— Черт, — шикнула я. Впереди, на парковке, стояли люди, которые вчера вечером уже пытались из меня выбить долг, едва не сломав мне руку. Мне удалось вырваться и сбежать, переждать ночь на железнодорожном вокзале. Теперь же мне негде было скрыться. Пока эти трое здоровых мужчин стояли ко мне спиной, но еще пара минут — и они обернутся, зайдут в подъезд и увидят меня.
Поняв, что у меня нет другого выхода, я сжала ручку чемодана покрепче, и накинув капюшон кофты, бросилась в сторону, надеясь пробежать незаметно под окнами дома.
— Эй! — прилетело в спину. — Стоять!
Дьявол!
Я изо всех сил прибавила скорости, чувствуя, как подпрыгивает за моей спиной чемодан. Я знала, что если они меня догонят, то в этот раз я так легко не отделаюсь, поэтому бежала, петляя между домами, к перекрестку, возле которого была автобусная остановка. Я надеялась, что удача мне улыбнется, я запрыгну в автобус и уйду от погони.
Но шаги стихли еще раньше.
Обернувшись, я выдохнула, поняв, что меня больше не преследуют, но и стоять на месте было глупо: вполне вероятно, что эти люди вернулись к своей машине и решили догнать меня на ней.
Поэтому я быстро свернула в сторону и через полчаса уже была на окраине города.
Сев на лавочку и поставив рядом чемодан, я отдышалась, чувствуя, как холод забирается под кофту, неприятно кусая разгоряченное после бега тело. Куртку я вчера потеряла, вырываясь из рук тех громил, другой у меня не было. Открыв чемодан, я достала толстовку брата, и накинула на себя, но я понимала, что долго на холоде не протяну даже так.
Ледяной ветер, подувший со стороны канала, недалеко от которого я устроилась, принес запах свежей выпечки. Я сглотнула слюну, почувствовав, как все сжалось в животе от голода.
Денег у меня не было. Идти было некуда.
***
В последнее время я не могла отрицать того, что в моей жизни наступила черная полоса, но все же судьба изредка радовала мелкими подачками. Например, засунув ладони в карманы толстовки брата, я неожиданно для себя нашла там двадцать евро.
Повертев в ладонях смятую купюру, я решила перебрать все вещи, которые были в чемодане. Обыскала абсолютно все карманы и нашла еще пятнадцать евро. Это уже хоть что — то. Уже теперь моя ситуация являлась примерно на пол процента менее безысходной. Во всяком случае, я могла пойти и купить горячего чая. Возможно, даже потратиться на булочку.
Собирая одежду обратно в чемодан и, совершенно не обращая внимания на то, какими взглядами на меня смотрели прохожие, я уже собиралась идти в маркет, но неожиданно телефон в кармане зажужжал.
Прекрасно понимая, что это могли быть коллекторы, чьи номера я постоянно блокировала, не собираясь слушать беспрерывные угрозы, звучащие в мою сторону, я сильно напряглась, но на экране увидела номер телефона Ливена — парня, с которым мы с братом дружили со старших классов школы. Теперь же они с Коеном вместе учились в колледже.
— Да, — ответила, застегивая змейку на чемодане.
— Привет, Грейс. Что там с Коеном? Он вообще собирается ехать в колледж? Передай брату, что тут уже критичная ситуация. Если он срочно не приедет, его просто выпрут. Тут никто не будет терпеть его закидоны.
— Я не могу с ним связаться, — я села обратно на скамейку и поежилась. Как же холодно.
— Как это?
— Вот так. Коен свалил. Позвонил мне откуда-то и сказал, что решил уехать, а на учебу он возвращаться не собирается, поэтому, поверь, ему, судя по всему, глубоко безразлично отчислят его или нет.
— С чего это у него такие решения?
— Это я у тебя хотела спросить. Ты же с ним учился и должен знать, что у Коена происходило. Мне он вообще ничего не рассказывал. Приехал на этих каникулах и сразу начал говорить, что учеба это лишняя трата времени и он не планирует возвращаться туда к вам.
— Ничерта себе. Серьезно? Он так говорил? — Ливен замолчал. Явно задумался, но потом продолжил: — Если честно, последнее время мы с ним мало общались. Он как-то отдалился и не рассказывал мне ничего, поэтому я не знал о его намереньях. Странно это. Он же вроде хотел учиться.
— Да. Хотел. Я поэтому и пыталась выведать, почему он изменил свое решение.
— И что Коен говорил?
— То, что только поучившись понял, что ему это ненужно. Я просила его попробовать еще. То есть, хотя бы первый курс доучиться, но в итоге он четыре дня назад рано утром уехал и позвонил или с вокзала или еще откуда-то. Сказал, что сваливает и попрощался. С тех пор на телефонные звонки он не отвечает.
— Ого. Слушай, ну я понимаю, что это, в принципе, в характере твоего брата — бросать незаконченные дела и, тем более, не заниматься тем, что не нравится, но это как-то слишком.
Начиная дрожать от холода, я не выдержала и встала на ноги, после чего начала расхаживать около скамейки. Я уже ладоней не чувствовала, поэтому пыталась согреть их, положив руки в карманы толстовки, а телефон придерживая плечом.
— Я реально не понимаю, почему Коен решил бросить учебу, — сказал Ливен. — Вроде все хорошо было. Может, все же одумается?
— Не знаю. Я бы сейчас хотела, чтобы он хотя бы просто позвонил и сказал, как у него дела, а то пропал и все. Про его колледж я как-то вообще не думаю.
— Но ты же одалживала деньги на его учебу. И работала чуть ли не в две смены, чтобы отдать долг. Не обидно, что все впустую?
— Слушай, лучше не напоминай об этом. Из-за этого долга у меня сейчас жуткие проблемы.
— Ты о чем?
Сразу я собиралась отмахнуться от этого вопроса, но, наверное, желание выговориться взяло свое. Я рассказала Ливену о том, что происходило в моей жизни и о том, в каком тупике она оказалась. О некоторых событиях умолчала, так как не любила ныть и мне казалось, что, если я расскажу прямо все, именно на это мои слова и будут похожи.
— Обратись в полицию, — тут же сказал Ливен.
— Пробовала, но у человека, который теперь «владеет» моим долгом, там связи. Это какой-то крайне серьезный бандит и, исходя из того, как именно с меня пытались выбить долг, если я его не отдам, меня просто на органы пустят.
— Грейс, тебе нужно спрятаться у кого-нибудь, — я чувствовала, что Ливен переживал. За это была ему благодарна.
— Это не поможет. У меня есть несколько подруг, которые могут пустить меня к себе, но коллекторы и к ним заявятся. Они уже давно им вызванивают и к одной даже приходили, но, к счастью, не тронули. Хотя, неизвестно, что будет, если девчонки попытаются меня спрятать. Нет, у меня только один выход — пытаться убежать.
— И куда ты убежишь?
— Сейчас думаю над этим.
— А деньги у тебя есть?
— Немного, — буркнула, вспоминая про тридцать пять евро, лежащих в кармане. — Ливен, не переживай. Как-нибудь справлюсь. Ладно, спасибо, что выслушал, я уже побегу…
