маньяка – И что, им денег на жизнь не хватает?
- Да, нет… с деньгами как раз в порядке. Просто у жены что-то не ладится в столице с поиском подходящей работы. Бабушки-дедушки в Ленинграде остались, а девочку кому-то нужно из школы забирать. К тому же она у них еще и в музыкальную ходит - жене приходится и туда ее отводить. Ты же сам знаешь, как они все над ней до сих пор трясутся.
- Понятно… на полставки жене устроиться, конечно, труднее будет. А кто она по профессии?
- Светлана у него врач, кажется.
- Может, Калинина попросить, чтобы ее в ведомственную поликлинику помогли устроить?
- Вить, он и так помог им с пропиской - поморщился Григорий Давыдович - ты же понимаешь, что без этого девочку вообще не взяли бы в школу. А теперь еще и с работой для Колиной жены генерала напрягать?
- Ну, а что делать-то? А если Завадский все гастроли такой смурной проходит, какой будет настрой у всех остальных? Знаете, мне душевное равновесие коллектива как-то дороже.
Я задумался, перебирая в голове варианты, к кому бы можно обратиться. Ну, не членов же Политбюро мне по такому пустяку беспокоить? О…! Светлана Владимировна - вот кто нам поможет! Щелокова сама врач, значит, связи у нее в здравоохранении огромные. К тому же она мне за Ростроповичей должна. Так что придется звонить в Москву сразу двум Светланам: успокаивать жену Завадского и напрягать жену Щелокова.
Оживленные разговоры в салоне потихоньку затихают - усталость берет свое, коньяк и обед отлично сработали в качестве снотворного. Вот уже Клаймич засопел в соседнем кресле, и я сам начинаю клевать носом. Допив остатки коньяка, вытягиваю ноги, поудобнее устраиваюсь в кресле и закрываю глаза. Впереди долгий перелет на западное побережье США - почти восемь с половиной тысяч километров. Грех не выспаться впрок. Тем более в Сиэтле, а может, еще и в Нью-Йорке, нас обязательно будут встречать репортеры, и наверняка мне придется отвечать на их неудобные вопросы об инциденте с самолетом Генсека. Крови моей точно попьют, папарацци чертовы…!
*****
…Сиэтл встречает нас низкими тучами и сильным встречным ветром - не зря его называют “Городом дождей”. Хотя Гор уверял меня, что сезон дождей начинается здесь гораздо позже - только в конце октября. Но в принципе, дождливая погода нам не страшна, выступать мы все равно будем на большой крытой арене Кингдом в пригороде Сиэтла. Она многоцелевая, сравнительно новая - ей всего три года - и ее часто используют для многолюдных концертов.
Больше пугает то, что практически все билеты, по словам Майкла, уже проданы. А это больше 55 000 зрителей. При этом АББА, которая будет выступать здесь через пару недель, потянула только Сиэтл Центр Колизей с его 17 000 местами. От такой дикой несправедливости хочется невольно поежится. Нет, ну где АББА, и где мы?!! Что за отношение к прославленной группе? Но это Америка, и здесь свои специфичные вкусы. Скорее всего, сыграла роль та самая усталость местной публики от стиля диско, и вообще не особая популярность этих шведов в США. Потому что Led Zeppelin в 77-м году в том же Кингдоме, где будем выступать и мы, собрал 69 тысяч зрителей. 69 000!!! До этих монстров рока мы пока не дотянули…
В сгущающихся сумерках наш самолет дважды заходил на посадку, и приземлились мы с большими сложностями. Думал, что нас уже в другой аэропорт перенаправят. Народ опять на нервах - хоть снова коньяк всем разливай, теперь уже из личных запасов Клаймича. Наконец, шасси касаются мокрой взлетной полосы, лайнер слегка подпрыгнул пару раз, и преодолевая сопротивление ветра, покатил в сторону ярко освещенного терминала. Да, что сегодня за день такой, а?! Мы ведь в Нью-Йорке на этот рейс до Сиэтла чуть не опоздали из-за задержки в Москве, хотя по плану у нас в запасе было три часа на пересадку. Ну просто невезуха и сплошные приключения…
- Ты что! - улыбается Львова, услышав мое возмущенное ворчание про дождь - начать важное дело в дождливую погоду, это же отличная примета! Все будет просто супер, поверь мне!
Ох, мне бы ее уверенность. Вида я не показываю - держу фасон, но что-то меня уже мандраж начал бить, да и у Григория Давыдовича видок тоже не то, чтобы радостный…
Все начинает потихоньку меняться, когда в зале прилетов нас встречает улыбчивый Майкл. Объятья, шутки и разные приятные новости. Например, количество проданных билетов на наш концерт перевалило уже за 57 тысяч. А это мы еще ни на местном TV не показывались, ни на радиостанциях; да и документальный фильм “Восход Красной Звезды” японского телеканала NHK пойдет чуть позже. Зато реклама предстоящих концертов уже вовсю идет и наши песни в эфире крутят с утра до вечера, а по MTV беспрерывно показывают наши клипы.
Но главную новость интриган Гор припас напоследок: Атлантик Рекордс вчера подала заявку, выдвинув наш диск LP «Red Stars», выпущенный в США, на премию Грэмми. Гор уверяет, что на победу можно будет рассчитывать сразу в нескольких категориях, хотя соперники в этом году очень сильные - The Eagles, Донна Саммер, Глория Гейнор и прочие короли американской поп - сцены. Финальное голосование пройдет на День Благодарения, награждение состоится в феврале следующего года.
Мы с Клаймичем впадаем в легкий ступор, но остальной коллектив радуется и, кажется, даже не понимает, что такое вообще премия Грэмми. А ведь это первая важная ступень на пути в Зал славы рок-н-ролла. Вот и попробуй теперь, провали предстоящие гастроли, если этот провал поставит жирный крест и на нашей репутации, и на дальнейшей музыкальной карьере в США…
А вот встречающие нас в зале прилета репортеры эту новость восприняли совсем по другому. Для них даже само выдвижение на эту национальную премию уже, как знак качества и пропуск в высшие эшелоны американской поп - индустрии. Камеры стрекочут, фотовспышки ослепляют, об аварии спецборта пару раз спросили и отстали. Романов жив и здоров? Даже не пострадал? Ну, и чего об этом тогда говорить? Вот если бы самолет Романова разбился, а сам он погиб, тогда да - сенсация. А так публике про Грэмми слышать гораздо интереснее. Все же Сиэтл - это вам не Нью-Йорк, и не столичный Вашингтон.
Мы со Львовой как знали - заставили всех сотрудников одеться так, чтобы не выглядеть после перелета помятыми или наоборот, как-то слишком броско и
