совсем потерялась.
Валерию Петровичу понравился открытый взгляд зятя, его крепкое рукопожатие, он явно не чурался тяжёлой работы. Будущий тесть открыл пузатую бутылку коньяка, вопросительно глянул на гостя.
– Нет! – с паникой в голосе, – покачал головой Дмитрий. – Извините, не пью.
Варя задумалась, а ведь точно, при ней он не пил даже пиво.
А дальше начался кошмар. Мама с ужасом смотрела, как Дмитрий, отложив нож в сторону, по-свойски расчистил стол от лишних рюмок и бокалов, принялся с аппетитом пробовать блюда.
– Дима, а чем вы зарабатываете на жизнь? – поинтересовался Валерий Петрович.
Дмитрий, как всегда, не прожевав, ответил с набитым ртом.
– Руками. На стройке вкалываю.
После пары вопросов о книгах, фильмах, политике, на которые Дмитрий не мог ответить, Елена Семёновна сдалась и передала нить беседы мужу. Валерий Петрович затронул спорт, рыбалку, но и тут ему пришлось отступиться. Будущий зять спортом не интересовался, рыбалкой не увлекался.
Помогая мыть посуду, Варя обречённо ожидала приговора. Елена Семёновна, последние двадцать лет проработавшая главврачом в больнице, иногда давала людям довольно жёсткие характеристики.
– Повелась на красивую мордашку? Да он же полный дебил!
– Нет! Просто плохо воспитан.
– Не боишься, что дети от него будут такими же?
Варя выглянула из кухни, убедилась, что Дима дремлет в кресле перед телевизором.
– Не боюсь. Я их сама воспитаю. У Димы золотые руки и вообще… он хороший человек. А кому я такая нужна … – Варя всхлипнула. Она понимала мать и в тоже время обиделась за будущего мужа.
Вечером, ложась спать, не удержалась и упрекнула его.
– Дим, я же просила тебя кушать аккуратнее. И оказывается: ты не прочёл книгу «Понемногу обо всём», раз не смог поддержать разговор с мамой. А говорил, что прочитал.
– Чтобы ты отвязалась. Скукота же несусветная. Каждый раз засыпаю на второй странице. Варь, чё не так? Мне твои предки очень понравились. Хорошие, вежливые. – В голосе Дмитрия зазвучали обиженные нотки. – Я им не по душе?
Варя ласково погладила его по руке.
– Ну как ты можешь не понравиться?
– Ну и хорошо, – успокоился Дмитрий и через пару минут заснул.
От неё же сон бежал: тревожные мысли не давали покоя.
Чем больше Дмитрий оттягивал поездку в деревню, тем настойчивее становилась Варя. Она напридумывала себе кучу ужасов: что он бросил больных родственников, что стесняется показать её, что вообще не тот за кого себя выдаёт. Дмитрий обречённо смирился. В один из выходных дней на машине Валерия Петровича они отправились в Клюшино. Варя вела автомобиль и косилась на сумрачное лицо мужа. На заднем сиденье «Жигулей» лежали подарки новым родственникам, среди них, позвякивая стеклянными подвесками, разместилась люстра для свекрови. Так уж получилось, что поездка совпала с днём её рождения.
Варя по указаниям Дмитрия свернула с шоссе на грунтовую дорогу. Клюшино оказалось небольшой деревенькой. Возле дома, заросшего травой чуть ли не по венцы, он дал знак остановиться. Варя с ужасом отметила полуразвалившийся сарай, почерневшие брёвна дома, крохотные тусклые окошки, затянутые паутиной. Ей показалось: видит иллюстрацию из быта крестьян до революции. Дима открыл скрипучую входную дверь и, взяв жену за руку, потащил в темноту. Через узкий коридор наощупь они добрались до небольшой комнаты с низким потолком. Дневной свет с трудом проникал сквозь замызганные стёкла, поэтому Варя не сразу разглядела людей, сидящих за круглым столом. Отвратительный запах не мытых потных тел, мочи и спиртного вызвал у неё непроизвольный рвотный позыв. Она зажала рот руками.
