признать, что он был старшим, да еще и кровным братом прокуратуры, было бы слишком смело. В то же время было бы глупо отрицать, что институт фискалов стал той предтечей, которая подготовила императора к мысли об учреждении в России прокуратуры. Хотя со всей уверенностью можно утверждать, что для принятия такого решения у государя были и другие резоны.
Должности фискалов были учреждены указами от 2 и 5 марта 1711 года. Обер-фискал состоял при Правительствующем сенате, но назначался непосредственно государем. Фискалы образовывались при всех центральных и местных органах: коллегиях, канцеляриях, судах и др. В их основную обязанность входило «тайно проведывать, доносить и обличать» обо всех нарушениях закона, злоупотреблениях, воровстве и всем прочем, что «во вред государственному интересу может быть». С этой целью они принимали «доносы» от частных лиц, имели право посещать все присутственные места, требовать для просмотра дела и документы. Довольно скоро оказалось, что в деятельности самой фискальной службы имеется множество недостатков. Обер-фискал имел право в случае обнаружения злоупотреблений со стороны сенаторов вызывать их в суд. Однако воспользоваться этим правом он фактически не мог — ведь он подчинялся тому же сенату. К тому же, кроме того, пользуясь весьма широкими полномочиями и не чувствуя должной ответственности, многие фискалы не прочь были поживиться за счет тех мест, при которых они состояли, сами таким образом погрязнув в лихоимстве и злоупотреблениях. Их стали почти открыто ненавидеть, и само слово «фискал» приобрело такое же значение, как «ябедник», «доносчик».
Мало помог и указ Петра I «О должности фискалов», изданный в 1714 году, в котором прямо прописывалась ответственность фискалов за ложные доносы. Кроме того, оставался без контроля и присмотра высший государственный орган — Правительствующий сенат. Правда, иногда государь поручал контролировать сенатскую деятельность наиболее доверенным лицам, таким как генерал-ревизор Зотов и обер-секретарь сената Щукин, и даже отдельным офицерам гвардии. Но эти функции они выполняли временно, эпизодически.
Пётр I, принявший в 1721 году титул императора, понимал, что нужно создать новый институт общества, стоящий как бы над Правительствующим сенатом и над всеми другими государственными учреждениями, который бы ревностно следил, как принятые им законы выполняются, — ведь практически отовсюду выглядывала дореформенная Россия, одетая в новый европейский кафтан, который ей везде жал и дисциплинировал, чем создавал большое неудобство. Таким органом стала прокуратура. Указ о ней состоялся 12 января 1722 года. Вслед за этим были учреждены прокуроры и при надворных судах.
И если точкой отсчета учреждения органов прокуратуры мы вполне справедливо считаем 1722 год, то историю развития института власти прокурора смело можно отслеживать с более давних лет — с середины XVII века. Именно в те времена, как показывает анализ законодательства, начинают вполне зримо складываться предпосылки к возникновению прокуратуры в нашем Отечестве. Чуть более 70 лет потребовалось России, чтобы утвердиться в необходимости создания прокуратуры. Срок для матери истории более чем скромный.
Двенадцатого января 1722 года Пётр I создал прокуратуру государства Российского и уже 18 января на должность первого генерал-прокурора России назначил своего ближайшего советника и сподвижника Павла Ивановича Ягужинского, которому бесконечно доверял.
Представляя сенаторам генерал-прокурора, император Пётр I сказал: «Вот мое око, коим я буду все видеть. Он знает мои намерения и желания; что он заблагорассудит, то вы делайте; а хотя бы вам показалось, что он поступает противно моим и государственным выгодам, вы, однако ж, то выполняйте и, уведомив меня о том, ожидайте моего повеления».
ЯГУЖИНСКИЙ Павел Иванович (1683–1736)
Ягужинский родился в семье бедного литовского органиста. Не имея почти никакого образования, с юных лет начал службу при фельдмаршале Головине. В 1701 году Пётр I, завороженный умом, выдающимися способностями и образной красивой речью юноши, зачислил его в Преображенский полк, а затем «пожаловал» в денщики (так назывались тогда флигель-адъютанты). С этого времени начинается стремительная и блестящая карьера Ягужинского, ставшего одним из любимцев русского царя. В 27 лет он уже камер-юнкер и капитан Преображенского полка, затем генерал-адъютант, генерал-майор и, наконец, генерал-лейтенант. Прекрасно владевший несколькими иностранными языками, умный и ловкий, он неоднократно выполнял важные дипломатические миссии: вел переговоры с королями Дании и Пруссии, участвовал в работе ряда международных конгрессов, часто сопровождал царя в заграничных поездках.
Восемнадцатого января 1722 император назначил Ягужинского первым генерал-прокурором Правительствующего сената.
П. И. Ягужинский довольно быстро занял ключевые позиции в государственных делах, играя, по существу, роль второго лица в империи после Петра I. По выражению русского историка В. О. Ключевского, генерал-прокурор становился маховым колесом всего управления. Императора вполне удовлетворяла активная деятельность Ягужинского, и он во всем поддерживал его. Пётр не раз говорил своим приближенным: «Что осмотрит Павел, так верно, как будто я сам видел».
При преемниках Петра I П. И. Ягужинский в полной мере познал как взлеты, так и падения. Во время заговора «верховников» был обвинен в измене и арестован, но после кратковременного заточения вышел еще более могущественным. Он продолжал удерживать за собой пост генерал-прокурора, хотя теперь уже редко исполнял прокурорские обязанности.
Павел Иванович Ягужинский имел чин действительного тайного советника, был сенатором и обер-шталмейстером. При императрице Анне Иоанновне стал графом и ее кабинет-министром. Имел многие российские ордена, включая орден Св. Андрея Первозванного.
* * *
Положение первого генерал-прокурора было сложным и довольно неопределенным. Император, человек исключительно деятельный и активный, зачастую сам выполнял обязанности своего генерал-прокурора, ездил в Правительствующий сенат и строго следил за решениями последнего, поэтому Ягужинский вначале играл роль как бы посредника между Петром I и сенатом, постоянно получая от государя конкретные поручения.
ПИСЬМО ИМПЕРАТОРА ПЕТРА I ГЕНЕРАЛ-ПРОКУРОРУ П. И. ЯГУЖИНСКОМУ ОТ 20 МАЯ 1724 ГОДА
Г. генерал-прокурор, которые прокуроры от коллегий здесь, в Москве, прикажи им, чтоб они свои конторы здесь гораздо посмотрели, так ли делается, как надобно, и ежели что не так, чтоб тебе рапортовали, и оных бы, сыскав и освидетельствовав, наказать понеже за глазами, чаю, много диковинок есть.
История Правительствующего сената
за 200 лет. СПб., 1911. Т. 1. С. 220.
Постепенно П. И. Ягужинский усилил свой авторитет. Даже иностранцы отмечали, что генерал-прокурор по своей силе и влиянию стал вторым лицом в государстве.
Предложения, которые давались Ягужинским Правительствующему сенату по тем или иным вопросам, как правило, почти дословно воспроизводились последним.
Функции генерал-прокурора по отношению к подчиненным прокурорам закреплялись в пункте третьем указа «О должности генерал-прокурора», в котором говорилось, что он должен «смотреть над всеми прокурорами, дабы в своем звании истинно и
