бодро идти по жизни. Правда, с годами его походка становилась всё более сгорбленной, а возраст всё чаще давал знать о себе внезапными приступами радикулита.
Бабельянц приходил к Гоблиновичу с различными бизнес-идеями. Чего только он не придумывал! Первой ласточкой была продажа реквизита для перфомансов; Афанасий собирал его на свалке. Будучи грамотным человеком, он называл это умным словом «ресайклинг». Потом были матрасы из чайных пакетиков, музей поношенной обуви, порнографические открытки с гусями… Каждая последующая идея была всё больше связана с тем, чего бы ещё отыскать на помойке; бизнес-планы всё чаще выдавали старческий маразм – однако старик не терял энтузиазма. Каждый раз, как впервые, он горячо рассказывал Иннокентию о том, на какую золотую жилу наткнулся.
Сейчас Афанасий был особенно воодушевлён: седые вихры на его голове победоносно торчали в разные стороны, а в тёмно-карих глазах, несмотря на конъюнктивит, горел огонь будущих завоеваний.
– Вперёд, мой друг, навстречу своему успеху! – восклицал Бабельянц. – Монетизируем, наконец, эту жалкую вселенную!
Оглядев тощую фигуру старика, Иннокентий узнал симптомы очередной коммерческой истерии. Поставив чайник на место, он вытащил из кармана сигареты, усмехнулся и закурил.
– Что, опять на свершения потянуло? – спросил Иннокентий, выпуская дым. – Рассказывай, старая акула, свой гениальный план.
– О, это нечто невообразимое! – ответил Бабельянц. – Бизнес нового формата, на такой уровень мы ещё не выходили. Даже идея с продажей свёклогусей в ночные клубы Нового старокозлищенска не была такой удачной. Вот увидишь: совсем скоро перед нами преклонятся монархи, фюрреры и прочие генералы! Самые красивые и дорогие женщины будут отдаваться нам совершенно бесплатно!
– Да уж, – вздохнул Иннокентий, – чтобы позволять себе дорогих женщин бесплатно, нужно иметь миллиарды… Или хотя бы притворяться, что имеешь…
– Хватит притворяться – давай же скорее их зарабатывать! – воскликнул Бабельянц.
– Зарабатывать – это хорошо, – отозвался Гоблинович. – А не работать и зарабатывать – ещё лучше…
– Работать не придётся! Мы ведь станем богаты!
– А вот это мне нравится. С этого места, прошу, подробнее…
Потирая руки, Бабельянц вприпрыжку приблизился к Иннокентию. Тот продолжал смотреть на него с насмешливым интересом.
– Будешь моим соратником в одном прибыльном деле, – заявил Бабельянц. – Надевай портки и поднимайся: нам понадобятся удача, вера в себя и корабль твоего племянника.
– Подожди, а племянник-то мой здесь причём? – удивился Бабельянц.
– Притом, что он доставит нас на Пищимуху! А ещё у него в гараже всегда есть чем опохмелиться. Так что пойдём, времени мало: богатство ждать не будет.
Пищимуха – один из спутников планеты Кривоцица. В течение многих веков туда свозили бытовые и промышленные отходы. В конце концов там стало вредно находиться; казалось, никакая форма жизни не может приспособиться к условиям мусорного полигона. Только самые проспиртованные гуманоиды решались выходить туда без химзащиты. Однако позже учёные обнаружили на Пищимухе целую экосистему. Помимо примитивных одно- и максимум двуклеточных организмов, планета была населена космическими лосями. Эти большие рогатые создания питались излучением и создавали кислород из углекислого газа. Животные обладали мощными конечностями, а в полёте использовали свои газы как двигатель. При выходе из атмосферы – когда уровень кислорода понижался – лоси покрывали морду естественным скафандром; перебирая копытами, они устремлялись ввысь – туда, где излучение было особенно сильным. Никто не мог сказать, как именно лоси попали на спутник. По официальной версии, они мутировали из помойных крыс, которых когда-то завезли с Кривоцицы.
Несмотря на то, что лоси были огромны, обнаружили их далеко не сразу. Это случилось только тогда, когда один лось подлетел и боднул пассажирский космический корабль. Открытие произвело фурор. На изучение лосей выделили крупные суммы из государственного бюджета. Однако со временем исследования приостановили: администрация планеты решила, что лоси не имеют хозяйственной ценности, и такое солидное финансирование им ни к чему. Кроме того, председателю местного Комитета Животных, господину Живодёрову, срочно понадобился особняк у озера Дохлая Конина… Программу свернули, оставив лишь минимум для отчёта руководству. Для лосей это было даже хорошо: их, наконец, оставили в покое.
Ни Бабельянц, ни Гоблинович в науке не разбирались. Насущной проблемой для них было то, где бы достать опохмелиться; по сравнению с этим даже галактическое господство занимало второе место в списке приоритетов. Собираясь на поиски, Гоблинович пытался натянуть правый носок.
– А зачем тебе, Афанасий, на Пищимуху понадобилось? – спросил он у Бабельянца. – Небось, опять свой ресайклинг на помойке искать собираешься?
– О нет, всё намного серьёзнее! – возразил пожилой делец. – Не знаю, безопасно ли здесь разговаривать… Вдруг нас услышат какие-нибудь шпионы? Они ведь только и мечтают, что выведать мой секретный план…
– Давай колись уже, конспиратор!
– Ладно, ладно…
На самом деле Бабельянц и вправду еле сдерживался, чтобы не похвастаться находкой. Однако, собираясь начать рассказ, он всякий случай он огляделся по сторонам: нет ли нигде шпионов? Убедившись, что они с Гоблиновичем в комнате одни, старик приблизился к дивану и таинственно заговорил:
– Короче, история такая: был я недавно в пункте приёма стеклотары. Там всегда много интеллигентных людей собирается. Познакомились мы с одним пожилым профессором. Он раньше в Академии наук работал, изучал альтернативные источники энергии. Сидим, значит, у меня дома, выпиваем культурно, а он мне вдруг и говорит: «Вы, – говорит, – человек бизнеса, то есть торговли, как я понимаю… В таком случае, не подскажете, где можно родину продать?» Я от таких разговоров опешил…
– Вот тебе и божий одуванчик! – заметил Гоблинович.
– И не говори! Я у него спрашиваю: «Как же это можно – родину продать? Она ведь вам не принадлежит! Хотя, если хорошенько задуматься… На границу, в Свободные Художники лететь надо. Или ещё дальше: там в галактике Серьёзные Щи есть империя Мундимора. Она вашу родину с удовольствием купит. У них, буржуев, ни стыда ни совести нет… Уж вы мне поверьте: я сам не первый год в бизнесе».
– Ну ты и чёрт! – рассмеялся Иннокентий.
– Ты послушай, что дальше было! Старикашка расплакался и давай мне на жизнь жаловаться: мол, затёрли его, бедолагу… «Я, – говорит, – великое открытие совершил, а они мне не верят! Это какой же переворот мог бы произойти, если бы они не отправили меня на пенсию, как какого-то маразматика! Недаром говорят: нет пророка в своём отечестве. Поэтому, голубчик, вся отечественная наука и сидит в глубокой заднице». Я спрашиваю: «А что за переворот? Какое открытие вы совершили?» И тут, Иннокентий, начинается самое интересное. Дедуля, вероятно, в сильном подпитии выдал мне все свои козыри…
Понизив голос, Бабельянц поведал Гоблиновичу о том, что в течение последних лет пожилой учёный наблюдал за пищимухинскими лосями. Он обратил внимание на то, каким способом они летают.
