проблематики в курс сравнительного богословия и выделении предмета «История раскола», преподавание которого предполагалось только в четвертом классе. Аналогичным образом, в 1940–1950-е гг. учебные планы Московских духовных школ предполагали преподавание «Расколоведения» в рамках семинарского курса, а «Историю и разбор русского раскола» в цикле академического обучения[11].
В январе 1947 г., вскоре после преобразования Московского православного богословского института в духовную академию, протоиерей Димитрий Боголюбов получил утверждение в звании профессора кафедры «Истории и обличения раскола и сектантства». На своем посту он пребывал вплоть до ухода на покой в 1951 г.[12] В возрожденной Ленинградской духовной академии (ЛДА) курс «Истории и обличения раскола и сектантства» читал профессор С.А. Купрессов, имевший опыт преподавания названной учебной дисциплины в дореволюционной Санкт-Петербургской (Петроградской) духовной семинарии. В 1949–1956 гг. доцентом (затем профессором) кафедры расколоведения ЛДА, а в 1956–1960 гг. профессором аналогичной кафедры в МДА являлся протоиерей Иоанн Козлов[13].
Помимо стационарных богословско-пастырских курсов, ориентированных на относительно продолжительное преподавание основных дисциплин дореволюционного курса духовных семинарий, расколоведческая проблематика находила отражение в учебных программах некоторых краткосрочных епархиальных курсов, рассчитанных на сообщение слушателям элементарных знаний о православном вероучении, церковной истории и литургической практике. Например, обучение на богословских курсах Орловско-Брянской епархии, действовавших в августе-сентябре 1947 г., предполагало изучение «Расколоведения» и «Сектоведения» как отдельных дисциплин[14].
Резолюцией Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I от 5 ноября 1955 г. утверждались новые учебные планы для духовных учебных заведений, в которых расколоведение приобретало наименование «Разбор учения русского раскола и сектантства». Придерживаясь прежнего взгляда на целесообразность разделения расколоведческой и сектоведческой проблематики, педагогический совет Минской духовной семинарии выделил в качестве самостоятельных учебных дисциплин «Разбор учения русского раскола» и «Разбор учения русского сектантства»[15].
Восстановление преподавания расколоведения могло иметь своим следствием научное развитие дисциплины посредством изучения истории церковных расколов и разделений новейшего периода, а также разработки теоретических вопросов расколоведческой проблематики. Однако этого не произошло. В 1960 г. Учебный комитет Русской Православной Церкви принял новые учебные планы для духовных академий и семинарий, исключавшие преподавание расколоведения[16]. Данное решение не нашло поддержки лишь только со стороны педагогической корпорации Минской духовной семинарии, в которой курсы «Разбор учения русского раскола» и «Разбор учения русского сектантства» преподавались вплоть до закрытия учебного заведения[17]. Вынужденное прекращение деятельности Минской духовной семинарии, произошедшее в 1963 г., ознаменовало собой окончательное исчезновение расколоведения из системы русского духовного образования.
На протяжении последующих десятилетий преподавание истории церковных расколов осуществлялось в рамках отдельных церковно-исторических дисциплин («История Русской Православной Церкви», «История Поместных Православных Церквей» и др.). Прекращение преподавания расколоведения повлекло за собой снижение исследовательского интереса к проблематике церковных расколов, что в конечном итоге обусловило малую разработанность данной отрасли церковно-исторического знания к нач. ХХI ст.
Возвращение к изучению расколоведческой проблематики осуществила Общецерковная аспирантура и докторантура им. св. Кирилла и Мефодия, введя учебный модуль «Проблематика церковного единства» руководителя Патриаршего центра древнерусской богослужебной традиции протоиерея Иоанна Миролюбова. В рамках модуля на протяжении 2009–2018 гг. сотрудники Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата преподавали дисциплины «Старообрядческий раскол и перспективы его уврачевания», «Каноническая проблематика расколов» и «История церковных разделений».
