на случай провала дали призму Вороновича? И чей же? – Камилла задрала нос и бросила презрительный взгляд на выскочку, который наверняка добился всего только благодаря связям. Но смотреть пришлось снизу вверх, да ещё и при неверном свете флаконов с универсальными растворителями, так что взгляд получился скорее заинтересованным.
– Никакие шансы сберечь свою шкуру не лишние в нашем деле, – ничуть не смутился Люк. – А теперь раздень меня, – и снова подмигнул.
– Что? – Камилла дёрнулась и ударилась головой о полку. Аж звёздочки перед глазами закружились. План задействовать телепорт и насмерть размазаться по защитной системе лаборатории стремительно набирал очки привлекательности.
Щёлкнул замок входной двери, охранные чары пошли волнами, пропуская в лабораторию посетителей. Кто-то заохал, кто-то приказал всё обыскать. До момента обнаружения оставались считанные минуты.
– Призма, – привлёк внимание Камиллы Люк, – висит на цепочке на шее. Через ворот не достать, там чары. Быстро расстегивай мне куртку, залезай под свитер и доставай. Мне тут просто не развернуться. Представь, что ты на тренировке.
Камилла собралась. Обстоятельства способствовали. Куртка Люка скреплялась где-то металлическими ремнями, где-то застёгивалась пуговицами – сложное сплетение защитных, ослабляющих, искажающих чар. Было бы время, стоило изучить схему подробнее – воровской доспех Тихой травы был куда проще этого произведения искусства.
Люк почему-то тяжело дышал, но не торопил и с советами и замечаниями не лез, чем несказанно удивлял и радовал. Пальцы Камиллы уже устали, когда последняя пряжка на куртке сдалась.
– Доставай, они уже рядом, – голос Люка был хриплый. Неужели так боится?
Камилла вытащила край облегающего свитера из брюк и остановилась. Щеки полыхнули пожаром, в горле пересохло, а сердце загрохотало на всю подсобку. Голый мужской торс бесконечно смущал. Это больше не было похоже на тренировку. Это больше ни на что не было похоже. Люк дёрнулся, ушиб локоть и зашипел.
– Вытаскивай! Или сидеть нам в соседних камерах до тех пор, пока все воры страны над этой историей не отсмеются.
– А, да-а-а, – Камилла оторвала взгляд от кубиков пресса и посмотрела Люку в глаза.
– Нравлюсь? – нагло подмигнул тот. – Ты тоже ничего.
– Иди к чёрту! – Камилла дёрнулась и снова ударилась головой. – Ай!
– Да не ори ты! – зашептал Люк. – А то придётся тебя целовать, чтобы не шумела.
Камилла замерла. Почему-то идея с поцелуем не казалась такой уж плохой. Скорее даже в чем-то интересной. Но в чем? Мысли запутались окончательно. Воздух сгустился, остальной мир словно исчез вообще: остались только чулан, полутьма, тишина и хриплое прерывистое дыхание. Чьё? Камиллы или Люка? Или их обоих.
– Я-а-а, – Камилла облизнула вдруг пересохшие губы.
– Ты справишься, – Люк наклонился и прислонился лбом ко лбу Камиллы. – Просто укради её у меня.
Дрожащими пальцами Камилла снова потянула вверх свитер Люка, положила ладонь на его голый живот, почувствовала, как он вздрогнул в ответ. Медленно провела вверх, не удержалась и погладила, надавила, проверяя крепость мышц. Люк громко сглотнул.
– Извини, – Камилле пришлось сделать усилие и переместить ладонь выше, залезть под плотную ткань свитера на груди. Пальцы кольнули иголочки мощных чар.
– Дёргай, – скомандовал Люк и Камилла подчинилась.
