Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
– Это не блины, а оладьи, – вредным голосом поправляет меня свекровь и исчезает на кухне.
Вовремя, потому что я готова запустить в нее тапком. Утро безнадежно испорчено. Данька плещется в ванной, свекровь возится на кухне, а возле кровати стынет наш завтрак. Сколько приходится прикладывать усилий, чтобы не остыла наша любовь!
Я встретилась с Данилой на остановке общественного транспорта в час пик. Данька выделялся из толпы: высокий и подтянутый, в черном пальто, с потрепанным кожаным портфелем под мышкой. Это несоответствие и зацепил мой наблюдательный глаз – красавец и потрепанный портфель. В автобусе я постаралась оказаться с ним рядом, что было вполне реально, нас сблизила толпа страждущих попасть на работу.
– У моего папы был такой же портфель, – сказала я тогда нависшему надо мной Даниле. – Он преподавал биологию в школе.
– Правда? – обрадовался Данька. Как позже признался, и он хотел со мной заговорить. – Я тоже биолог, только преподаю в институте.
Тогда я очень удивилась, что Данила не женат. По себе знаю, как студентки роем вьются возле привлекательных преподавателей. А Данила был не просто привлекателен, он был красив. И, к моему счастью, сильно увлечен наукой.
Мы встретились два раза, после чего по моей инициативе оказались в постели. По моей инициативе мы оказались и в загсе. И только после этого он повел знакомить меня со своей мамой.
Я сначала удивилась – с моей мамой он познакомился в тот же вечер, когда проводил меня до дома. Но, как рассказал Данила, Нонна Викторовна не желала видеть в своем доме его девушек, приговаривая при этом, что кого бы он ни привел, никто ей все равно не понравится. Так что в дом свекрови я попала его женой, а не девушкой. Впервые в жизни я растерялась, наткнувшись на изучающие колючие глаза.
– Какое у вас… какая у вас, – пролепетала я, впервые глядя на моложавую свекровь и не зная, за что ее похвалить, – какой у вас правильный череп!
– Она медсестра? – презрительно скривилась Нонна Викторовна, не удостаивая меня ответом.
– Нет, – радостно сказал Данька, проталкивая меня вперед, – она моя жена. Знакомься, мама.
С этого момента она меня возненавидела. Впрочем, это чувство вскоре стало взаимным. Поначалу Данила очень переживал, хоть я и старалась сгладить наши со свекровью отношения. Затем он предпочел плыть по бурному течению реки этих отношений, сложив руки. Он трезво рассудил, что две женщины, любящие одного мужчину, когда-нибудь найдут общий язык. Но это «когда-нибудь» никак не наступало.
– Вкусно пахнет, – Данила кивнул в сторону кухни, а я, презрительно фыркнув, направилась в ванную.
Там включила воду на полную мощь и полезла в ванну, чтобы дотянуться до смотрового окна. Чувствовала себя при этом разведчиком, заброшенным в тыл врага. Мать и сын, мой муж, сидели бок о бок и выглядели такими довольными, что у меня защемило сердце. Если Даньке так хорошо без меня, я могу устроить ему гордое одиночество! Я глубоко вдохнула, намереваясь успокоиться, и продолжила наблюдать. Нонна Викторовна обняла жующего сына и принялась ему что-то шептать на ухо. Вот она, крамола! Так и знала. Из вредности я уронила в ванну литровую бутыль геля для душа, он громыхнул так, что свекруха вздрогнула и перестала нашептывать гадости. Несомненно, гадости, что же еще она может говорить Даньке тайком от меня?! Довольная тем, что прервала этот предательский тет-а-тет, я принялась умываться, на всякий случай, время от времени роняя что-нибудь тяжелое. Впрочем, много времени мне не понадобилось.
– Изумительно выглядишь, – свекровь встретила меня на кухне с обворожительной улыбкой, – когда умоешься. А то у тебя изо рта неприятно пахнет. Знаешь, есть такие жевательные конфеты, отбивающие любой запах…
– Знаю, – мрачно пробормотала я, усаживаясь подальше от нее, насколько это было возможно на нашей семиметровой кухне. Ну не драться же с ней в самом деле!
Я представила, как вцеплюсь в ее любовно уложенные кудельки и проверю их на прочность, как она заверещит, назовет меня сумасшедшей и кинется прочь. Настроение резко улучшилось. Но я не сторонница решать проблемы физической силой, я должна уничтожить свекровь своей силой духа. Да, пусть убедится в том, что ей меня никогда не сломить. Честно говоря, мне ее не сломить точно. Мама Данилы такая же, как и он: высокая, стройная и мускулистая брюнетка с глазами цвета крепко заваренного чая. У Данилы мне эти глаза очень нравятся, у Нонны Викторовны они напоминают два омута, готовые поглотить меня с головой.
По вечерам она ходит в спортзал, а днем сидит в бухгалтерии, перелопачивая горы макулатуры. Для своих сорока восьми лет она выглядит довольно неплохо, все при ней, кроме мужчин. Те, видимо, бегут от нее, как от низового пожара, готового начать с ног, а затем проглотить целиком несчастную жертву. В целом моя свекровь походит на все стихии. С воздухом ее связывает наплевательское отношение к окружающим и эгоизм. С землей – дача, на которой большей частью копается бабушка Данилы. Да. Нонна Викторовна на самом деле живет не одна, с Лизаветой Сергеевной, как та просит ее величать. Бабушке Данилы за семьдесят лет, она настоящая интеллигентка и никогда не позволяет со мной ничего лишнего. Можно сказать, что бабушку Данилы я люблю, хоть редко ее вижу.
– У каждого продукта, – прерывает мои воспоминания свекровь, – есть свой срок годности.
– Что вы говорите, – хмыкаю я.
– Вот, – она тычет в банку со сгущенкой наманекюренным ногтем. Лак у нее ядовито сиреневого цвета. – Сгущенка просрочена!
Я демонстративно забираю банку, пододвигаю блюдце с оладьями и обильно поливаю их просроченным продуктом.
– Данечка, не ешь эту гадость! – возмущенно восклицает свекровь.
– Отчего же, – тащусь я, вкушая дары, – оладьи вполне съедобные.
Нонна Викторовна трагически закатывает глаза.
– Мама, перестань, – хмурится Данька. – Эль, не начинай.
Мирный воскресный завтрак. А мы с Данилой планировали нечто совершенно иное.
– Было очень вкусно, – меня с детства приучили к хорошим манерам.
– Ты куда, Элечка?! – тут же встрепенулась свекровь.
– Ма, ты же знаешь, – пробасил Данька, – Эля по воскресеньям встречается с подругами в «Лакомке». Это дает мне пару часов для работы над книгой, – признался он.
Данила действительно во время моего отсутствия занимался исключительно научной работой, чему я была рада. Получалось, что и зайцы целы и волки сыты. Кроме Нонны Викторовны, она оказалась ни тем, ни другим.
– Я с тобой, – она поднялась и схватила свою сумку.
– Куда? – изумилась я.
– В кафе, – подозрительно прищурилась свекровь, – пирожных хочу.
Ей было мало собственных оладий! Моя вторая мама собиралась убедиться, что я встречаюсь именно с подругами, а не с другом. Представляю, с каким огромным удовольствием она сообщила бы собственному сыну, что его жена, стерва разэтакая, водит шашни за его натруженной спиной. Ничего у нее не получится.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
