Или же когда Лудо сообщил мне, что в одном из посёлков плебеи устроили фестиваль в мою честь? Видимо, думали, что смогут задобрить короля подобным мероприятиям. В каком-то смысле у них получилось, и до ближайшей Жатвы они жили не только лишь в мире со спокойствием, но и лелея надежду, что это время не закончится никогда.
Вот только подобные мелочи пробуждали во мне даже не огонёк интереса, а всего лишь искру. В этом мире всё доставалось нам слишком просто, так что неудивительно, что здесь скука стала моим вечным спутником. Кажется, скоро будет вот уже десять лет с момента, когда произошло нечто действительно стоящее.
Я помню тот день, как сейчас. Тогда, средь чисто-голубого и невинного неба, в мгновенье ока расцвели сотни кроваво-красных цветов. Ликорисы. Они были пропитаны необычайно сильными чувствами: ненавистью, болью, гневом и желанием жить. При этом больше всего было именно последнего. И я говорю вовсе не о том слабом желании просуществовать ещё хотя бы пару секунд, которое я так часто вижу у жертвы, понимающей, что это её последние мгновенья. Нет. Это было именно желание жить. Жить, наслаждаясь каждым днём. Жить, несмотря ни на что. Жить, наплевав на судьбу. Жить, чтобы убить меня. Да. Те цветы были воистину прекрасны. Настолько, что я до сих пор не смог позабыть их неописуемой красоты.
Если не ошибаюсь, именно такие мысли крутились в моей голове в тот роковой день. Я жаловался на скуку и даже не догадывался о том, что с сегодняшнего дня она станет наименьшей волнующей меня проблемой.
Это был последний день третьего месяца весны по календарю мира людей. И день Жатвы по календарю мира эксилей. Само собой, и те, и другие уже давно ожидали его. Первые — со страхом и мольбой о помощи, вторые — с радостью и предвкушением безудержного веселья.
Хотя, на самом деле, я не в состоянии понять, что веселого находили мои сородичи в этом безвкусном пиршестве. Конечно, изначально мне тоже нравилось гонять туда-сюда человеческое отребье, любоваться их заплаканными лицами и, выслушивая мольбы о спасении, разрывать на куски. Тем не менее, подобное варварство надоело мне уже на пятой или шестой Охоте (Жатвой празднество стало чуть позже). Однообразие всего этого оказалось пыткой уже не для них, а для меня. С тех пор праздник, как и многое другое, ассоциировался у меня лишь со скукой и напрасно потраченным временем.
Но другим эксилям, моим подданным, он до безумия нравился.
Жатва — событие, дни до начала которого они пересчитывают чуть ли не каждым новым утром. Сейчас, как бы прискорбно это ни звучало, эксили проживают свои жизни лишь в её ожидании. Старейшины не раз говорили мне, что проводить Жатву всего раз на месяц — слишком жестоко по отношению к подданным, вот только я считаю совершенно иначе. По прибытию в этот мир большинство из нас и так превратились в паразитов, что не знают, чем бы себя занять. Проводись Жатва раз в неделю или ещё чаще, в дополнение к этому все мы молниеносно позабыли быи о том, что такое ожидание. Сначала может показаться, что ожидание — это нечто плохое, но на самом деле всё вовсе не так. Куда хуже моментально получать то, чего жаждешь, ведь в таком случае так же моментально забываешь и то, как это — бороться, надеяться, любить и жить.
Вот только… Сегодня что-то определённо было не так. Запах, повисший в воздухе, был каким-то слишком уж странным. Не похоже, чтобы кто-то кроме меня это заметил, но я уверен в том, что чувствовал. Обоняние — одна из сильнейших сторон эксилей. И мне как королю в нём не было равных.
В воздухе витало нечто металлическое и отталкивающее. И это вовсе не запах пепла, горящих тел или людской крови. Нет. К их запаху я давно привык, а это нечто, о чём я успел позабыть давным-давно. Нечто такое знакомое… Что же это?
В остальном же Жатва проходила вполне себе гладко и спокойно. Разумеется, исключительно для эксилей. Город же умирал на глазах. Ни одно нормальное существо ни за что не поверило бы, что тот цветущий рай, коим он было с утра, и та адская бездна, коей он являлся сейчас — одна и та же точка земного шара.
Пиршество продолжалось уже более получаса, так что крики успели стать значительно тише. Причина тому — в живых осталось не так уж много людей, способных кричать. Некоторых раздавили разрушившееся здания, некоторые сгорели в безумном пламени, некоторые сами себе даровали смерть, некоторым же досталась наиболее незавидная участь — видеть перед смертью жаждущие крови глаза эксиля. Да уж, как хорошо, что я не родился человеком.
Мне повезло родиться кое-кем иным. Тем, кого боится и кем восхищается каждый из моих сородичей. Тем, кому под силу управлять самими потоками жизни и смерти, меняя при этом уже решённую кем-то судьбу. Тем, кто способен писать историю и придавать ей формы, о которых никто доселе и не задумывался. Я — кровный сын прошлого короля и сильнейший из ныне живущих эксилей. Тот, кто по праву зовёт себя королём.
Даже сейчас я чувствую, что отличаюсь от остальных. Меня совершенно не забавляют подобные игры, и, стоя на самом высоком из ещё оставшихся зданий, я наблюдаю за тем, как весь мир склоняется передо мной на колени. Верно. Я единственный, имеющий право решать, кому здесь жить, а кому умереть. Если не ошибаюсь, люди с давних времён поклонялись всяким высшим силам и называли их богами. Тогда, пожалуй, можно сказать, что я бог этого мира.
И я ещё долго собираюсь им побыть. Мне не знакома глупость моих предшественников, свято верящих в то, что они будут править до старости, и я отлично понимаю: даже сейчас среди эксильской знати множество тех, кто больше всего на свете жаждет сбросить меня с королевского трона. Лудо переживает по этому поводу, но я не считаю это такой уж проблемой. Пока я остаюсь сильнейшим — всё хорошо. Ну, а в том, что сейчас я сильнее любого из ходящих по земле или над ней же парящих, сомневаться не приходится.
Решив стать королём, я пообещал себе, что больше никто и никогда не посмеет смотреть на меня сверху вниз; говорить, что и как нужно делать; потакать, светясь при этом улыбкой превосходства. В конце концов, мне удалось обрести силу, способную превратить всё выше сказанное в «не просто слова». Мой путь к трону