Цепочка звякнула, распадаясь на отдельные звенья. В руке осталась маленькая пирамидка из стекла и металла. Люк положил свою руку сверху и приказал:
– Активируем чары на счёт три. Раз, два, три! – Камилла раздавила бусину, вплетённую в маленькую косичку на виске, Люк ударил кулаком в стену, разрядив кольцо. Пространство дрогнуло, пошло волнами, исказилось, размазало и одновременно скрыло в узкой складке тесно прижавшуюся парочку.
Мир вокруг подёрнулся белёсой полупрозрачной пеленой, ушёл на второй план, обесцветился. Где-то бесконечно далеко открылась дверь в чулан. Кто-то пошарил внутри.
– Тут никого.
Один едва слышный голос.
– Он не мог уйти до смены охранки, ищите лучше.
Другой едва слышный голос.
Дверь в чулан оставили открытой. Можно было присмотреться и различить, кто именно производит обыск, но Камилла смотрела только на Люка.
– Как долго продержится призма? – губы снова пересохли, и девушка облизал их.
– Пару часов. За это время они должны уйти или хотя бы устать, – Люк погладил Камиллину ладонь, держащую сферу.
– А потом?
– Придумаем что-нибудь ещё, – Люк наклонился совсем низко и выдохнул: – Хотя я уже кое-что придумал.
Горячие губы скользнули по щеке, заставляя кожу гореть, а сердце бешено биться. Уголок рта. Губы.
– Мечтал об этом весь семестр, – мурлыкнул Люк. Камилла улыбнулась, закрыла глаза и потянулась за обещанным поцелуем. Ей тоже всегда нравился Люк Филтон.
Сладко-горький запах астрейи от курток кружил голову. Что-то неведомое рождалось внутри, какой-то вихрь радости, наслаждения, сладостного волнения. Незнакомые ощущения выбивали опору из-под ног. Камилла обняла свободной рукой Люка за шею, опасаясь упасть. Пальцы зарылись в светлые волосы. Ещё чуть ближе. Распластаться, стать частью Люка. И в тот момент, когда это получилось, что-то остро кольнуло девушку в сердце.
«Любовь? А это больно», – успела подумать Камилла, а потом мир распался.
Белёсая пелена маскировочных чар порвалась, а призрачный вихрь вытолкнул Люка наружу, захватил девушку и, чуть не убив об охранный барьер, вышвырнул вон. Последнее, что увидела Камилла, как Люк медленно падает прямо под ноги сурового типа в форме городской стражи.
***
– Ты хоть понимаешь, как рисковала? Где были твои мозги?! – дядино лицо покраснело, крылья носа гневно раздувались.
– Да, дядя Гифар, – Камилла склонила голову, чтобы скрыть набегающие слезы. Чтобы скрыть от всего мира и самой себя, что плачет она совсем не от того, что провалила задание, а по совершенно иной причине.
– Да ты представляешь, что бы со мной сделал твой отец, если бы телепорт не дотянул до нужной мощности! – кулак дяди встретился со столом, а следом на его поверхность упали и две слезинки. Два маленьких осколка разбившихся надежд. – Дома сидеть будешь! Никаких заданий!
Дядя сорвался на крик. И словно этот звук изнутри подтолкнул огромный, застрявший в горле комок – Камилла заплакала.
– Ну, будет тебе, – растерялся глава Тихой травы. – Испугалась? – Камилла кивнула, так и не подняв глаз. – Девочка, запомни, гильдия своих не бросает. В тюрьме иногда безопаснее, чем на свободе. Иди, отдыхай.
***
– К тебе гости, – отец заглянул в комнату и загадочно улыбнулся.
– Я не хочу никого видеть, – рыдать в подушку Камилла уже перестала, но тихая печаль и какая-то тоска навечно поселились в её душе. На учебу больше не пустили, хотя алиби было не прикопаешься, и про Люка она знала только по обрывкам сплетен: схвачен, брошен в темницу, казнён.
– Как жаль, я уже сказал, что зайти можно. Господин Филли, заходите.
Камилла встала, привычно пригладила волосы и попыталась улыбнуться. Филли – знакомая фамилия.
