заказчика — мне надо передать ему результаты моих исследований, отчеты по расходу денег и, так сказать, опытные образцы.
«Гений» похлопал рукой по портфельчику и, понизив голос, доверительно сообщил:
— В большей степени мои исследования касаются яда Лауры, но я проводил опыты и над другими пресноводными — результаты ошеломляющие!
— Ну, что ж… — Бэлла была слегка разочарована: вот так всегда — встретишь интересного человека, и тут же приходится расставаться. — Удачи вам в ваших исследованиях.
— Меня зовут Лев Клинцевич, — с опозданием представился толстяк.
— Бэлла Панфилова.
— Моя лаборатория находится в подвале вон той башни, — Клинцевич указал пальцем в сторону панельного, одноподъездного, семнадцатиэтажного дома, стоящего напротив остановки через дорогу. — Будет время и желание — заходите. Буду рад продолжить наше знакомство.
— Спасибо за приглашение.
Автобус подъехал к остановке.
С сожалением Бэлла попрощалась, вошла в автобус и села у окна.
Двери закрылись, автобус тронулся, и девушка помахала рукой смотревшему на нее странному мужчине — это же как надо любить мерзкую, нет, противную жабу, чтобы исследовать ее, целые дни находиться в ее обществе, разговаривать с ней, как с человеком, целовать ее, сравнивать по красоте с женщиной и называть ее человеческим именем.
Автобус набирал скорость, Бэлла уже хотела отвернуться от окна, но вдруг увидела, как ее новый знакомый неожиданно стал медленно заваливаться на скамейку. Она вскочила с сиденья и приникла к оконному стеклу — Лев Клинцевич лежал на широкой деревянной лавке и не шевелился.
— Стойте! — закричала Бэлла, бросаясь к водителю. — Откройте дверь — мне надо выйти из автобуса! Человеку на остановке стало плохо!
Водитель автобуса резко затормозил, и открыл дверь.
Бэлла выскочила из автобуса и, забыв о высоких каблуках, бросилась к остановке.
Подбежав к лежащему на скамейке Льву Клинцевичу, она протянула руки, чтобы его поднять, но, увидев ширящееся кровавое пятно на груди толстяка с двумя черными, обожженными, маленькими дырочками, и в испуге замерла, понимая, что случилась ужасная трагедия.
Она беспомощно оглянулась по сторонам и заметила быстро удаляющегося от остановки мужчину. На секунду мужчина обернулся, зло посмотрел на девушку, стоящую около раненного толстяка, сел в черную машину и уехал.
Этих секунд Бэлле хватило, чтобы испугаться и понять, кто убил безобидного, гениального толстяка. Она, как завороженная, смотрела вслед удаляющейся машине, мысленно повторяя приметы потенциального убийцы:
«— Черноволосый мужчина лет сорока, среднего роста, плотный, в кожаной, черной куртке и темно-синих джинсах, особых примет нет, разве что черные сросшиеся брови и глубоко посаженные, злые глаза. Машина… какая-то иномарка… номер замазан грязью…»
Лев Клинцевич захрипел на скамейке, и Бэлла шагнула к нему, чуть не наступив на сидящую на асфальте жабу.
— Позаботься о Лауре и других… — тихим шепотом просипел толстяк и протянул руку в направлении портфеля. — Мои исследования никому не отдавайте — они опасны для человечества…
— Я вызову «Скорую», и все будет в порядке, — попыталась обнадежить раненого Бэлла, хотя точно знала, что в порядке уже ничего не будет.
Она достала мобильный, вызвала «Скорую», позвонила в полицию и сообщила о ранении человека — оставалось только ждать и тех и других: больше сделать Бэлла ничего не могла. Она склонилась над Клинцевичем, он смотрел на нее, с трудом фокусируя угасающий взгляд на ее лице.
