момент, когда она впадала в истерику, он не давал ей даже шанса выплакаться, заставляя ее чувствовать себя сумасшедшей.
Почему?
Услышав движение из дальнего угла больничной палаты, она поняла, что он не спит, и решила использовать расстояние между ними в своих интересах.
Хлоя не открывала глаза, когда начала открывать рот, боясь, что если она это сделает, то истерика возьмет верх, и жестокий цикл начнется снова.
— Мне больше не нравится, когда ко мне прикасаются, - прошептала она изо всех сил.
Она услышала звук, похожий на то, что ее отец начал вставать.
В ее сознании промелькнуло лицо, когда она почувствовала, как невидимые руки обхватили ее горло.
— Нет! - Ее глаза открылись, чтобы увидеть тусклую больничную палату. Хлоя сделала глубокий вдох, стараясь сохранить ровный голос и спокойствие. - Не подходи ближе... пожалуйста.
Через мгновение ее отец сел обратно в кресло.
В комнате было жутко тихо. Она не понимала, почему он не задает ей вопросы, не интересуется, что произошло или, что еще важнее, кто это с ней сделал.
Неужели отец уже знает? Заперт ли этот человек навсегда?
Она решила, что сначала начнет с этого.
— Ты ведь знаешь, что со мной случилось, не так ли?
Взгляд на его измученное лицо подсказал ей ответ.
Ее отец поднял руки и медленно встал.
— Я не собираюсь прикасаться к тебе. Я просто хочу подойти ближе. Ты не против?
Изо всех сил стараясь держаться, она кивнула головой, затаив дыхание, пока он медленно шел к ней. Она лишь слегка расслабилась, когда он встал у кровати, не делая никаких попыток прикоснуться к ней.
Он смотрел на нее сверху вниз, принимая новый вид своей дочери.
Когда все ее вопросы остались без ответа, она заставила себя прошептать:
— Ты поймал его?
Он поднял кустистую бровь и уставился на нее.
— Поймал кого?
Потрясенная, Хлоя несколько раз моргнула, размышляя, не сон ли это, пока жжение на лице не подсказало ей, что это не так.
— Того, кто со мной это сделал, - задыхаясь, произнесла она.
— Хлоя, ты попала в аварию. - Это прозвучало так, как будто было отрепетировано.
— Не было никакой машины...
— Ты попала в аварию, и это все, что ты знаешь. - Его голос был спокойным и собранным.
Хлоя начала яростно трясти головой, ее глаза наполнились слезами.
— Нет, я не попадала. Он сделал больно...
— Ты попала в аварию. Никто не причинил тебе вреда.
— Н-нет! - закричала она, когда ее щеки снова начали гореть от слез.
— Ты попала в аварию, и это все, что ты знаешь. Ты попала в аварию. Никто не причинил тебе вреда. - Он начинал звучать как гипноз.
Не только ее голова, но и тело начали яростно трястись.
— НЕТ! НЕТ! НЕТ!
На этот раз в палату вошла медсестра с иглой, закрыв за собой дверь.
Ее отец шагнул вперед, удерживая ее, а Хлоя пыталась кричать так громко, как только позволяло горло, отбиваясь от их рук изо всех сил, пока игла не уколола ее в больное место на руке.
Он заговорил над ней с тем же мелодичным звучанием в голосе.
— Ты попала в аварию, и это все, что ты знаешь. Ты попала в аварию. Никто не причинил вам вреда...
Три
Вас пугает ее вид?
Сидя на больничной койке, она не двигалась, не говорила. Она просто сидела и часами делала одно и то же: смотрела. Белая стена перед ней была единственным, на что она смотрела. На ней было ее прошлое, ее кошмары.
Я попала в автокатастрофу.
Щелчок каблучков, приближающийся к двери, не вывел ее из транса.
В комнату вошла женщина с короткими черными волосами, одетая в деловой костюм. Ни один волос на ее голове не был не на месте, а жемчуг, обвивавший ее шею, идеально сверкал. Она впервые увидела Хлою после "несчастного случая", поэтому несколько мгновений рассматривала ее.
— Жаль, что они... то есть, они пометили твоё лицо. Я думаю, мы могли бы использовать это в наших интересах и превратить ситуацию в нечто лучшее. - Ее глаза-бусинки путешествовали вниз. - Однако, я думаю, тебе следует держать руки прикрытыми; мы же не хотим, чтобы люди слишком жалели тебя.
Это все, что я знаю.
Повернувшись, она подошла к отцу Хлои, который смотрел в окно.
— Почему бы тебе не пойти домой и не отдохнуть, Максвелл? Ты выглядишь уставшим. Я вернусь в офис и продолжу обо всем заботиться. Пусть медсестры делают свою работу.
Максвелл даже не повернулся, чтобы посмотреть на нее.
— Ты когда-нибудь любила нашу дочь, или её вид просто вызывает у тебя тошноту?
— Мы уже говорили об этом. — Вздохнула мать Хлои.
Повернув голову, он посмотрел на нее с отвращением.
— Каким тебе теперь кажется ее вид?
Я попала в автокатастрофе.
— Пожалуйста, не поднимай эту тему здесь, при ней.
— Что ты видишь в ней, Элейн? Свою сестру или гордость за свою женственность, которую ты потеряла, когда узнала, что не можешь иметь ребенка естественным путем?
— Да, ну, я думаю, ты выбрал не ту сестру, — надулась Элейн.
Максвелл снова уставился в окно.
— Я знаю, что выбрал.
Элейн направилась к двери.
— Я бы сказала тебе бросить меня ради нее, но ты можешь поблагодарить свою дочь за то, что она ее убила.
Щелчок закрывающейся двери заставил его отвернуться от окна и посмотреть на Хлою.
По ее щеке скатилась одинокая слеза.
— Не слушай ее. — Он встал, подошел к ее кровати и открыл бутылочку с лекарством.
Никто не причинил мне вреда.
Он положил маленькую белую таблетку в ложку и поднес ее ко рту.
— Так будет лучше.
***
Выписка должна была сделать ее счастливой, но эти маленькие белые таблетки, которые прописал ей доктор, не давали ей ничего почувствовать. Они не делали ее овощем, неспособным двигаться, но они заставляли ее чувствовать себя пустой, как оболочку.
— Иди, приведи себя в порядок. Я все еще чувствую на тебе запах больницы, - проворчала ее мать, недовольно сморщив нос.
Хлоя направилась в ванную, включила свет и закрыла за собой дверь. До сих пор она не осознавала этого, но именно в
