— Мистер Амхерст, — низко присела в реверансе мисс Смит. — Снова Зоэ. Она разбросала игрушки лорда Роберта.
— Он, вероятно, сам в этом виноват, — улыбнулся отчим Робина, его густые золотистые волосы шевелил ветерок. Наклонившись, он легко ущипнул Зоэ за подбородок. — Девочка моя, ты с каждым днем все хорошеешь. Пройдет несколько лет, и, держу пари, ты разобьешь не одно сердце. — Выпрямившись, он положил руку на голову Робина. — Собери игрушки, мой мальчик. Нас ждут дома к чаю, и у Зоэ долгая дорога.
Лорд Роберт неохотно сложил в сумку солдатиков и взял руку отчима. Попрощавшись, они направились к Мерсеру, который все еще пристально смотрел на Зоэ. Почти нехотя он вскинул на плечо крокетный молоток, поднял руку, приветствуя девочку, и присоединился к отчиму.
Зоэ с завистью смотрела им вслед. На Брук-стрит их ждет мать, наверное, с булочками, бисквитами и теплыми объятиями.
А она, если ей повезет, будет пить чай с Маклаудом, дворецким. Ее отца, маркиза Рэннока никогда не бывает дома. А теперь — если мисс Смит сказала правду — папа может жениться. И тогда в жизни Зоэ появится самое страшное существо — мачеха, которая, вероятно, будет даже хуже гувернантки мисс Смит. Выпятив губу, Зоэ обернулась. Мисс Смит с сестрой стряхивали с одеяла траву.
— Когда я вырасту, — объявила девочка, ни к кому не обращаясь, — я выйду замуж, за Мерсера и буду жить на Брук-стрит.
— О, я в этом сомневаюсь, мисс Армстронг, — усмехнулась миссис Оглторп, расправляя последнюю морщинку на одеяле. — Хотя лорд Мерсер и лорд Роберт ваши дальние родственники, они… гм, занимают другое положение в обществе.
— Да, совсем другое, — холодно сказала мисс Смит. — Ваши кузены должны жениться на высокородных леди хорошего происхождения. Не смущайте себя предположениями, дитя, что родственники испытывают к вам что-нибудь, кроме христианского милосердия.
Зоэ смотрела на женщин, укладывающих одеяло в плетеную корзину, и в ней закипало давно знакомое негодование. Она ненавидела мисс Смит и миссис Оглторп. Ненавидела за то, что они напоминали ей о ее положении, за правду, которую они говорили.
Она знала, что женщины обсуждали то, что мисс Смит называла «неудачными обстоятельствами ее рождения». Зоэ не совсем понимала, что это значит, но сознавала, что обстоятельства скверные, что она нехорошая. И до нее медленно доходило, что если человек, как ни старается, не может стать хорошим… то, вероятно, можно упиваться тем, чтобы быть плохим?
Действительно ужасно и шокирующе!
Глава 1
В которой французская виконтесса переоценила свои возможностиНад карточным столом повисла тишина, лишь колесо рулетки поскрипывало в глубинах помещения, которое когда-то было элегантным бальным залом. Но торговец, построивший внушительный особняк два десятилетия назад, давно разорился, по иронии судьбы проигравшись в карты. И теперь в задымленном игорном зале над бывшим обеденным столом торговца раздался коллективный вздох.
Крупье игорного заведения Лафтона наклонилась над полированным столом красного дерева, пышная грудь цвета слоновой кости дрогнула над корсажем. Последняя карта скользнула из тонких пальцев миссис Уингейт подобно осеннему листку, которому суждены тлен и гниение.
Червовый туз.
Дружный вздох, потом неохотные аплодисменты.
— Отличная игра, милорд! — В пятый раз миссис Уингейт подвинула выигрыш к маркизу Мерсеру. — Вы снова попытаете удачу?
