На берегу оказалось ничуть не прохладнее, чем вдали от него, и я повернул назад. Чем выше поднималось солнце, тем невыносимей становилась духота; мокрая от пота рубашка прилипла к спине, а кровь, кажется, дошла до точки кипения. Я решил, что достаточно размял ноги и, дабы не умереть в следующие несколько минут от теплового удара, завернул в ближайший бар – там, по крайней мере, были кондиционеры и холодное пиво.
В просторном зале было совсем пусто, а за стойкой сидел всего один человек. Ничего особенного, если не приглядываться – ежик светлых волос, в которых густая седина была почти не заметна, большие руки, покатые плечи, приличное брюшко. Вот только взгляд серых глаз, похоже, мог просканировать человека на клеточном уровне.
Я взгромоздился на табурет, оставив между собой и этим субъектом пару свободных мест, продиктовал киб-мастеру номер своего депозита и дружелюбно улыбнулся глазку идентификатора.
– Что желаете? – спросил невидимый бармен бесстрастным «электронным» голосом.
– Для начала поменяем тебе болталку, – сказал я.
– Нисколько не возражаю, – буркнул субъект. – Тоже рад тебя видеть, Пит.
– Что желаете? – повторил бармен, на этот раз куда более приятным голосом молодой девушки.
– Пива, – сказал я и повернулся к своему соседу: – Извини, Джош, что сразу не заметил тебя – столько народа вокруг, еле пробился к стойке.
– Очень смешно.
– Надеюсь.
– Какое пиво предпочитаете? – осведомилась «девушка», вежливо подождав, пока мы договорим.
– «Гиннес», – ответил я. – А почему ты всегда выбираешь «электронного» бармена, Джош?
– Не только бармена. У меня и дома киб-мастер так настроен…
– Наверно, именно поэтому от тебя ушла жена.
– …и главный киб моего корабля…
– Команда тоже скоро разбежится.
– …а также мой личный киб-секретарь.
Тут мне оказалось нечего сказать.
– Мне нравится заведомо искусственный голос, – продолжал Джош. – Он настраивает на деловой лад. А все прочее только расслабляет. Если ты склонен забывать, что робот – это робот, то рискуешь в пьяном виде трахнуть барную стойку. – Он одним духом опрокинул в рот то, что еще оставалось в его кружке. – Повторить.
Из-под стойки вынырнул манипулятор, поставил перед Джошем полную кружку и забрал пустую. Быстрота, с которой обслужили моего визави, свидетельствовала о том, что операция повторялась далеко не однажды за сегодняшнее утро.
– Как понимаю, именно ради настроя на деловой лад ты решил нализаться ни свет ни заря? – спросил я.
– Нет, не поэтому, – ответил Джош. – Собрался помянуть покойника, но пришла новость, что он воскрес.
Мне захотелось поинтересоваться, по какому из двух поводов горе, потому что ответ был неочевиден. Однако я удержался и спросил:
– Кто-то из наших?
– Да. Причем из самых. – Джош вскинул на меня свой сканирующий взгляд. – Это Берк.
– А что стряслось? Он, вроде, ушел в прошлом сезоне в Андромеду?
– Четыре его корабля пошли. А сам он отправился на Тихую.
– Там же заповедник.
– Берк добился разрешения в УОП.
Я с недоверием уставился на Джоша.
– Но это же заповедник А-категории. Туземцы, зачатки цивилизации… Комитет по контактам.
– Берк добился и разрешения Комитета тоже.
– А что ему понадобилось на Тихой? Там ведь ничего интересного нет.
– Берк считал, что есть. Он хотел отловить рэдвольфа.
– Кого?.. – не сразу сообразил я. – Ну, знаешь… Рэдвольф – всего-навсего миф, сказка тамошних туземцев…
Я запнулся и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Рэдвольф… Монстр с огненной шерстью… Конечно, я слышал легенду о нем, да забыл, поскольку не верю в легенды. Но когда чужая легенда вторгается в твои сны, а потом первый встречный заводит разговор о ней же, это хороший повод вспомнить.
– Что такое? – насторожился Джош.
– Да ничего, просто с жары сел прямо под кондиционером, – сказал я.
Он, конечно, мне не поверил. Но виду не подал.
– Ты рассказывай, рассказывай, – подбодрил я его. – Особенно мне любопытно, на каком основании уоповцы выдали Берку лицензию.
– На основании полученных денег, – сказал Джош. – Берк дал кучу страшных обязательств, что ни одно другое животное, не говоря о туземцах, он и пальцем не тронет. А раз рэдвольф с точки зрения науки не существует, значит – охоться на здоровье!
– Замечательно. И чем кончился сей гениальный проект?
– Маяк корабля Берка замолчал на двадцать первый день пребывания его команды на планете. В СОЗ4 подумали, что Берк сам его отключил, чтобы выйти из-под наблюдения и вдоволь пошалить. Может, так оно и было. Он не выходил на связь две недели. Смотрители уже готовили ему теплую встречу на орбите, но развязка оказалась не такой, как они предполагали. Берк был обнаружен совершенно случайно научниками ННЦ5 «Тихая», высадившимися на планету для каких-то там наблюдений. Ребята ударили в набат, СОЗ включила систему поиска, но ни черта не обнаружила. Экипаж Берка пропал вместе с кораблем, а сам он находился в состоянии психической комы и ничего рассказать не мог. УОП запросило у правительства помощь ВКС6 для высадки десанта, но тут вмешался Комитет по контактам и зарубил идею на корню. Мол, охотники знают, на что идут, риск – неотъемлемая часть их профессии, а широкомасштабная наземная операция будет неэтична по отношению к местному населению.
– Это каким же образом? – удивился я.
– А таким, что если туземцы станут слишком часто наблюдать всякие там летающие колесницы и богов, спускающихся с небес, это может привести к нежелательным перекосам в развитии их цивилизации.
– Очень интересно. Значит, когда уоповцы выпускают на планету-заповедник банду Берка, не забыв взять с них деньги за отлов того, кого поймать нельзя, это этично, а…
– Не будь ребенком, Пит. Управлению в связи с кризисом урезали финансирование. Наш местный офис совсем зачах, а тут им, словно манна небесная, сама валится в руки изрядная сумма. Да разве они могли устоять?
– Ну ясно… А дальше?
– Берк чуть не откинул копыта. Сейчас лечит нервы в санатории на Ульмо. Остальные его люди вернулись из Андромеды с неплохим уловом и без потерь.
– И что, по-твоему, случилось на Тихой? – спросил я. – Она ведь потому так и называется, что там ровным счетом ничего не происходит со времени ее открытия.