лестничкам вовнутрь — под своды пещеры, пещеры слова, пещеры своего сердца. Кто же не знает, что древняя духовная наука велит сводить ум в сердце?
Смею надеяться, что та аллюзия на слова Христа, которая лежит в основе заглавия книги, будет вполне понятна читателю. Под конец статьи, завершающей книгу, читатель встретит размышления над притчей из Евангелия от Матфея, 13, 45–46. Напомним, что речь там идет о купце, который повсюду ищет жемчужин высокого качества — и находит единственную и ни с чем не сравнимую «многоценную жемчужину»; чтобы стяжать ее, он продает всё свое достояние и на все вырученные деньги приобретает ее одну. Это образ, помогающий понять жар аскетической сосредоточенности, готовой всё без остатка отдать ради Царствия Небесного. Поэтому мне с самого начала показалось уместным взять для антологии текстов, важнейшей темой коих является именно аскетизм, такое заглавие; впрочем, в 1987 г., когда выходило первое издание, его еще пришлось заменить («От берегов Евфрата до берегов Босфора»), — перемена отечественных обстоятельств тогда не зашла настолько далеко, чтобы допущено было столь неприкрыто христианское заглавие! Позднее, однако, открылась возможность восстановить его — при очередном переиздании.
Книга переиздавалась уже несколько раз. Специально для киевского издания несколько расширено число включенных текстов. При этом я позволил себе исходить в большей мере из мысли о единстве православной традиции, нежели из «востоковедческого» замысла, определившего первоначальный состав; поэтому был введен небольшой малоазийский раздел, существенно расширенным оказался раздел константинопольский, так что пропорция несколько изменилась в сторону греческих текстов. Это было мотивировано прежде всего легким изменением замысла, но также и одним прагматическим обстоятельством; как ни трудно было печатать переводы религиозных текстов в советское время, иногда это получалось: в таком случае мои переводы из греческих Отцов Церкви и византийских авторов, хотя бы и в небольшом числе, находили себе место, скажем, в обоих томиках «Памятников византийской литературы» (1968 и 1969 гг.). То, что вошло туда, в свое время было замечено читателем, — и мне не хотелось ничего перепечатывать в составе новой книги. С тех пор, однако, упомянутые томики стали большой редкостью; поэтому я счел, что не грех включить в книгу кое-что из опубликованного там, взглянув на давние переводы свежим взглядом и кое-что в них исправив.
Как там ни смотреть на вещи, а было бы слишком жаль оставить читателя без такой классики православной культуры, как лирика Григория Богослова, одного из триады Великих Святителей, как гимны преп. Романа Сладкопевца, как стихи о монашеской жизни преп. Феодора Студита и мистические признания преп. Симеона Нового Богослова, — имена-то какие! В подзаголовке книги речь идет о I тысячелетии; расширяя состав, я сохранил ориентацию на временные границы этого периода, но ради того, чтобы включить в книгу образцы творчества Симеона Нового Богослова (949–1022), позволил себе немного отойти от чересчур педантичного понимания этих границ и обратиться к переходной поре между двумя тысячелетиями.
Сергей Аверинцев
ЗОЛОТОЙ ВЕК СИРИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ПРЕП. ЕФРЕМ СИРИН (АФРЕМ ИЗ НИСИВИНА){1}
СЕМЬ СЫНОВ САМОНЫ{2}
1
Родительницу достославных семи
уподоблю чреде о семи днях,[1]
и светильнику о семи ветвях,[2]
и дому Премудрости о семи столпах,[3]
и полноте Духа о семи дарах.[4]
Благословен Венчающий верных Своих!
2
Украсилась матерь как птица небес,
ибо перья ее — любимые ее;[5]
но прияла сиротство и наготу,
исторгла и отбросила перья свои,
да в воскресении возможет их обрести.
Благословен Венчающий верных Своих!
3
В воскресении матерь воспарит,[6]
и возлетят за нею любимые ее:
кого во утробе носила она,
кого во огне отдала она,
да в царствие небесное возможет ввести.
Благословен Венчающий верных Своих!
4
Муки, понесенные в смерти их,
лютее были родовых мук;
в сих, как в оных, твердость явила она —
ибо крепки узы Господней любви,[7]
крепче мук родов и смертных мук.
Благословен Венчающий верных Своих!
5
Не потерпела матерь, чтоб юнейший из всех
остался как посох ее седин,
но преломила посох ее седин;
победившая в сыне своем шестом
не была и в седьмом побеждена.
Благословен Венчающий верных Своих!
6
Оторвала сынов от объятий своих
и сама отдала их во огнь;
умножала огнь и воздувала дух,[8]
да претворится плотское их естество
в естество ангелов — во огнь и дух.
Благословен Венчающий верных Своих!
7
Будет девственниц наших судить
матерь, лишившая себя сынов:[9]
неразумные девы в безумьи своем
оставляют заботу о светах своих,
но приемлют сынов суеты.
Благословен Венчающий верных Своих!
8
Потому в смущении Судного дня
всуе труждавшиеся об одежде своей
неразумные будут нагими стоять:
не станет елея в сосудах у них,[10]
и светочами их овладеет мрак.
Благословен Венчающий верных Своих!
9
В жертву предала себя Иевфаева дщерь,[11]
возлюбила юница острие меча,
в крови ее жертву сотворил отец;
простецам же дозволено в крови своей
святое приношение сотворить.
Благословен Венчающий верных Своих!
10
О бане брачной она небрегла,
но омылась излитием крови своей[12]
и чистым сотворила тело свое;
через отирание омывающих струй
истребляется сокрытая нечистота.
Благословен Венчающий верных Своих!
11
Анна пророчица во храме святом[13]
без уныния шестьдесят годов провела,
Богу себя по смерти мужней предав;
став вдовою душу свою
обручила нетленному Жениху.
Благословен Венчающий верных Своих!
12
Господа возлюбила наместо мужа своего,
к
