дела дружище?
Он поднял глаза и посмотрел на меня. Затем он улыбнулся, откашлялся и тихим, хриплым голосом сказал:
– Отлично Юджин. Я даже выспался. Теперь полон сил.
И он засмеялся. Но тут его взгляд остановился на фляге с водой, которая лежала возле костра. Я это заметил.
– Пить? – спросил я.
– Да. Было бы очень неплохо. А то в горле совсем пересохло.
Я приподнялся, взял флягу, открыл крышку и дал ему напиться.
– Потерпи немного сейчас уже будет готова еда. – сказал я, ставя флягу обратно, на место.
– Я не голоден Юджин. Не хочу есть. Аппетита нет. – и он громко откашлялся.
– Не хочешь есть? Но ты ведь весь день ничем не питался. Так нельзя. Тебе нужны силы…
– Я знаю. Но поесть не смогу. Извини. – он посмотрел по сторонам и продолжил – Где мы находимся?
– В лесу. Осталось совсем немного. Завтра мы уже дойдем до форпоста Дим.
– Здорово Юджин. Не представляю как тебе тяжело. – и он неожиданно засмеялся.
– Что же смешного? – спросил я.
– Да…Интересно получается. У меня нога чешется представляешь. Пятка. А почесать я ее не могу. Не могу и все. Потому что ее больше нет. Она осталась там, на рубеже, вместе с другой моей пяткой…И вот не знаю, что теперь делать.
Мне не понравился его смех. Какой-то он ненормальный. Истерический. А положение у него действительно очень тяжелое. Бедняга Дима. Сколько ему пришлось перетерпеть. Обе ноги. Чуть ниже колена.
– Да это пройдет. Такое бывает, когда лишаются конечностей. Фантомные боли называются. Кажется, как-то так. – сказал я и принялся есть разогретую еду.
– Да…Фантомные…Интересно. Человек, конечно, удивительное создание, что тут говорить. Ног нет, а он их чувствует. Как будто ничего и не произошло. – он глубоко вздохнул и затем откашлялся.
– Что-то мне холодно Юджин… – продолжил он –…наверное знобит. – и он потуже затянул шарф на своей шее.
– Просто сейчас погода такая. Я тебе хорошо прижег ноги термическим гелем. Кровопотерь уже быть не должно. Ты вот не ел сколько, поэтому и мерзнешь. – сказал я.
– Да. Наверно, ты прав. – сказал Дима и стал смотреть на огонь.
– Завтра тебя донесу и там тебе помогут. Через несколько недель будешь как новенький. Я слышал, они там и импланты ставят. У них есть специальное оборудование. – и я улыбнулся.
– Это здорово. Действительно здорово. Если с форпостом, конечно, все в порядке. – и он посмотрел на меня.
– В порядке не сомневайся. До того места еще не добрались. И не скоро доберутся.
Дима улыбнулся:
– Знаешь…Я тут подумал…Даже скорее вспомнил. Перед тем, как я вступил в подразделение, я с девушкой расстался. Я тебе рассказывал. И мне было тяжело. Очень тяжело. Я ее любил и после этого места просто себе не находил. Потом с тобой подружился и стало, как-то полегче. А сейчас я понимаю, что все это такая ерунда…
– Конечно ерунда. – сказал я – У тебя еще таких тысячи будет. И не надо ни о чем никогда жалеть. То, что было не вернешь, а нервы потратишь. Выводы, конечно, нужно делать, но не более того…
– А знаешь, что я сейчас больше всего хочу? – неожиданно спросил он.
– Что?
– С мамой хочу увидится. Я с ней обычно редко разговаривал, а зря. Сейчас вот прям очень захотел. Не знаю, о чем мы могли поболтать, если бы она появилась сейчас здесь. Да обо всем, наверное. О всякой ерунде. Это не главное, о чем говорить. Люблю ее. Но так мал ей об этом говорил… – он замолчал. Я ждал. Это было не все, я уверен. Пусть выскажется. И спустя минуту, как я и думал, он продолжил.
– Нельзя забывать родных и близких людей, какими бы тяжелыми и рутинными не были рабочие будни. Всегда нужно находить время. Хоть минутку, а найти… А то ведь потом может быть уже поздно. И ничего уже тогда и не сделаешь.
– Да. Здесь ты прав. Всегда нужно находить время. А насчет матери не волнуйся. Все хорошо будет. И то, что мало ей говорил о том, что любишь, ничего страшного. Матери они такие. Без слов уже все чувствуют и понимают. Так что я тебя уверяю, она и так об этом уже знает. Ты мне лучше скажи, не пробудился ли у тебя аппетит? А то я все ем и ем. Тебе уж скоро и не останется ничего. – решил я сменить тему разговора.
– Нет. Не хочу я есть. Вот серьезно, нет аппетита. Я же не двигаюсь практически, вот и не трачу энергию. – он еще раз покашлял – Что-то я кашлять начал. Простыл, наверное.
– Я вот, кстати, тоже думаю, что заболел. Сопли так и текут. – и я демонстративно утер рукавом нос.
Дима посмотрел на меня и глубоко вздохнул, затем повернул голову и стал разглядывать, как танцую языки пламени на ветках нашего костра. Мы молчали. Я доедал свою еду, а он о чем-то думал. Он был грустный. Я бы очень хотел его развеселить, но не знал как. Хотел отвлечь от всего этого. Мне и самому бы это не помешало. Отвлечься. Слишком много всего навалилось в последнее время.
Вдруг Дима заерзал, а затем повернулся на другой бок так, что я перестал видеть его лицо. Он улегся поудобнее и сказал:
– Разбуди меня завтра. И приготовь, что-нибудь, пожалуйста. Я думаю, что к тому времени уже точно захочу поесть.
– Конечно Дим. Хорошо. – сказал я – Ты мне сразу говори, если хуже себя будешь чувствовать. Хорошо?
– Хорошо. – сказал он и замолчал.
Стало очень тихо. Только лишь было слышно, как потрескивают поленья в костре. Я подбросил туда еще парочку, которые лежали рядом и уже успели подсохнуть. На их место положил еще два новых и посмотрел на Диму. Он уже спал. Корпус его тела еле заметно двигался в такт его дыхания. Все хорошо.
До рассвета оставалось уже около трех четырех часов, и я решил, что стоит немного отдохнуть. Лечь и поспать. Предстоит еще весь день провести на ногах, прежде чем мы дойдем до места. Я закинул все оставшиеся дрова в костер, установил будильник и устроился поудобнее. Сон меня одолел моментально. Я расслабился и мне стало хорошо.
Утро было прекрасным. Мне ничего не приснилось. Просто закрыл глаза, открыл, а уже светло. Так бывает. Не всегда снятся сны. Зато выспался и полон сил. Небо было ясным и голубым. Я встал. Костер еще горел. Я пошел в лес, чтобы нарвать еще более-менее сухих веточек. Вернулся быстро, забросил их в костер