Подчиняясь его просьбе, Бэлла вытащила из сумочки полиэтиленовый пакет, сунула в пакет тощий, потертый портфельчик, тут же сложившийся пополам, накрыла жабу носовым платком Клинцевича и, преодолевая отвращение, подняла с асфальта мерзкую, препротивную, бородавчатую жабу. Подержала ее немного перед близорукими глазами толстяка, и посадила Лауру в полиэтиленовый пакет на портфель.
— Теперь ваша подопечная в безопасности, — заверила Бэлла тяжело дышащего мужчину. — Сейчас приедет «Скорая» и вам помогут.
— Не надо… за мной уже идут… Мой прощальный подарок тебе, зеленоглазая ящерка… за заботу о Лауре… мой «эликсир счастья»… — и непризнанный гений, как в бреду, начал повторять какую-то длинную химическую формулу с объёмом каждого элемента в мг. — Меньше аренобуфогина… 0,01, чтобы не блокировал выделение 5-гидрокситриптамина в мозгу и тромбоцитах… И будет тебе счастье!
Произнеся формулу несколько раз, Лев Клинцевич закрыл глаза и обмяк.
С жалостью Бэлла смотрела в бледное, опавшее лицо раненного гения, вытирая пальцами выступившие на глаза слезы…
Бэлла совсем не заметила, что пальцы у нее слегка покраснели, зуд и жжение в пальцах с каждой секундой увеличивались… веки тоже покраснели и тут же припухли, перед глазами поплыл полупрозрачный, радужный туман, сквозь который Бэлла вдруг увидела образовавшийся около остановки светящийся, «водяной» овал с человеческий рост, из которого неспешно, один за одним выходили меднолицые люди с высоко забранными в хвост длинными волосами в разных цветов тканых, длинных «пончо» с копьями в руках. Мужчины подошли к лежащему на скамье Клинцевичу, о чем-то оживленно заспорили, пока из портала не вышел такой же меднолицый мужчина с золотыми иероглифами на щеках, за ним шел невысокий, лысый жрец в черной до земли одежде… «Воины» расступились перед ними, почтительно склонив головы. Посмотрев на безвольно лежащее тело, жрец подошел, произвел какие-то манипуляции (что он делал Бэлла не видела), потом что-то сказал вождю, кивнул воинам, те подхватили тело Клинцевича и быстро скрылись в портале… Выбритый наголо жрец шел последним, за вождем, но около портала вождь неожиданно остановился, посмотрел на Бэллу, протянул ей руку, словно приглашая ее пойти с собой… Черные глаза его смотрели на девушку с явным интересом и нескрываемым желанием, хотя лицо с «орлиным» носом и тонкими губами, оставалось бесстрастным, но жрец замахал руками, что-то быстро говоря и подталкивая замешкавшегося вождя в спину. И тогда вождь что-то выхватил из руки жреца и бросил это «что-то» понравившейся красотке из другого мира — машинально Бэлла поймала сверкнувший предмет, кивнула головой, благодаря за подарок, и, очаровательно улыбнувшись, помахала ручкой — пока, пока! Портал заколебался, стал уменьшаться, и мужчины быстро шагнули в него…
Радужный туман перед глазами Бэллы рассеялся, и она потрясла головой прогоняя наваждение.
— Это глюки из-за этой мерзкой жабы! — догадалась она, глядя на стоящий у ее ног пакет. — Наверно немного ядовитого вещества осталось на платке Клинцевича и, когда я пересаживала Лауру в пакет, оно попало мне на пальцы… вот они и горят, а я еще и глаза потерла… Надо же такое привидится!
Бэлла посмотрела на свои пальцы, перевела взгляд на запястье и замерла…
На ее запястье красовался массивный, золотой браслет с непонятными символами и иероглифами!
Браслет, подаренный вождем…
Очень красивый и очень тяжелый…
Бэлла тут же отвернула манжету курточки и прикрыла браслет…
Об этом она подумает потом!
До приезда «Скорой» толстый,
