интересно же.
Дружный вдох обоих парней и их большие глаза, а главное, то, что они торопливо выскочили из купе, стали для него приятным бонусом.
Северус повернулся к Лили. Надо будет проследить за ней, — он почувствовал ответственность за нее, почти как за собственную сестру.
— Спасибо, Север, — в зеленых глазах плескались благодарность и еще что-то очень теплое.
— Да ничего особенного, Лили. Скажи, а ты сама… знала все это?
— Почти, — улыбнулась она. — Твоя мама рассказала мне, как родовитые волшебники могут относиться к гр… к таким, как я. И научила, что бить врага лучше всего его же оружием. У меня правда неплохо получилось?
— Отлично, Лилс. Я даже не ожидал. Ты утерла им носы одним махом.
— Думаю, они еще придут в себя.
— Ну да, сначала в себя, потом в купе…
Лили нахмурилась:
— И я так и не узнаю про ваших домовиков.
— Да ладно, у нас целый год впереди. Тем более, это долгая история, и действительно не для чужих ушей.
Довольная уже тем, что таинственный Север принял наконец ее за свою, Лили снова не могла удержаться от вопроса:
— У тебя так мало вещей или что-то не то с твоей сумкой?
— Молодец, сообразила. Чары расширения пространства.
— А… — она прикусила губу. Ей не раз объясняли, что высказывать интерес к чужому имуществу неприлично, но так хотелось…
Северус догадался:
— Хочешь посмотреть?
— Если ты не против… Конечно!!!
Экскурсия по сумке завершилась примерно через час. После первого поверхностного осмотра Лили восхищенно выдохнула:
— Невероятно… Неужели мы когда-нибудь сможем такое сделать сами?
— Ну, такое под силу только очень умелым и опытным артефакторам.
— Но ведь этому учатся?
— Конечно. Хотя наследственные таланты тоже немало значат.
— Как же я хочу научиться, Северус…
Он не стал ее заранее разочаровывать: кто знает, а вдруг она как раз и имеет такие способности? Его Лили осталась там, в далеком даже не прошлом - в другой жизни. А об этой девочке что он мог знать, на самом-то деле?
Они долго выбирали себе книги на полках, а потом, с удобством расположившись, благодаря отсутствию соседей, с удовольствием читали каждый свое. Северус — очередной зубодробительный гримуар (копию от Тома), продираясь через дебри староанглийского, Лили — что-то об истории зельеварения, как он понял по ее вопросам, к счастью, довольно редким.
Лили предпочла бы продолжение диалога, но Северус так глубоко занырнул в книгу, что порой ее просто не слышал. Даже не отреагировал, когда она попыталась что-то прочитать через его плечо в его книге (надо сказать, совершенно безуспешно). Лили немного поморгала, глядя на текст из вроде бы знакомых букв и местами почти известных слов, скривилась, а потом подумала, что когда-то все люди не только писали так! Они так говорили! Бр-р-р…
Но… ведь ей никто не помешает расспросить его, когда он наконец разберется в этой кошмарной книге… И ей все расскажут нормальным человеческим языком. Лили повеселела и уже с легким сердцем уткнулась в довольно увлекательное повествование о
