Книга Люби или умри - MeXXanik

— Закрой. Свой. Рот.

Я обезумел. Совершенно слетел с катушек. Никто не имел права сравнивать меня с моим отцом. Никто! Даже грёбаная Грейнджер!

— Как же я ненавижу тебя, — я приблизился к ней, сжав горло заучки. Грязнокровка начала задыхаться, и я резко убрал руку, с неверием смотря на отпечатки моих пальцев на её шее. Как бы сильно она не раздражала меня, я не должен был делать этого. Не знаю, что на меня нашло. — Я не хотел… — неуверенно выдал я, но она не стала слушать, убежав.

Я начал колотить стену, выплёскивая всю свою злость и разбивая костяшки в кровь. Я не имел право делать ей больно.

Твою мать, я всё испортил.

* * *

Грейнджер игнорировала меня всю неделю. Каждую ночь я задыхался от той нежности, что она дарила мне во снах, а каждое утро сталкивался с суровой реальностью — она меня ненавидела.

Я не знал, что делать. Написал письмо матери, рассказав ей о моём соулмейте, и попросил совета. Ответ пришёл на следующий день. Мама сказала, что я должен попросить прощения и постараться подружиться с ней. Тот факт, что моим соулмейтом стала маглорождённая, её не смутил. Главное, чтобы я был жив.

Я был слишком горд и просить прощения не собирался. Вместо этого напился с Блейзом. В тот день я выпил очень много. Настолько, что меня потянуло на приключения. Я бродил по коридорам Хогвартса, пока не встретил виновницу моего состояния.

— Гре-е-е-ейнджер, — протянул я, держась за стену, чтобы не упасть. Гриффиндорка окинула меня быстрым взглядом и недовольно поджала губы.

— Ты пьян? Это запрещено правилами школы, — невероятно важным тоном начала она, но я не позволил закончить.

— Замолчи, Гр… Грей… Грейнджер, — я икал, поэтому выговорить с первого раза было сложно. Зачем-то протянул руку и приложил пальцы к её губам, заставляя молчать. Она удивлённо хлопала глазами и смотрела на меня. — Ты мой соул… ик… соулмейт. И я… ик… хочу с тобой… ик… дружить…

— Малфой, ты не понимаешь, что несёшь. Иди проспись, — сказала Грейнджер, убирая мои пальцы с её губ.

— Я говорю… ик… сер… серьёзно. Ты согласна?

— Нет, иди спать. Не заставляй меня вести тебя за ручку, как маленького.

Наверное, она совсем не ожидала, что в следующее мгновение я протяну ей руку. Грейнджер смотрела на меня, как на призрака. Я оттолкнулся от стены и сделал шаг ей навстречу, но покачнулся и чуть не упал. От свидания с полом меня спасла рука Грейнджер, обхватившая моё запястье. Она разжала пальцы, но я не позволил ей уйти.

— Прости меня, Грей… Грейнджер. Я идиот, — извинение сорвалось с губ раньше, чем я успел осознать, что делаю. Заучка тоже этого не ожидала, поэтому замерла на месте, не сводя с меня глаз. Мы стояли так с минуту, пока она не вздохнула и не взяла меня за руку, поддерживая и помогая дойти до гостиной.

— Какой пароль, Малфой?

— Чистая кровь, — еле волоча языком сообщил я.

— Как банально, — Грейнджер закатила глаза и помогла мне войти внутрь.

Гостиная кишела людьми. На нас обратились десятки глаз. Я чувствовал, что гриффиндорка съёжилась рядом со мной, стараясь избежать пристального внимания. Ей было неуютно, и мне, почему-то, захотелось помочь ей.

— Спасибо, дальше я сам, — я кивнул ей и наблюдал, как она уходит. Шатаясь, я добрёл до дивана и упал рядом с Забини.

— Это только что была Грейнджер? — спросил меня друг. Я снова кивнул, не желая больше разговаривать. Меня клонило в сон, но, при всём моём желании, я не смог бы подняться в свою комнату. — Вы помирились? У нас официально новая пара? — закидывал меня вопросами Блейз. Я что-то буркнул в ответ и почувствовал, как проваливаюсь в темноту.

* * *

Мне было тепло и очень уютно. Её объятия стали панацеей от всех болезней. Я чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Гермиона целовала меня, мягко касаясь губ, проводила руками по моим щекам, спускаясь пальчиками по шее к ключицам, рисовала узоры на моей груди, царапала ноготками пресс. Она шептала слова любви и говорила, что хочет провести со мной всю жизнь.

Я целовал её в ответ, оставлял укусы на её теле и сразу зализывал их, улыбаясь её тихим стонам. Проводил руками по её длинным ногам, касался губами везде, где это возможно, и клялся в любви до гроба.

Запускал пальцы в её волосы, которые переливались на солнце, вдыхал аромат её любимого яблочного шампуня, проводил носом по её щеке, чувствуя, как расползается улыбка на её лице. Целовал каждый пальчик и позволял ей трогать мои волосы. Только ей одной.

Я любил её.

Но, увы, только во сне.

Голова раскалывалась. Я открыл глаза и поморщился от яркого света. Я лежал на кровати в своей комнате, хотя точно помнил, что заснул в гостиной. Наверное, Блейз отлеветировал меня наверх. Нужно будет поблагодарить его.

Я встал на ноги, приложив руку к голове. Всё тело ломило так, словно по мне пробежалось стадо слонов. Кое как я спустился в гостиную. Забини в комнате не было, зато Пэнс не сводила с меня глаз.

— Как ты? — заботливо поинтересовалась она.

— Хреново. Башка болит.

— Сходи к мадам Помфри.

— Так и сделаю, — кивнул я.

— Так что там с Грейнджер? — усмехнулась Паркинсон, а я резко распахнул глаза. Воспоминания вчерашнего дня начали всплывать в моей памяти.

— Твою мать, Грейнджер!.. Что я ей наговорил вчера? — я закрыл глаза, качая головой и злясь на самого себя.

— Этого я не знаю. Ты ничего не помнишь? — Паркинсон издала смешок.

— Помню, что просил её стать моим другом… Твою ж мать! Больше никогда не буду пить! — воскликнул я и направился на выход из гостиной, слыша позади смех Паркинсон.

Пока шёл в больничное крыло, пытался понять, как теперь вести себя с Грейнджер. Сны всё больше убеждали меня, что с ней я буду счастлив. Я хотел быть с ней. Внезапно стало плевать на чистоту её крови. Я хотел ощутить хотя бы капельку того тепла, что чувствовал во сне.

Я не мог понять только одного: если Гермиона видела такие же сны, почему она не хотела попробовать сделать их реальностью? Почему так рьяно сопротивлялась моим попыткам сблизиться? Неужели я настолько ей противен?

Мадам Помфри выписала мне антипохмельное зелье, перед этим прочитав лекцию о вреде алкоголя. Как только лекарство стекло по