безнаследного графа ведьмачью школу. Хильда до сих пор временами ведет семинары, но говорят, что с каждым годом все реже и реже. А статус святой она получила на свое столетие и теперь до конца жизни вообще может не работать, если того пожелает.
Отсюда выпустились такие известные ведьмы и ведьмаки, как Даниэль Лим, известный своими экспериментами со временем, или Шайма Шихер — талантливая травница, победившая драконью хворь. Я тоже здесь, кстати, когда-то учился.
Местные жители представляли из себя гремучую смесь из вышедших на пенсию ученых и лавочников. Студенты и преподаватели же здесь сменялись порой быстрее, чем сезоны.
Я быстрым шагом направился по брусчатой мостовой в сторону замковых шпилей, возвышающихся над прочими городскими сооружениями, и успел ворваться в аудиторию ровно через две минуты после начала занятия, сделав вид, что для профессора небольшое опоздание — это даже респектабельно.
Разговоры тут же прекратились. Первая лекция в этом учебном году и, конечно же, полный зал выпускников, которым уже не сдались занятия. Негромко откашлявшись, я встал за кафедру, положил чемодан со свитками на стол и повесил плащ и шляпу на вешалку в углу. Со шляпы мелко закапало на пол, где тут же образовалась небольшая лужица.
Все это время студенты терпеливо ждали на своих местах, наверняка гадая, что из себя представляет их новый профессор. Мне предстояло провести сегодня еще три лекции, но я все равно окинул взглядом присутствующих, пытаясь среди пестрых нарядов разыскать леопардовый узор. Надеюсь, девушка из видения Элины не младшекурсница, а хотя бы на выпускном курсе или молодая преподавательница. Проблемы мне ни к чему.
— Кгхм, — начал я, и молодежь обратилась в слух. Кое-кто даже держал перо наизготове, чтобы записывать любую мою мудрость. Что ж. — Меня зовут профессор Бирн. Как вы знаете, мы с вами будем заниматься магоботаникой, а точнее теоретической ее частью. Практические занятия будут проходить в оранжерее.
Я взял мел и написал на доске полуразборчивое «Бирн магоботаника для продвинутых». И только когда я отвернулся, студенты позволили себе обменяться первыми впечатлениями.
— Прошу тишины, — сказал я негромко, и всякие разговоры прекратились.
Когда ты еще относительно молод, то вызываешь, скажем так, более пристальное внимание студентов.
— А теперь я попрошу каждого из вас по очереди подняться со своего места и коротко представиться. Будет достаточно имени, краткой специализации и темы диплома.
Учащиеся один за другим стали рассказывать о том, что их занесло на углубленную магоботанику. На последнем курсе студенты вольны самостоятельно выбирать предметы, которые, по их мнению, помогут им в написании дипломной, поэтому по тем или иным причинам в одном помещении собрались всякие разные маги — от юристов до дизайнеров.
— Ленон Грегори, сэр, — сообщил высокий темноволосый молодой человек. Держался он с таким достоинством, что не оставалось сомнений: он из той самой семьи Грегори, которые владеют половиной аметистовых шахт. — Бизнес-магия. Тема дипломной работы — «Практические свойства розовых аметистов и их использование в строительстве межгородских порталов».
Я цокнул языком.
— Похвально, похвально, мистер Грегори. Хотите сказать, что считаете возможным замену серебряных булыжников на простые аметисты?
Ленон слегка поджал губы.
— Сочетание камней и растений — новое направление в науке, сэр, но быстро развивающееся.
Знаю я всех этих юных экспериментаторов. Оборачивают породу листьями и потом устраивают взрывы.
— И очень непредсказуемое, — добавил я.
Студент не стал юлить, и это вызвало уважение.
— И очень непредсказуемое, — кивнул он.
Темы у остальных выпускников не вызывали особых вопросов. Я уж собирался с облегчением выдохнуть, как сидящая на последнем ряду студентка со светло-рыжими волосами поднялась со своего места.
— Шейла Уилан, — произнесла она едва ли не с вызовом.
Рик О’Райли на третьем ряду присвистнул, некоторые студенты не сдержали смешка. Да уж, нечасто встретишь полноразмерного человека с типично фейской фамилией.
— О, да у нас феечка, — прокомментировал кто-то.
— Только уж с размерами что-то не то, — поддакнул Рик, долговязый и угловатый парень, которому феи в роду уж точно не помешали бы.
Девушка вспыхнула, но всего на мгновение. Она уже открыла было рот, чтобы ответить забияке, но я опередил ее:
— Довольно, мистер О’Райли. Фамильное древо мисс Уилан вас не касается. Мисс Уилан, прошу, продолжайте.
Но Шейла как будто потеряла дар речи. Некоторое время она хватала ртом воздух, а затем изрекла что-то едва разборчивое.
— Простите?
— Магические свойства антирринума в лечении.
Антирринум. Цветок смерти. Даже моя сестра не использует его в своей работе. По всему королевству отыщется едва ли несколько человек, которые хорошо понимают свойства этого растения, и еще несколько посвятили его изучению достаточно времени, чтобы понять, что его лучше не трогать. Один из них, к сожалению, я.
Лекцию я провел на автомате, то и дело мысленно возвращаясь к хрупким цветкам, по форме напоминающим кому-то львиную пасть, а кому-то череп. Их невозможно засушить, невозможно хранить в неживом виде. Хватает всего минуты, чтобы сорванный цветок рассыпался в пыль.
Еще будучи студентом, я был заворожен этим необычным растением. Его магические свойства поражали воображение, и я, молодой и востороженный, кажется, все уши прожужжал Героценте на эту тему. Она терпела — это было видно, — но слушала.
Самое главное — антирринум может возвращать к жизни тех, кто близок к смерти. Однако цена непредсказуема.
— Все свободны, — выдохнул я, и после этого в аудитории началось шевеление.
Я знал, что меня ждет, но всеми силами пытался отогнать неизбежное.
— Нет, — ответил я на незаданный вопрос, не поднимая головы от магоботанического справочника и делая вид, что читаю раздел про нектароскордум, который знал практически наизусть.
— Но я еще ничего не спросила, — возмутилась студентка.
Я резко поднял на нее глаза, заставив бедняжку вздрогнуть от неожиданности.
— Я не беру дипломников в этому году, мисс Уилан, — пояснил я.
— Но вы…
— Да, я понимаю ваши резоны и очень благодарен за то, что вы считаете меня серьезным специалистом по антирринуму, но нет. Я перевелся в этот университет только при условии, что ни один выпускник-пиявка не присосется к моей шее. Мне нужно заниматься собственными исследованиями.
— Голубиные орхидеи, да? — не удержалась Шейла.
— Я смотрю, вы поклонница моих трудов, — заметил я не без ехидства.
Аудитория уже почти опустела, и оставшиеся студенты бросали в нашу сторону косые взгляды. Не хватало еще ненужных сплетен.
— Я могу вам помогать в оранжерее после занятий, — затараторила рыжая и затем почему-то добавила: — Бесплатно.
— Какая честь. Может, вы еще какие-нибудь услуги оказываете? — Я начинал злиться. — А теперь позвольте, у меня всего десять минут до следующей лекции, нужно кое-что подготовить. — И я махнул рукой,