Холодно кивнув, маркиз откинулся в кресле и взял серебряный портсигар, блеснувший в свете ламп. Стоявшая за креслом любовница Мерсера с тревогой положила руку ему на плечо. Не обращая на это внимания, он зажег сигару и наблюдал за сидевшим напротив мужчиной. Атмосфера лихорадочного отчаяния сгущалась в воздухе.
Мерсер упорно добивал Тербурна последние три часа, и теперь, перед рассветом, признаки напряжения сказывались. Миссис Уингейт закончила сдавать карты. Мерсеру карты достались посредственные. Решив, что от добра, добра не ищут, он выпускал облачко дыма, пока другие три джентльмена снова брали из колоды карты. Бусинка пота, скользнув по лбу, задержалась в волосках красивой брови Тербурна. Миссис Уингейт открыла даму, и джентльмен со стоном осел в кресле.
— Я пропал.
— О, это удача пропала, старина! — усмехнулся стоявший рядом с Тербурном полковник Эндрюс. — Она вернется и покончит с провалом.
Остальные игроки вытащили карты не лучше, чем Мерсер. Миссис Уингейт улыбнулась почти блаженно. Пара девяток и двойка — заведение в выигрыше. Мерсер склонил голову.
— Мадам, мы вас поздравляем.
Внезапно напряжение нарушилось. Допив отличный коньяк, подававшийся у Лафтона, Тербурн оттолкнулся от стола.
— Уже поздно, — пробормотал он. Лишь едва заметное дрожание рук выдавало его. — Господа, желаю вам доброй ночи.
Поздний час, конечно, не имел к этому никакого отношения. Тербурн и его приятели — завсегдатаи у Лафтона, и только отчаяние оторвало их от игорных столов на рассвете. Тербурн был на грани банкротства, и это отлично подходило целям Мерсера. Маркиз поднял палец. Возгласы и смешки смолкли, в глазах Тербурна вспыхнула надежда.
— Да?
— Как вижу, вы уходите, — невозмутимо сказал Мерсер. — Но интересно… не согласитесь ли вы заключить маленькое пари?
Подозрительно глядя на него, Тербурн заколебался.
— Что вы имеете в виду, Мерсер?
Маркиз изобразил чрезвычайную скуку, что хорошо умел делать.
— Как я понимаю, вы владеете некой безделицей, которую вы выиграли у виконтессы де Шеро вечером?
Стоявшая сзади Клер легко сжала плечо Мерсера. Что-то похожее на страх промелькнуло в глазах Тербурна.
— Игра была честной, сэр.
— Безусловно, — холодно согласился маркиз. Пристальный взгляд Тербурна метнулся к Клер, слабая улыбка скривила его рот.
— А, так она хочет это вернуть?
Мерсер, изогнув темную бровь, повернулся и глянул через плечо.
— Ваше желание, мадам?
— Это пустяк, — с галльским презрением пожала плечами Клер. — Но если вы хотите играть на него, почему нет?
Если он хочет играть?!
Мерсер сопротивлялся желанию стряхнуть ее руку со своего плеча. Отчаянное письмо Клер, присланное в его дом в Мейфэре, было закапано ее слезами и запечатано ее поцелуем. Все это снова напомнило ему о свойственной ей хитрости… и ее неизлечимой страсти к игре.
— Крайне неприятно видеть, что вы лишились безделушки, дорогая, — выдавил улыбку Мерсер. — Что скажете, Тербурн? Четверть моего сегодняшнего выигрыша против ожерелья? Конечно, если вы выиграете, ваши друзья, без сомнения, уговорят вас остаться за столом.
Тербурн жадно облизнул губы. Он был более спесивый, чем его приятели — Мерсер это знал, — и не спешил ставить на кон недавно выигранную добычу. Но Мерсер с помощью умелой миссис Уингейт систематически лишал его наличности и щедро потчевал бренди, к тому же Тербурн не слишком сознавал ценность ожерелья.
