тысяч накоплений. И куда они делись? Первая мысль была об ограблении хакерами. Хотя один момент не состыковывался. Перед началом школы мы с мамой один раз сходили по магазинам. Тогда на счету оставалось порядка двадцати тысяч. Мама меня заверила, что переживать не стоит, скоро пенсию перечислят и будет на что жить.
На этом моменте я зависла окончательно. Тучный дядька, подошедший к банкомату, меня поторопил, пришлось освобождать ему место. Сколько же я потратила за это время? Коммуналка оплачивается со счёта без нашего непосредственного участия. Были какие-то взносы в школу. Ну… и в еде я ни в чем нам не отказывала. Когда же карточка оказалась полностью в моём распоряжении, то… мда-а-а…
В воскресенье особых проблем в отсутствии денег я не увидела. Сварила риса полную кастрюлю, которую мы с мамой после обильной шоколадной диеты с удовольствием умяли. Мне даже на завтрак в понедельник осталось. Зато в школьную столовую идти было не с чем.
Голодная и злая, я прибежала домой и поняла, что ничего не изменилось. До начисления пенсии по-прежнему три недели, а денег нет. Совсем нет! И как быть? Мама мне в этом вопросе оказалась совсем не помощником.
— Леночка, а кушать мы сегодня будем? — отвлеклась она от телевизора.
Скрипнув зубами, я сварила всё тот же рис. Для разнообразия вкуса добавила в тарелку кетчупа. Жратва так себе, скажу я вам. Мама съела, а я еле дожевала свой кулинарный шедевр. Перспективы вырисовывались не самые радужные. Я перетрясла все наши сумки, проверила карманы пальто и курток. Насобирала сто рублей и чуть не завыла от обиды. И тут вспомнила Катьку и данные ей взаймы пять тысяч. Не мешкая и не сомневаясь, я позвонила подруге, кратко обрисовав ситуацию.
— Ленусь, ну ты что, где я их возьму? — протяжно произнесла Баландина. — Мне предки по стольнику в день дают. Как насобираю, верну тебе.
Такая перспектива меня совсем не обрадовала. На те деньги, что я раздобыла в карманах, пообедать в школе получилось, но дома снова ждал ненавистный рис. Мало того, пересчитав упаковки, я с ужасом поняла, что до момента перечисления пенсии его не хватит. И где взять деньги?
Хорошо, что по дороге из школы мне на глаза попалась вывеска: «Скупаем золото, дорого». Какие-то украшения у мамы были. Осталось дело за малым — привести её с этим золотом и паспортом в нужную контору.
Как ни странно, но материны украшения меня никогда не интересовали. На мой взгляд всё слишком старомодное и безвкусное. Пара перстеньков, два обручальных кольца, цепочка и побрякушки из дешёвой бижутерии.
Лучше бы я те украшения вообще не брала. Мама на них отреагировала не совсем адекватно. Такую ахинею понесла, что хоть стой, хоть падай. И кольца обручальные не её, а старшей дочки Леночки. Дочь замужем была, муж в аварии погиб, а Лену в роддом с преждевременными схватками отправили. Я тоже Леночка, но не та, что дочь, и не та, которая родилась. Но настоящая истерика у мамы случилась, когда я какой-то серебряный медальон из шкатулки вытащила.
— Не тро-о-ожжжь! Отдай! — рассвирепела мама и, подскочив к окну, стала содержимое шкатулки метать на улицу.
Как-то остановить её я не успела. Разревелась и ушла в свою комнату, захлопнув дверь. И что, маму теперь заберут в дурдом, а меня отправят тоже в «дом», но для детей-сирот?
Утром до школы я лазила по кустам, выискивая украшения. Медальон, ставший резонансом маминого безумия, нашла первым. Повезло найти одно обручальное кольцо, и всё. Как я ни искала, больше ничего не обнаружила и в мрачном настроении отправилась в школу. Катька, кстати, на обед ходила в столовую, а я провела это время в коридоре, читая параграф по истории. Как-то не до домашнего задания мне в предыдущий вечер было.
Дома, кроме риса и растительного масла, ничего не осталось. На завтрак я съела майонез прямо из пачки и всё равно осталась голодной. Надежда оставалась на то кольцо, что я подобрала на улице. Не знаю, сколько в нём грамм, но я очень хотела его продать.
Как мне удалось вывести маму на улицу, даже рассказывать не хочу. Три часа! Три часа мы добирались до того ломбарда! Больше всего я переживала, что он закроется и придётся возвращаться. К моей радости, заведение работало и нас приняли.
— Два с половиной грамма, — показал мне мужчина результат на электронных весах. — Триста семьдесят пять рублей за грамм. Будете продавать?
Много это или мало, я не поняла и кивнула. Потом долго уговаривала маму поставить подпись. Работник ломбарда косился на нас с подозрением, но молчал. Деньги выдал и пригласил ещё заходить. Маму я сразу отвела домой и помчалась в супермаркет.
После нескольких дней безденежья я ощущала себя чуть ли не миллионером. Три заполненных под завязку пакета притащила домой. Два из них содержали всякие вермишели быстрого приготовления и супы. Чипсов и орешков я тоже взяла. Ну и соков, конечно.
Почему этих огромных, по моему мнению, запасов еды хватило всего на два дня, я не поняла. Мама супов по две штуки за раз заваривала и ела. Мне эта вермишель тоже сытной не казалась, и я брала добавку. Про чипсы вообще молчу. Их только съешь и уже в желудке пусто. Соки дорогие и закончились в первый же день, как их купила. К пятнице в доме остался всё тот же ненавистный рис.
В интернете я почитала рецепты, рекомендуемые для приготовления риса. Оказывается, если его обжарить с луком и морковью, а после потушить, то должно получиться нечто вкусное. На морковь у меня денег не хватило, но одну луковицу я приобрела. Кассирша в супермаркете странно на меня посмотрела, спасибо, комментировать покупку не стала.
Дома согласно рецептуре я обжарила лук с рисом, после добавила воды, соли и потушила. Удивительно, но получилось вкусно. Жаль, что мало и на завтрак не осталось.
В выходные я дотошно исследовала кухонные шкафчики, а после кладовку на балконе. Обнаружила старую закатку помидоров в трёхлитровой банке, две штуки рыбных консервов и, о счастье, пачку макарон! И чего я раньше в супермаркете игнорировала такой простой и сытный продукт? Всего десять минут варки, и готово! С рыбными консервами так вообще объедение.
Плохо, что к понедельнику найденные мной продукты закончились, и выхода из положения я не видела. Вернее, имелся вариант связаться с какими-то социальными службами, но это автоматически означало, что меня передадут в детдом, а маму отправят в больницу. Никаких родственников мы не имели
