Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
карабин в узловатых руках. Собеседник перехватил взгляд удивлённого парня, с улыбкой кивнул и сказал:
— Моё оружие постоянно со мной. При случае, не нужно будет искать, где я его положил. Да и чем меньше оно лежит на земле, тем надёжней работает.
Пристыженный словами солдата, Григорий поднялся на ноги. Стараясь не высовывать головы из окопа, он взял свою трёхлинейку за деревянный приклад и потянул на себя.
Ещё через миг, в низенький бруствер ударила пуля, которую выпустил немецкий стрелок. Парень рывком сдёрнул оружие с наружной стенки траншеи и мешком опустился на дно укрепления.
— Увидел снайпер твой винторез и караулил, когда ты появишься возле него, — спокойно прокомментировал выстрел Старик. — На месте фашиста я бы чуть подождал, пока ты высунешь башку из окопа.
Григорий вытер ладонью внезапно взмокнувший лоб. Действуя рукавом гимнастёрки, он стал счищать с пыльной «мосинки» налипшую серую пыль.
— Да не трусь ты, боец, — лениво бросил Старик. — Тебе не скоро ещё помирать. В ближайшие сутки ты точно не откинешь копыта.
— А вы откуда всё знаете? — дрогнувшим голосом спросил удивлённый Григорий. Он и сам не заметил, как перешёл на уважительное обращение с этим странным мужчиной.
Старик ответил не сразу. Он достал из подсумка снаряженную винтовочную обойму, выщелкнул из неё блестящий патрон и вернул магазин на прежнее место. Сильными, узловатыми пальцами боец раскачал остроконечную пулю, осторожно вывернул её из длинной гильзы и отбросил в сторонку. Затем, выдернул из прорехи в бушлате кусочек свалявшейся ваты и скатал её в плотный шарик.
Не видя смысла в производящихся действиях, Григорий удивлённо смотрел на новоявленного пожилого соратника. Однако, торопить Старика с ясным ответом он даже не пробовал.
Григорий хорошо понимал, пока стрелок не закончит шаманские манипуляции, он ничего больше не скажет. А узнать, что имел тот в виду, хотелось удивительно сильно. У парня даже слегка задрожали колени.
Мужчина вставил ватный катышек в открывшееся в гильзе отверстие и хорошенько заткнул сужающееся к окончанию устьице. Привычным, ловким движением он откинул затвор карабина, вставил в казённик необычный патрон и послал его в ствол. Затем направил мушку на стенку окопа и нажал на крючок спускового устройства.
Сухо щёлкнул холостой винтовочный выстрел. Из оружия вылетело облачко дыма и какой-то странный комок. Кусок тлеющей ваты ударился в плотную землю и скатился на дно глубокой траншеи.
Старик быстро зажал карабин между коленей. Он взял из-под ног тонкую щепку, отколотую от патронного ящика, подцепил ей небольшой уголёк и поднёс к самокрутке.
Пожилой человек несколько раз затянулся. По окопу разнёсся едкий запах горящей махорки. Старик тонкой струйкой выдохнул дым под себя и разогнал его свободной рукой.
Не успел боец досмолить и треть «сигареты», как с обеих сторон укрепления к нему потянулись другие стрелки. В основном, это были весьма пожилые, битые жизнью солдаты.
Каждый из них держал в плотно сжатых губах свёрнутую самокрутку и спешил поскорей оказаться возле огня. Пригибаясь, они пробирались к собеседнику парня, быстро прикуривали и тотчас возвращались к прежним позициям.
«Хорошо, что я не привык к этому мерзкому зелью, — неожиданно подумал Григорий. — А то страдал бы теперь, как они. Да и немцы могут заметить клубы белого дыма и шарахнуть по ним из пары стволов»,
Он обеспокоенно заёрзал на месте. После чего, быстро прикинул, в какую сторону лучше бежать, если послышится вой подлетающей мины. Парень вспомнил о том, что в трёх метрах справа, в стенке окопа есть неглубокий карман, и слегка успокоился.
К счастью бойцов, всё обошлось, и обстрела в этот раз не последовало. Старик докурил самокрутку до самого кончика, и неторопливо растёр сапогом тлеющий кусочек бумаги, оставшийся от его «сигареты». Затем, посмотрел на притихшего парня и, словно не прерывался и на пару секунд, продолжал говорить тихим уверенным голосом:
— В самом начале этой войны я совершенно случайно, оказался в полковой артиллерии. Так, на старости лет, я стал заряжающим в расчёте семидесятишести миллиметровой пушки. Ну и тяжёлая это работа, должен тебе доложить.
Вроде бы шесть килограммов это не так уж и много, а ты попробуй, понянчи эти железные чушки. Побегай с ними, пригнувшись, туда и сюда во время жестокого боя. Сначала вроде бы и ничего. Ну, а потом ноги болят, руки отваливаются, а спину так ломит, что и сказать словами нельзя.
Ну, да дело не в этом. Однажды с утра, около десяти вражеских танков прорвались на нашем участке. В один миг, они смяли все шесть сорокапяток и выскочили прямо на мою батарею. Ну, тут, сам понимаешь, началась такая баталия, что не приведи Господи такое всем пережить. Вот тогда, всё со мной и случилось.
Немецкий снаряд попал точно в наше орудие и разнёс его в мелкие дребезги. Хорошо, что я в этот миг, двигался к ящикам с боекомплектом и отбежал на несколько метров от уничтоженной пушки. Одним словом, насмерть побило весь наш расчёт, а меня лишь отбросило в сторону и очень сильно контузило.
Нужно сказать, что позицию мы тогда удержали. Фашисты весьма торопились к беззащитной Москве. Поэтому, фрицы не стали нас добивать, а просто объехали все капониры и направились дальше. На наше счастье, за ними не шли пехотинцы, как это обычно бывает. Не то перестреляли бы нас, как куропаток на голом лугу.
Старик печально вздохнул и продолжил секунду спустя: — Так вот, где был ближайший к нам медсанбат, наш командир, конечно, не знал, а связи с тылом у него не имелось. Так что, остался я на той батарее, как и все остальные.
На удивление быстро, я отлежался и через день вернулся к орудию. Понятно, что уже совершенно к другому. К тому времени, у нас осталось лишь половина всех пушек, а прислуги, даже меньше того. Каждый боец был на счету.
Наших ребят, смерть в то время косила, словно замечательный жнец в ходе летней страды. Не успевали подвозить пополнение. Только появится у нас молодежь, глядь, после боя, опять я, почти что один, остался на поле.
Я даже говорил командиру своей батареи: «Что вы мне этих сосунков присылаете? Зачем их губить? Всё равно они сразу погибнут. Давай я один, буду вертеться возле орудия. Уж чего-чего, а в танк, который прёт на меня, я всегда попаду. На прямой-то наводке ведь не промажешь».
А он мне ответил: «Пока ты в одиночку разик стрельнёшь, полный расчёт выпустит пять-шесть снарядов и больше. Глядишь, кого-нибудь они всё же подстрелят. Вот и считай, сколько мимо тебя, танков
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
