От последнего у Даргона шерсть на кисточке хвоста дыбом встала. Всё его существо воспротивилось чьему-либо вмешательству, с другой стороны, если он упустит свой шанс, второй раз могут ещё долго не позвать. Да и проблем вряд ли будет меньше, чем обычно.
— Тогда Жнурика тоже берём, — выдвинул он встречное предложение. – Иначе он без меня тут если не переворот, то смуту точно организует.
— Хмм, — задумалась Богиня. – В твоих словах есть правда, но бедные земляне, они же точно рехнутся с такой концентрации властности.
— Зато сразу отмучаются, потом останутся куда более скромные парни.
— Знаешь что, — вспомнила любопытный нюанс Хэриот, — а там плевать, какое ты здесь занимаешь положение. Думаешь, Фаргону пригодилось королевское родство? Он о нём даже не заикнулся! Так что имей в виду, у тебя и твоих подданных будут равные права. И если даме понравишься не ты, а кто-то другой, то не стоит его убивать.
— А если она – моя пара? – Возмутился Даргон. – Я что, должен уступить её?
— Ты? – Богиня искренне расхохоталась. – Нет, конечно, но там другие порядки, надо действовать тактично, аккуратно. Девушек очаровывают, а не заставляют.
— Очаровывают? – Даргон пробовал редкое в его обиходе слово на вкус, прокатил его по языку, ощутил странное послевкусие. Давно забытое, практически вымершее в его лексиконе. – Фаргон рассказывал мне про местные порядки, но без особых подробностей. А Милолика упоминала, что он не столько ухаживал за ней, сколько спасал. Правда, от чего именно, так и не поведала.
— И правильно, — кивнула своим мыслям Хэриот. – Это их история, что хотят, то и рассказывают. Посмотрим, что у тебя будет! Кстати, если ты всё же решишь попытать счастья с Марией – той девушкой, которую ты запретил показывать другим, то чтобы до неё добраться, предстоит сильно попотеть.
— Я пока не уверен, — Даргон активировал кристалл, на котором у него было записано изображение земного врача, — но она действительно прекрасна. И дари[3] насыщенно синее – то, что нужно!
— Да, это будет очень забавно – наблюдать за тобой! Жаль, что нельзя вмешиваться – земные боги не разрешают, но теперь хотя бы подглядывать дают. Иногда.
— О нет, зачем? – Простонал Повелитель. – Разве у Великой Богини нет иных забот, кроме как смотреть, чем занимается один скромный гизар?
— Есть, конечно, — Хэриот безмерно удивилась столь редкому подчёркиванию её величия. В устах Даргона это звучало крайне редко – за всю его немалую жизнь всего лишь пару раз. Сегодня – третий. Не к добру! – Но иногда после тяжёлого трудового дня хочется расслабиться, полежать, посмотреть что-нибудь интересное.
— Понятно, — от возвеличивания не осталось и следа, лишь грустная констатация женского любопытства. Божественного, но женского. – Дай мне десять дней на подготовку.
— Долго, — ухмыльнулась Хэриот. – Вдруг я успею передумать?
— Сколько? – Обречённо спросил Даргон, понимая, что спорить бесполезно.
— Максимум дня три, хотя тут от землян будет зависеть.
— Тогда мне надо срочно возвращаться к делам, — Даргон присел, оттолкнулся, взмахнул сильными крыльями и полетел обратно в свой замок решать срочные вопросы и передать частичные полномочия племяннику.
— Ишь, какой быстрый, — хмыкнула Богиня и исчезла в вихре портала.
