о красивой жизни не вредно?
Сердце ёкает. А кто сказал, что ей не по карману? Кто сказал, что её новая машина, это в кредит, а не подарочек от Серёженьки, например? Да и в клубе этом она наверняка не раз бывала, недаром все мозги им проела, рассказывая, как тут всё распрекрасно. «Прикинь, там можно реально замутить секс без обязательств! — заговорщически хихикала она. — Но главное — инкогнито!»
Голова вдруг начинает гудеть, вспыхивает в груди какое-то странное пламя…
— Ребят, а как внутрь попасть? — спрашиваю, не давая себе времени на раздумье.
— Мест нет, — отвечает один из охранников. — Заранее надо было…
Но второй перебивает:
— А чем удивишь?
Меня уже жарит изнутри, аж руки трясутся. Клин клином вышибают, да и железо куют пока горячо. Я ведь никогда потом не решусь, это точно. А сейчас… Сейчас мне это жизненно необходимо!
Суетливо расстёгиваю пуговки строгого офисного жакета, живот подводит ощущением запретности и страха. Голова кружится, словно я занесла ногу над пропастью… Распахиваю полы.
— Ну с этим понятно, — мельком окинув мою полуголую грудь, кивает парень, — только тут такого добра навалом. А что насчёт денег? Вход как бы не дешёвый, плюс депозит на бар. Хотя бы половину давай, тогда договоримся. А нету — так проваливай!
Сконфуженно запахиваю жакет. Боже, что я только что сделала? Что вообще собралась делать? Зачем? Медленно пячусь, готовая сбежать…
— Она со мной, — раздаётся голос.
Оборачиваюсь, вижу идущий ко входу высокий плечистый силуэт в полумаске, и меня тут же словно гигантской волной обдаёт его мужественностью. Буквально сносит. И пока я обалдело подбираю челюсть, он уже растворяется в ярком свете открывшейся двери, но оборачивается вдруг:
— Ну ты чего? Испугалась что ли?
Я коротко выдыхаю, и шагаю за ним. В пропасть...
Глава 3. И ничего... приличного
Глава 3. И ничего... приличного
— Вот возьми, — едва мы попадаем в мерцающий, ревущий басами дискотеки полумрак, велит мне незнакомец. — Такие правила.
Хватаю из его руки маску, наши пальцы соприкасаются. Меня прошивает разрядом, я вздрагиваю и отворачиваюсь, пряча лицо под чёрный бархат. Суетливо завязываю ленты. Сердце колотится так, что кажется, выскочит. Снова поворачиваюсь… А незнакомца уже нет. Растерянно смотрю на то, что он вложил мне в руку вместе с маской — платиновая карта «all inclusive» специального гостя. Мой безлимитный пропуск в царство вседозволенности и мести.
Осматриваюсь. Ночь в разгаре, танцпол переполнен, алкоголь рекой. Все в масках, даже официанты, бармен и диджей. На тумбах вдоль стен — девочки-гоу-гоу без лифчиков, но тоже в масках.
Сначала мне кажется, что на меня никто не обращает внимания, но стоит лишь протиснуться к бару и взять первый коктейль, как на талию тут же опускается рука:
— Такая красивая и такая одинокая…
Уворачиваюсь, пересаживаюсь. Но не успеваю сделать глоток, как голос над ухом:
— Почему так долго? Я ждал тебя.
Резко оборачиваюсь… и испытываю странное разочарование — это не ОН. Не мой таинственный незнакомец. Снова ухожу на другое место, а сама всё высматриваю плечистый силуэт в толпе… Но его нет. Словно и не было.
Злюсь на себя: на то, что пришла сюда, что готова была отдаться первому встречному. Тут же вспоминаю что именно меня сюда привело, перед глазами всплывают кадры измены… И я злюсь ещё больше — на мужа, на Аньку, на проклятого незнакомца, который хотя и исчез, но всё равно словно не даёт мне пуститься во все тяжкие.
Залпом допиваю коктейль, заказываю ещё один, выпиваю, заказываю ещё. Тороплюсь напиться и забыться. Мечтаю, чтобы пустота в душе заполнилась хоть чем-то кроме боли. Например, глупостями, сумасбродством и полной внутренней свободой! Просто секс и ничего личного — вот девиз этой ночи!
Принимаю приглашение на медленный танец. Позволяю случайному партнёру лапать мою задницу и водить носом по шее… Но внутри, несмотря на заметно захмелевшую голову, всё равно висит грёбанный стоп-знак.
Ч-чёрт!
Не дожидаясь окончания танца, разрываю кольцо рук ухажёра и решительно направляюсь к выходу. Всё, хватит! Не моё это всё!
Однако, оказавшись в длинном коридоре со множеством тонированных зеркал, приглушённым светом и мягкой, поглощающей любые звуки обивкой стен, начинаю плутать в поворотах и проходах. Заглядываю в женский и мужской туалеты, в курилку, в гардероб, в коридор ведущий на второй этаж, на кухню, в зону техперсонала, снова в женский туалет, в конуру к охране…
Здесь, в комнате охраны, сталкиваюсь с парнем в чёрном костюме и полумаске. Роняю:
— Извините… — И тороплюсь бежать дальше, но охранник хватает меня за руку:
— Погоди, киса! За тобой должок, раз уж сама пришла!
Недоумённо оборачиваюсь — ну конечно! Это тот самый, который просил с меня деньги на входе! Вырываю руку:
— Вы меня с кем-то путаете!
Но нахал не отпускает, перехватывает от запястья к локтю, выволакивает из комнаты охраны и тащит куда-то вдаль по коридору. Я вырываюсь, кричу, но звук гаснет, едва слетая с губ, словно проваливаясь в вату. И как на зло, ни одной живой души вокруг!
— Халяву, значит, любишь, а как по счетам платить, так сразу в отказ, да, сучка? — затащив в тупик, рычит охранник. — А я не гордый, готов взять натурой!
Дёргает ворот моего жакета, пытаясь разом сорвать все пуговицы, но поддаётся лишь верхняя, остальные только трещат. Дёргает сильнее, одновременно придушивая меня локтем. Я чувствую, что задыхаюсь, сил сопротивляться всё меньше… И вдруг свобода!
Тут же бросаюсь прочь, но, мельком обернувшись, замираю: в тёмном глухом коридоре мой недавний загадочный незнакомец сосредоточенно бьёт морду несостоявшемуся насильнику. Удары чёткие, мощные, с противным глухим хлюпаньем.
— Хватит! Всё, хватит! — висну на его руке, не на шутку пугаясь, что дело закончится убийством. — Ну пожалуйста, не надо!
Мой голос тут же поглощается мягкой обивкой стен, словно я не ору, а шепчу, но незнакомец послушно опускает уже занесённый было кулак.
— Боже, зачем вы его так! — ужасаюсь я кровавому месиву на лице охранника.
— Это его работа, по морде получать, — невозмутимо отвечает спаситель. — Так пусть хоть в этом работает на совесть. — Склонившись, вытирает окровавленный кулак об пиджак охранника. Беззлобно ухмыляется: — Скажи даме спасибо, что остановила, орёл!
Смотрю на его выразительные губы под полумаской и волевой, поросший брутальной щетиной подбородок, потом на охранника — тот на полу,