В августе 2011 г. Ученый совет Минской духовной академии принял решение о восстановлении систематического преподавания курса «Расколоведение» для студентов выпускного курса. Первая учебная программа Минской духовной академии по «Расколоведению» предполагала систематическое рассмотрение истории русских, белорусских и украинских церковных разделений XX – нач. XXI ст., не изучаемых или изучаемых в недостаточной степени в рамках дисциплин «История Русской Православной Церкви» и «История Белорусской Православной Церкви»[18]. Впоследствии в учебные планы магистратуры и аспирантуры Минской духовной академии вошли спецкурсы «Расколоведение. Введение в понятийный аппарат», «Современные расколы в Поместных Православных Церквях» и «Современные расколы на канонической территории Русской Православной Церкви»[19].
Актуальность исследования. Для современной Русской Православной Церкви научное развитие и преподавание расколоведения представляется не менее актуальным, нежели в XIX ст. Крайне важно отметить, что противоречивый ХХ век породил небывалое количество новых церковных расколов в большинстве Поместных Православных Церквей. К концу первого десятилетия XXI ст. получили развитие десятки раскольнических религиозных организаций, история и современное состояние которых по-прежнему остаются малоизвестными как для церковной науки, так и для студентов духовных учебных заведений. Недостаточная осведомленность православных священнослужителей c расколоведческой проблематикой может существенно затруднять их пастырское служение. Согласно учению Спасителя, подлинное христианское пастырство предполагает не только духовное руководство словесными овцами, но и настойчивые поиски тех из них, которые могли потеряться в пустыне (Мф. 18: 12–14; Лк. 15: 3–7). В контексте евангельской притчи под заблудшими овцами вполне возможно подразумевать и раскольников, отделившихся от «единого стада» кафолической Церкви.
По мысли дореволюционного преподавателя расколоведения В. Беляева, изучать историю церковных расколов – это «изучать самую жизнь своего родного народа, стараться заглянуть в глубину его великой души, разгадать тайны его сердца, понять его заблуждения и их причины и найти средства к уврачеванию. Интереснее, жизненнее никакой другой науки <…> и быть не может»[20]. Вне всякого сомнения, изучение расколоведения позволит будущим пастырям более тонко прочувствовать духовные запросы современности и глубже осознать ежедневное молитвенное воздыхание Церкви «о мире всего мира… и соединении всех».
В значительной степени актуальность изучения проблематики церковных расколов обусловлена прямой зависимостью государственной, политической, общественной, а в некоторых случаях даже экономической стабильности от конфессионального равновесия и мирного сосуществования граждан, являющихся носителями единой религиозной идентичности. Возникновение внутри-конфессиональных религиозных конфликтов, провоцирующих возникновение церковных расколов, в большинстве случаев сопровождается предельным напряжением во взаимоотношениях противоборствующих сторон, что может иметь разрушительные последствия во многих сферах человеческой деятельности. Осознание значимости сохранения социального равновесия является побуждающим фактором для осмысления феномена церковных расколов с позиций психологии, социологии, религиоведения, политологии, конфликтологии, философии, истории и других научных дисциплин. Сложность и многогранность проблематики внутриконфессиональных религиозных конфликтов предопределяет необходимость междисциплинарного подхода к их изучению.
На протяжении истории религиозные конфликты неоднократно предопределяли важнейшие геополитические, политические, общественные, идейные и иные изменения. Нередко религиозные конфликты провоцировали проявление насилия и агрессии, возникновение вооруженных противостояний и войн, приводили к развитию сепаратизма и пересмотру государственных границ. Известны случаи геноцида и массовых самоубийств, явившихся следствием развития религиозно мотивированных столкновений. Обращаясь к изучению религиозных конфликтов, имевших наиболее ощутимые последствия, большинство исследователей фокусирует свое внимание на проблематике межрелигиозных или межконфессиональных конфликтов. В настоящее время специфика внутриконфессиональных конфликтов остается практически не изученной с позиций не только социальной психологии, но и социологии, конфликтологии, психологии религии. Недостаточность исследовательского внимания к названной проблематике представляется неоправданной. Для государств и человеческих общностей, являющихся моноконфессиональными или имеющих доминирующую конфессию, возникновение внутриконфессионального конфликта чревато не менее