Ей тоже предстояло решить ряд вопросов, в том числе предоставление доступа к наблюдению за подопечным. Она слегка слукавила, когда сказала, что у неё есть возможность подсматривать за ним. На самом деле, когда её подловили на горячем – она умудрилась проникнуть на Землю дабы забрать заблудшую душу одного из некромантов, то сделали строгий выговор. Душу, кстати, не отдали, позволили остаться на Земле. На что дама возмутилась, мол, как так, она умирает от любопытства, а ей буквально перекрывают кислород! Тогда ей намекнули, что если она возьмёт себя в руки, то так и быть, ей позволят наблюдать. Когда-нибудь. И вот настал тот час, когда Хэри действительно хотела быть в курсе событий. Как так – сам повелитель всея Птиц будет искать себе пару! Да она сама на него посматривала, но решила не портить себе нервы. Так что увидеть, кто же сможет взять гизара за… хвост и приручить – было для неё невероятно интересно!
[1] Ждрых у нас – животное таинственное, многофункциональное и отличается препаскуднейшими поведенческими навыками. Он счастливый обладатель защитной железы, чей запах ушлые луррианцы приспособили вместо земного нашатыря. Так же из его шкуры выходит отличный пергамент с рядом магических функций, а жилище полно коварных ловушек, ибо желающих заполучить его ценную тушку тьма тьмущая. Порой его называют тухлый, порой пернатый и даже штопаный. В общем, непростая судьба у этого зверя.
[2] У этой белочки родом с Земли очень непростая судьба, о которой вы можете узнать в романе «Птичка, которая попала».
[3] Дари – то самый компонент ауры, по которому гизары определили потенциальную совместимость видов с землянками.
Покапать слюнкой на прототип:
2. Маша — радость наша
Мария Сергеевна Тарская – талантливый врач, сильная ведьма (только тсс – это секрет!) и просто красивая женщина гордо цокала каблучками по мостовой, оставив за спиной закрытые ворота ГКЧВ[1]. Насчёт сего факта её одолевали двойственные чувства. С одной стороны она переживала, что вынуждена бросить хорошую и высокооплачиваемую работу, с помощью которой можно было отслеживать все планы по ловле подпольщиков – тех, кто не желал светиться в реестре госконтроля, а то и вовсе занимался запрещёнными разделами магии. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Та же Аполлинария – мать Марии скрывалась лишь потому, что обладала настолько большой силой, зная о которой, её закрыли бы и использовали во благо родины. Не важно, хочет она того или нет. После промывки мозгов, проверки на верность и прочих малоприятных манипуляций ей, возможно, разрешили бы даже жить в своём доме, завести ребёнка, но тотальный контроль сопровождал бы их повсюду. А так она скрыла свою суть под сильнейшими амулетами, родила дочь от любимого, а не навязанного мужчины, занималась изготовлением зелий, помогала с маскировочными чарами и совсем уж близким людям раскладывала семейные таро на будущее, любовь и прочее. Конечно, львиная доля подполья не цветы выращивала и не булочки пекла, но совсем уж откровенные маргиналы крутились несколько в ином слое магического общества.
С другой стороны, Мария как никогда радовалась, что обрела свободу. Словно крылья выросли за спиной: можно лететь, куда твоей душе угодно! Хоть на Ямайку, куда её так настойчиво отправляет мама. Но отчего же так горько на душе? Она ведь давно сама себе призналась, что Фаргон – не мужчина всей её жизни, более того, она в него даже влюбиться не успела, так, лишь возжелать. Причём не только из-за мужской привлекательности, но и из-за перспектив переселения в другой мир, где можно не скрывать свои истинные силы, а колдовать сколько вздумается. Ну и магически одарённый партнёр – гарант сильного потомства, значит, и дар зря не пропадёт. Но что поделать – всё решил случай и её величество Любовь. Не в её пользу. В общем, какая тут работа – надо восстановить душевное равновесие, особенно после того, как Маша узнала, что давний друг, который учил её когда-то целоваться, оказался безумным экспериментатором и вообще магом без каких-либо табу. Ох и натворил он дел! Если бы не Фаргон, самой ей было бы не разгрести ту кашу, что она по глупости заварила. И сидела бы она сейчас под замком, терпя допросы, а не собиралась в жаркую страну расширять сознание…