– Ты глянь, Подкидыш, явился мамку поздравить, – заявила женщина лет шестидесяти, поставив стакан с мутным содержимым на стол.
– Ты хотела познакомиться? – глаза Дмитрия заблестели, голос дрогнул: – Это моя мать, отец и брат. Сестра, наверно, у бабушки.
Мужчина неопределённого возраста, страшно худой, но с одутловатым лицом попытался сфокусировать взгляд на гостях.
– Кого к нам принесло?
Варя посмотрела на третьего человека в этой компании. Откинувшись на спинку стула, приоткрыв рот, крепко спал тщедушный мужичонка в засаленной пятнистой униформе. Женщина поднялась из-за стола, шатаясь, добрела до Вари, дохнула перегаром.
– Кого привёз, сынок? И как это ты, неблагодарный, о своей мамке вспомнил? – проговорила она с надрывом. Нечёсаные спутавшиеся волосы, больше похожие на свалявшуюся овечью шерсть, упали на глаза.
Варя, не выдержав столь сильного амбре, издаваемого женщиной, рванула на улицу. Во дворе немного отдышавшись, направилась к машине. Возле калитки её догнала яростная ругань и мат. Она даже присела от испуга. Минут через пять из хибары, носившей гордое название дом, выскочил Дмитрий. Показал на огромную берёзу в конце улицы.
– Поехали к бабушке, передадим гостинцы им. Эти всё равно пропьют.
Варя остановилась возле старенькой белёной хатки. Рядом с высокой берёзой хата казалась игрушечной. Под деревом в песочнице возилась девочка лет шести.
– Привет, сестричка, – окликнул Дмитрий.
Девочка подняла голову, Варя поразилась её сходству с братом. Дмитрий обнял сестру, поцеловал.
– Бабушка в огороде?
Она что-то нечленораздельно ответила.
Варя протянула ей пакет со сладостями и мягкую игрушку. Девочка счастливо улыбнулась, обеими руками прижала к груди плюшевого медвежонка, пакет с конфетами и с усилием выговорила:
– Спсибо. Аёкка.
– Алёнка, – ласково поправил Дмитрий сестру и, показав на жену, добавил:– а это Варя.
Девочка посмотрела на Варю странным, не детским взглядом, в котором, однако, сочеталась доверчивость и полная открытость.
– Ну-ну, – похлопала растерявшаяся Варя по костлявому плечику ребёнка. – Я рада познакомиться с тобой.
Во двор с ведром картошки зашла сухонькая старушка в тёмном халате в мелкий белый цветочек.
– Димочка! – прослезилась она, опуская ведро в траву.
Он уткнулся носом в морщинистую щёку старушки.
– Как вы тут, бабуль?
– Ничего внучек, справляемся.
Пока Дмитрий показывал сестре остальные игрушки. Варя полюбопытствовала:
– Почему мать назвала его подкидышем?
Бабушка посмотрела на гостью из-под ладошки.
– А матери некогда было им заниматься, всё время подкидывала его соседям, собутыльникам, просто знакомым. Люди, а потом и она сама, стали звать мальчика подкидышем. Я тогда далеко от Клюшино проживала, не могла помочь. Дима вечно носил чужие вещи, никогда своих не имел.
Сердце Вари наполнилось жалостью к несчастному мальчишке.
– Он неделями не посещал школу, получал одни двойки. Понятно, что его дразнили. Дима рос боязливым, забитым ребёнком, – бабушка спохватилась. – Он нормальный. Просто рос, как бурьян при дороге. Алёнку Катя родила в сорок лет, организм уже совсем пропитой оказался, вот и повредило девочке голову.
Варя изумилась:
– Сколько же сейчас их матери?
– Мне шестьдесят семь, а ей значится сорок семь. Это пьянка невестку в старуху превратила, да и мой сынок не лучше выглядит. Такой же алкаш и пропойца.
Дмитрий подхватил ведро с
