эти нелегкие дни охватило чувство огромной любви и нежности к мужу.
– Хорошо, что ты рядом…
– Хорошо, что вы у меня есть.
Под утро Маша смогла наконец немного поспать, но даже сквозь сон слышала, как Брок еще пару раз поднимался к детям сменить «памперсы». Он обычно «дежурил» с детьми по ночам и отдыхал днем. Машу вполне устраивал такой график, но в последнее время стало казаться, что они совсем мало времени проводят вдвоем, что муж отдаляется от нее.
Этими сомнениями она и поделилась с Лизой, пришедшей проведать ее ближе к полудню. Доктор Морозова сама была на четвертом месяце беременности и с гордостью демонстрировала окружающим аккуратный животик. Маша заметила, что движения подруги стали мягче, взгляды лучились счастьем. Лиза выглядела великолепно – кожа сияет, волосы блестят…
"Не то, что я – растрепанное чучело!"
Маша с грустью поправила свой короткий пучок на макушке, по некоторым причинам с длинной косой недавно пришлось расстаться. Лиза хорошо понимала настроение молодой мамочки и старалась изо всех сил ее поддержать:
– Ты даже не думай переживать по поводу волос. Все восстановится со временем, локоны еще лучше будут и талия твоя вернется, животик очень быстро подтянулся, не грусти.
– Если бы…
– Маша, гони хандру! У тебя сейчас все силы организма направлены на питание детей, поэтому не забывай витамины принимать, высыпаться старайся, ерунду в голове не держи, не накручивай себя.
– Лиза, мне кажется, Игнат любую возможность ищет, чтобы сбежать из дома днем. А ночью он только из чувства долга помогает.
– Полная чепуха! Он на деток нарадоваться не может!
– Он ведь тоже устает, я вижу… И мы давно вместе не были. Мне кажется, я ему уже не нравлюсь, такая нервная всегда, глаза красные, реву без причины. Я и сама знаю, что изменилась.
– Ну, началось! Затяжная послеродовая депрессия – вот как это все называется! Машенька, продержись еще месяц и будет легче.
– Откуда ты знаешь? Уже никогда легче не будет! Я даже не верю, что смогу когда-то еще спокойно проспать хотя бы четыре часа подряд так, чтобы не вскакивать на детский крик. Я вся издергалась, я вздрагиваю от малейшего шороха в кроватке!
– А ты чего же хотела-то, милая? – усмехнулась Лиза. – И деток надо и поспать хочется? За двадцать восемь лет не выспалась еще? Жаль… А как бабушки наши пятерых-семерых подряд рожали, ну, понятно, там уже старшенькие помогали, но этих старшеньких-то тоже надо было вырастить. Маш, относись ко всему проще, ничего не бойся. Женщины такие существа, что ко всему привыкают и приспосабливаются. Ты справишься. Так и повторяй как заклинание: я – сильная, здоровая, я справлюсь, я смогу. Вот, ходи и убеждай себя, а что еще делать? Ты не одна.
«Ах, если бы это было так просто…»
Маша только громко вздыхала, сынок почти сутки «висел» на груди, совершенно не желая спать в кроватке. А ведь надо было еще покормить Дашеньку – это чудо, что дочка была более спокойна, иначе можно совсем впасть в отчаяние.
Пока Маша занималась детьми, Лиза принялась хозяйничать на кухне.
– Тебе еще повезло, моя дорогая, что готовить еду не надо на всю семью, и муж под боком, а не с работы приходит уставший и голодный. Так то…
Обед с ужином Лиза или Брис приносили из столовой. Маша с величайшей благодарностью принимала помощь друзей, но ведь через какое-то время подруга с мужем покинет «Северный».
– Лизонька, прости, что я сейчас все время ною, у тебя же свои заботы. Как себя чувствуешь? Вы уже решили, когда переедете в город?
– Ну, пару месяцев точно еще будем в лесу. Хотя бы до августа. Пока срок не подойдет… Здесь идеальное место для беременной и кормящей мамочки. Воздух замечательный, фитонциды, глаза на зелени отдыхают. Эх, Машенька, наслаждайся жизнью, пока есть такая возможность. Все у тебя хорошо, все тебя любят.
– Ага, любят, как же… – всхлипнула она, уходя в комнату с сынишкой на руках.
– Что опять такое случилось? Выкладывай. – Лиза приготовилась слушать очередные домыслы.
– Игнат меня сегодня утром не поцеловал, как обычно, – пожаловалась Маша.
– Вот же катастрофа вселенского масштаба!
– Да, он теперь вообще не хочет ко мне прикасаться, раз я вся такая… неприбранная, вечно в расстегнутом халате, волосы как солома…
– Глупенькая, он же тебя бережет просто! Ты радоваться должна, что у тебя такой чуткий, понимающий муж. Я с ним разговаривала на деликатные темы, когда ты еще в больнице была. Ты же после операции должна полностью восстановиться. Дела амурные придется отложить.
– У меня все прошло, и ничего не болит, а может, я хочу сама… а ему не нужно, потому, что я стала такая… неприглядная.
– Это ты-то неприглядная? – раздался у порога комнаты знакомый мягкий голос.
Хати умел появляться бесшумно.
– Вовремя, дорогой друг! Ну-у, сейчас чья-то побитая самооценка поднимется до небес, – без церемоний пошутила Лиза, отлично знавшая с каким трепетом Волк относится к "грустной мамочке".
Действительно, Хати плавно приблизился к Маше и, опустившись перед ней на пол, вдруг порывисто обнял ее голые ноги, а потом начал горячо целовать колени.
– Самая красивая, самая нежная, самая великолепная…
Маша улыбалась, ласково глядя на Волка, а вот Лиза нахмурилась.
– Иван, немедленно прекрати странную комедию! Маша, почему ты позволяешь ему так себя вести? Я отказываюсь тебя понимать. Это совершенно недопустимо!
– Но что он такого делает?
– Маш, тебе сколько лет, наверно, еще и десяти нет, раз, до конца не осознаешь… Он же взрослый мужчина, глазки разуй! Иван, хватит уже, отстань, пожалуйста.
– И что же мне делать, если я ее люблю? – запросто проговорил Хати, укладываясь на пол перед Машей, и ставя ее голые ступни себе на грудь.
Лиза только руками всплеснула от такой наглости.
– Вы оба с ума посходили, что ли? А если бы здесь был Брок-Игнат, или вы только без него в такие игры играете? Неплохо устроились, я смотрю… и все-то довольны!
– Да, Игнату уже все равно, наверно, – устало выдохнула Маша, удобнее располагаясь на диванчике и прикрывая глаза. – Он с самого утра в лес ушел, в свой прежний дом, должно быть, от нас подальше отдыхать…
– Вот и неправда, его Коротков чем-то загрузил, они сейчас вместе с Брисом, хватит надумывать! – вспылила Лиза.
– Тише, пожалуйста, Мишутка, наконец, заснул, – шикнула Маша на подругу.
– Переложи в кроватку и поспи сама, хватит из себя мученицу изображать.
– Не могу, он тут же проснется и завопит. Я лучше посижу здесь.
Лиза Морозова была крайне встревожена. Хати вел себя более чем дерзко, развалился
